– Зачем мне сила, если я не использую ее во благо? – Каллия шагнула вперед, не обращая внимания на недовольное молчание Демарко. Магия сознания была непростой. Фокус, который Каллия показала во втором раунде шоу, отличался крайней сложностью, поскольку она не соприкасалась с сознанием зрителей. Но физическое прикосновение значительно упрощало задачу.

Убедившись, что доктор не пытается ее остановить, – она продолжила делать записи, прячась за планшетом, будто отрицая свою причастность, – Каллия подошла к постели Джуно. Размяв руки, она положила их на виски девушки. Кожа оставалась теплой, но какой-то безжизненной. Будто застывшей на границе жизни и смерти.

Сложность состояла в том, чтобы установить связь. Джек проникал в ее сознание через воспоминания, в то время как сама она никогда не могла его прочитать. Каллия была слишком доверчивой и не защищалась от него.

Сознание Джуно тоже осталось без защиты.

Едва Каллия надавила на ее виски, все вокруг растворилось. Почернело.

Покрылось льдом.

Темный простор окружил ее. Повсюду мерцали рваные всполохи, словно отсветы дрожащего пламени свечи. Перед глазами все расплывалось, а тело сковывал холод, как в тот день, когда она впервые вошла в Глориан. Непростительный холод. Наверное, таким было бы на ощупь проклятие, если бы к нему можно было прикоснуться.

Каллия вздрогнула, увидев, как вдалеке вспыхивает свет, выхватывая из темноты цепочку силуэтов.

Толпу теней, идущих ей навстречу. Они двигались медленно, даже лениво.

«Ближе».

«Ближе».

«Ближе».

Скользкий голос проник к ней голову, до боли знакомый, хотя она никак не могла вспомнить, где его слышала. Каллия в отчаянии попыталась сбежать от него, разорвать связь. Но в темноте некуда было бежать и негде прятаться. Тошнота подступила к горлу, а тени все приближались – безликий ужас, такой же бесформенный, как все вокруг. Темнота, пролившаяся, словно чернила.

Каллии показалось, что она тонет и кричит под водой, опускаясь туда, где никто ее не увидит и не услышит. Где никто не сможет…

– Что вы такое творите?

Каллия сделала резкий вдох. Свет едва не ослепил ее. Она попятилась от кровати Джуно и ударилась о другую. Аарос подхватил Каллию под локти.

Когда перед глазами прояснилось, она обернулась и поверх плеча своего ассистента увидела мэра и нескольких других судей, которые были крайне недовольны ее присутствием. Только на этот раз они ни капли не удивились.

– Отойдите, – потребовал мэр Эйлин. – Даже вам теперь не скрыть ее вредительство.

– О чем вы? Она ничего не сделала, только пыталась помочь, – процедил сквозь зубы Демарко. – Это намного полезнее, чем разбрасываться обвинениями, как вы.

Они продолжили препираться, а тем временем сердце Каллии бешено колотилось, будто стремясь выскочить из груди. Ее кожа раскраснелась, но по шее стекал холодный пот. То, что она увидела в голове Джуно, забыть было невозможно. На мгновение Каллия испытала, попробовала на вкус, прожила нечто ужасное.

– Что случилось? – прошептал Аарос, но она не могла ответить. Каллия глубоко вдохнула и закрыла глаза, чтобы подлатать растрепанные края своего сознания.

«Ты не можешь сломаться». Сжимая и разжимая кулаки, она повторяла эту мысль как молитву. Единственную известную ей молитву. «Не из-за них».

У нее внутри все дрожало, но Каллия подняла голову с выражением хладнокровного достоинства на лице.

– Вы, господа, везде стремитесь устроить суд надо мной, даже в больничной палате. – Она обошла Аароса, положила руку на плечо Демарко, заставляя его посторониться, и шагнула вперед. С этими волками драться ей. – Проявите уважение.

– Не стройте из себя оскорбленную невинность, – раздраженно произнес мэр. – Мы только отошли, чтобы осмотреть эту проклятую колокольню, и что же мы обнаруживаем по возвращении? Зачем это вы стояли над ними?

– Я пыталась помочь им. Впрочем, как вам угодно. Вините меня, – процедила она сквозь зубы. – Разумеется, дело вовсе не в вашей беспомощности.

