– Клянусь Зарозом! – выругался Аарос, заметно побледнев и наблюдая за нитью. – Айра, так ты меня жалела! Ты и правда могла в любой момент истыкать меня иголками, как подушку.

– Поверь, искушение было велико, – ответила она, отправляя иголку в край подола с такой скоростью, что Аарос нервно сглотнул. – Но я не трачу свои умения на такую чепуху. Нам не положено выставлять напоказ свои силы – это первое, чему нас учат в Академии королевы Казины. Вы тоже там учились, мисс?

Хотела бы Каллия соврать, но эта женщина, судя по всему, мгновенное ее раскусила бы.

– Нет. Меня учили в другом месте.

– Гм. Наверное, волшебный мир успел измениться. Сложно уследить за тем, что происходит снаружи. В таком месте, как это, всегда приходилось соблюдать осторожность, – сказала Айра. – Волшебникам, даже таким старым трудягам, как я, в Глориане никогда не были рады. До недавних пор.

Каллия вспомнила, как за ужином мэр рассказывал о четырех семействах-основателях, обладавших разными способностями. Но в то же время магию в Глориане не принимали. Кусочки головоломки противоречили друг другу, но никого это почему-то не смущало.

– А что здесь случилось?

Айра наморщила лоб и помотала головой.

– Да чтоб я знала! Тут никто особенно не говорит о прошлом.

– И вообще ни о чем, судя по всему, – криво усмехнулась Каллия, а потом вспомнила, как на приеме речь зашла о слухах и теориях, ходивших о Глориане за его пределами. Они казались слишком неправдоподобными и странными для такого тихого городка. – Говорят, это место раньше славилось зрелищами и где-то здесь спрятан источник странной магии.

– Глориан? – Айра нахмурилась, как будто сомневалась, что верно все услышала. – Зрелищами?

Аарос хмыкнул:

– Пожалуйста, не говори, что ты поверила в эти глупости, Каллия. Ах, если бы у нас и впрямь было так инте- ресно.

– Но должна же в этом быть хоть доля истины! – не выдержала она под давлением недоверчивых взглядов. – Иначе откуда берутся истории?

Айра только цокнула языком, задумчиво глядя на платье Каллии. Может, все эти слухи и были нелепыми, но город не стал бы безо всяких причин вдруг начинать с чистого листа.

– Вы не повернетесь?

Каллия помедлила, опасаясь висящих в примерочной зеркал. Айра внимательно уставилась на нее.

– А, это такая примета, связанная с выступлениями, – объяснил Аарос. – Она не смотрится в зеркала. Чтоб не сглазить.

Каллия выдохнула. Когда она отвернулась от зеркала в отеле, Аарос с пониманием отнесся к ее «суеверию» и даже завешивал собственные зеркала из уважения. Этот жест так тронул ее, что она даже рада была не видеть собственного отражения. Невыносимо было смотреть на себя, зная, сколько лжи она выдумала.

Айра фыркнула:

– Удивительно. Вы показались мне довольно тщеславной.

– Прошу прощения?

Та только пожала плечами.

– Если вам все равно, как на вас смотрится платье, наверное, вы не станете возражать, если я кое-что подправлю…

Каллия приоткрыла рот, когда почувствовала, что подол юбки приподнимается. Над тканью, собранной чуть ниже колен, появились ножницы.

– Постойте, мне не нужно…

– Так будет лучше, уж поверьте мне. – Айра позволила ножницам щелкнуть раньше, чем Каллия успела их остановить, а игла уже принялась обрабатывать новый край. При виде большого куска ткани, упавшего на пол, оставалось лишь порадоваться, что она не так уж дорожила этим платьем. Юбка стала свободнее. Заклинание прекратило действовать только тогда, когда работа была полностью завершена. Айра отстранилась, довольная результатом, и склонила голову набок, молча наблюдая за Каллией.

Асимметричный край пересекал линию колен, а длинный разрез открывал узкую полоску голого бедра. Такой фасон позволял свободнее двигаться, и чем больше Каллия смотрела на законченную работу, тем больше ей нравилось.

– Теперь поговорим об оплате, пока вы не сбежали.