Мэр мгновенно покраснел.

– А где же были вы, когда эти конкурсанты потеряли сознание?

Вскипев, Каллия дернула подбородком в сторону третьей койки.

– Здесь не только конкурсанты.

– Не важно.

Прежде чем Каллия успела наброситься на него с кулаками, кто-то успокаивающе коснулся ее спины ладонью. Демарко, раздраженный не меньше, чем она, ответил:

– Она была со мной.

Кто-то из судей фыркнул.

– И чем же вы занимались?

Каллия едва не расцарапала лицо обидчику. Демарко убрал руку с ее спины и молча подошел к судье Буке – спокойно и уверенно, как будто собирался его поприветствовать. Не успела ухмылка сползти с лица судьи, как кулак Демарко повстречался с челюстью старика. Тот рухнул на пол.

– Клянусь, этот город просто невыносим. – В голосе Демарко звенела хладнокровная угроза. Он окинул взглядом остальных, которые невольно попятились. – Здесь явно происходит что-то странное. Может, вы лучше задумаетесь об этом, пока снова не пострадал кто-нибудь еще?

– Снова? Это уже не в первый раз? – Доктор жадно наблюдала за сценой, не обращая ни малейшего внимания на вопли судьи Буке, который схватился за разбитое лицо.

Но, когда она встряла в разговор, брови мэра нахмурились еще сильнее.

– А вы кто еще такая?

– Во имя Зароза, какие же вы все болваны. Это доктор, – презрительно бросил Аарос, но в это мгновение Демарко, разминавший костяшки пальцев, вдруг застыл.

– Нет, – прошептал он. Его тон выдавал какое-то ужасное озарение. – Это не доктор.

Каллия встревоженно повернулась к незнакомке, которая чудесным образом преобразилась. Деловой вид и морщинки на лбу исчезли, словно она сбросила маску. Женщина выпрямилась, тем самым прибавив себе роста. Коротко хмыкнув, она пригладила волосы и спрятала в карман очки, открывая взгляду высокие скулы и накрашенные глаза со стрелками.

– Позволю себе заметить: я и не говорила, что я доктор. Но польщена, что вы так решили, – произнесла женщина. Ее голос теперь звучал намного выше. Она протянула руку, но выглядело это не как вежливое приветствие, а как насмешка. – Лотти де ла Роза из «Вестника Сольтера».

Лицо Демарко, и без того уже бледное, совсем побелело. Теплый оттенок его кожи теперь выглядел несколько нездорово.

– Что, простите? – Мэр разинул рот от таких новостей и в отчаянии защелкал пальцами, подзывая охрану, стоящую у двери. Женщина лишь рассмеялась при их приближении.

– Со мной лучше не связываться, мальчики. У меня неприкосновенность – скажите спасибо распорядителю своего шоу. – Она быстро записала какую-то мысль и подула на чернила, подсыхающие на странице, удовлетворенно вздохнув. – И еще я давняя подруга молодого судьи.

– Вы знаете эту женщину? – воскликнул мэр Эйлин, но Демарко продолжал молчать. Каллия видела, как напряглись его челюсти и шея. Как будто он увидел призрака или даже что-нибудь похуже.

– О, у нас с ним долгая история. – С самодовольной лисьей улыбкой женщина перебрала страницы на планшете и открыла чистый лист, после чего устремила взгляд на волшебника, стоявшего напротив. – Привет, Дэрон. Давненько мы не виделись.

Это была катастрофа.

Дэрон ни за что не подумал бы, что настанет день, когда он согласится с мэром Глориана и разгневанной толпой волшебников, направившихся в особняк Аласторов. По пути все пытались выведать у него какие-нибудь подробности, но у него в голове царила пустота.

Лотти де ла Роза.

У него спрашивали, что их связывало, но Дэрон не мог найти слов, чтобы достаточно точно описать эту женщину, которая, едва появившись, перевернула все с ног на голову.

– Рейн! – взревел мэр Эйлин с пеной у рта, врываясь в зрительный зал. – Что за бедствие вы на нас навлекли?!

Выпучив глаза, он уставился на распорядителя, который вальяжно устроился во втором ряду, закинув ноги на спинку впереди стоящего кресла.