– Как насчет кусочка сегодняшнего представления? – предложил Аарос, пуская в ход свое очарование. – Ты увидишь это первая.

Это предложение вызвало у женщины не больше восторга, чем ушат грязной воды.

Каллия заметила, что во время работы инструменты Айры не тряслись, хотя сама она прятала дрожащие руки под шалью. Холод стоял как в лавке, так и в примерочных, и Каллия была рада, что на ней платье с рукавами, не то она бы сама уже задрожала от холода.

– Здесь как-то прохладно. У вас нет камина или печки?

– Никакого огня, – мрачно ответила Айра. – Одна искорка попадет на платья – вся мастерская вспыхнет, как стог сена.

Похоже, в Глориане все ополчились против огня. Но у Каллии была другая идея. У нее сохранилось так много воспоминаний о том, как она сидела у камина, наслаждаясь его теплом. Освобожденное магией из глубин памяти, тепло полилось с кончиков ее пальцев, распространяясь по всей мастерской.

Оно окутало шею и проникло сквозь одежду, отгоняя холод. Аарос вскинул брови, почувствовав внезапную перемену, и разжал пальцы, чтобы провести ими по воздуху.

Ножницы со стуком упали на пол, рядом звякнула игла. Айра будто нехотя расправила ссутуленные плечи.

– Что вы сделали?

– Вы сказали, никакого огня. – Каллия спустилась с возвышения, окруженного зеркалами. – Я пропитала вашу мастерскую воспоминаниями об огне.

Это был распространенный фокус, которому ее обучил Джек, чтобы наполнить зал любыми ощущениями. Так можно было усилить впечатление от представления, заставляя зрителей замереть в предвкушении. Впервые в жизни этот фокус принес кому-то пользу, вместо того чтобы обманывать публику.

Переодевшись в повседневные вещи, Каллия вышла из-за шторки и протянула платье Айре.

– Спасибо за то, что подправили его, – сказала она, довольная реакцией портнихи.

Айра молча приняла его. Ее руки больше не дрожали.

– И долго это продержится?

– Тепло? Думаю, несколько дней.

Портниха издала резкий гортанный звук.

– И что мне делать, когда вернется этот проклятый холод?

Каллия улыбнулась.

– Видимо, надеяться, что я загляну еще раз.

Дэрон нетерпеливо постукивал ногой под судейским столом. У него было привычки поддаваться волнению, но сейчас особняк Аласторов переполняла атмосфера грядущего представления, от которой он успел отвыкнуть. И, как будто этого было мало, один из участников, пришедших на прогон заранее, подошел к нему и признался, что гордится возможностью выступить перед Дерзким Демарко.

От этого разговора у Дэрона внутри все сжалось. Он прибыл сюда не ради этого. Глориан нужен был ему, чтобы узнать больше – может, найти Эву, – но ничего не выходило.

И все же он кивнул и улыбнулся в ответ, как будто подобная похвала принадлежала ему по праву.

Похоже, только это у него и получалось – подыгрывать. Поиски сведений ни к чему не приводили. Дэрон не нашел никаких документов старше пятидесяти лет, никаких старых фотографий или иллюстраций, на которых можно было бы увидеть прежний облик Глориана. Единственным, что ему удалось обнаружить, были недавние записи в журналах с подробными планами восстановления города – доказательство того, что по Глориану действительно некогда пронесся пожар, уничтоживший все на своем пути. Городскую библиотеку в принципе сложно было назвать этим словом. Она состояла из нескольких полок с книгами и документов, разложенных под стеклом в особняке мэра. Толку от них было не больше, чем от самого Эйлина.

– В нашем городе не принято жить прошлым, – объяснил тот. – Мы долгое время держались в стороне от остального Сольтера, но теперь готовы смотреть в будущее и творить новую историю.

После этого Дэрон перестал ходить в особняк мэра. Все его поиски зашли в тупик, к тому же он опасался, что привлек к себе внимание, задавая слишком много вопросов. «Новая история» – так он сказал. Какой же тогда была старая? И как понимать слухи, доходившие до другой половины Сольтера?

«Но что, если они хотят, чтобы все так думали?»