– Ну вот, я выполнил обещание, – сказал Джек. Учитель исчез, и его место вновь занял Хозяин Дома. – Так что тебя тревожит?

Глориан. Цирк Триумфаторов. Состязание.

Эти слова промелькнули у нее в голове, но созданное им наваждение камнем легло на сердце.

– Не делай так. – Ее горло сжалось. – Ты не имеешь права играть с моим сознанием и просто…

Каллия опустила взгляд, чтобы не взглянуть ненароком на свое отражение, но Джек коснулся пальцем ее подбородка, заставляя приподнять голову.

– Прости, – ласково произнес он с раскаянием в голосе. – Зеркала относятся к тем редким созданиям, что существуют на грани между сознанием, магией и реальностью. Есть приемы, которые искажают восприятие намного сильнее, но они очень утомительны. И я бы никогда не стал испытывать их на тебе.

– Тогда что это было?

Вопрос повис в воздухе, в пространстве между их губами.

Джек нахмурился. Обычно он держался так, будто прожил на свете тысячу лет, но изредка выражение его лица соответствовало его возрасту. Каллия знала, что тот ненамного старше нее, хотя Джек никогда не называл точных цифр. От него она получала лишь взгляды, уроки и танцы.

И самое главное – знания.

– Так ты меня научишь этому приему? – Каллия посмотрела на их фигуры в зеркалах, гладких, целых и блестящих, а потом перевела взгляд на паутину трещин, которые раскололи их отражения на множество кусочков.

Струнные вдруг взвыли, а Джек увел ее в наклон и снова поднял.

– Что-то мне подсказывает, что твои мысли витают где-то не здесь.

«Глориан».

Весь этот танец был нужен для того, чтобы подвести ее к этому вопросу. Джек мог бы просто влезть к ней в голову и узнать ответ, повлиять на нее, чтобы она разболтала все свои сокровенные тайны. Но он клялся, что никогда не применял подобную магию на других людях. Джек имел дело с воспоминаниями, мимолетными мгновениями, которые легко ускользают из памяти. Их можно было проиграть или выиграть за карточным столом. Джек никогда не опускался до управления чужим сознанием и действиями. Ему не нужны были пустоглазые куклы. Он предпочитал, чтобы к нему приходили живые люди, осознанно принимающие решения.

Даже после того, что он провернул с зеркалом, она не перестала ему верить.

– Каллия, – позвал Джек.

Она моргнула. За столько лет она научилась брать ситуацию в свои руки, не брезгуя никакими хитрос- тями.

– Ты скоро уедешь. В свою ежегодную поездку.

Джек с неохотой пошел у нее на поводу

– Да, чтобы разобраться с кредиторами, а что?

«Не торопись, подводи к делу постепенно».

Когда они оказались лицом к лицу, Каллия опустила руки, не давая Джеку поймать их, и плавно пробежалась пальцами по его упругому животу наверх, к груди.

– А если бы ты, допустим, поехал не один? – протянула она, чувствуя, как напряглись его мускулы. – Ты так много времени проводишь в одиночестве, в работе. Даже в выходные ты запираешься в мастерской и набиваешь трубки табаком и воспоминаниями.

Его глаза потемнели.

– Что ты предлагаешь?

Каллия обвила его ногой за талию, слегка наклонив голову с озорной улыбкой.

– Я могу поехать с тобой.

– Это деловая поездка, Каллия. Тебе будет скучно.

– Мы придумаем, как развлечься, – лукаво улыбнулась она. – По ту сторону Чащи наверняка есть не только дела. Я слышала, что в городе будет шоу.

На мгновение музыка стала громче.

Джек помедлил, и на одно прекрасное мгновение Каллия поверила, что победила. Ее сердце быстро билось, на щеках играл румянец. В ожидании она погладила пальцем краешек его воротника и почувствовала, как жилка у него на шее забилась быстрее. Джек столкнул ее обтянутое лосинами бедро со своей талии.

– В каком городе?

– В Глориане.

В зале воцарилась тишина. Его шаги замедлились, и Каллия чуть не вздрогнула, когда уперлась спиной в твердую преграду. Джек не прижимал ее к стене, просто наклонил голову, вынуждая ее саму отступить.

– Каллия, – предупреждающе выдохнул он. – Ты прекрасно знаешь, что это невозможно.

Немногие посмели бы так близко подойти к Хозяину Дома Адского Пламени. Все равно что встретиться с голодным волком в чаще. Его взгляд скользнул по изгибу ее плеча, по шее, по губам, с безудержной жадностью всматриваясь в нее, будто с каждым взглядом пробовал ее на вкус.

Каллия предпочитала сама стать волком. Она хищно улыбнулась.

– Почему? В Глориане какой-то цирк устраивает состязание волшебников. Разве мы не волшебники?

Если прошлые ее слова были похожи на искру, то эти подействовали как ушат холодной воды. Джек убрал руки, которыми упирался в стену возле ее головы, и ощутимо напрягся.

– Где ты такое услышала?

– Прислуга болтала об этом на кухне, – легко соврала она. Каллия давно научилась выдавать ложь за правду, мастерски управляя выражением лица и тоном голоса. Но ее сердце предательски пропустило удар, и губы Джека покривились, как будто он услышал ее сбившийся пульс лучше, чем все остальное.

– Они соврали.

У нее в памяти промелькнула листовка.

– Я уверена в том, что слышала.

– Неужели? – Он немного расслабился. – Слышала? Или видела объявление, которое ты прячешь на крыше?

Каллия почувствовала, как по коже расползается неприятный румянец. Джек уставился на нее, будто любуясь достигнутым результатом.

– Твои тайны сами себя выдают, огневичка. В моих владениях не так-то просто что-то от меня спрятать.

Каллия считала оранжерею своими владениями. Джек сам заставил ее в это поверить.

Но он знал ее тщательно оберегаемый секрет. Казалось бы, такая мелочь, но это маленькое предательство уязвило ее, хоть она и не смела в этом признаться.

– Тогда, полагаю, тебе известно, чего я хочу, – сказала она. – Отправиться в Глориан и поучаствовать в состязании. Теперь там готовы принять сценических волшебников, и ты ведь знаешь, что я не хуже других. – Он ни за что не станет сомневаться в умениях, которые Каллия освоила под его руководством.

Однако на его напряженном лице отразился холодный гнев.

– Сколько раз мне еще повторять…

– Что в Глориане не место таким, как мы с тобой? – оскалилась Каллия. – Эта отговорка уже устарела, Джек.

– Ты не можешь просто пощеголять своими способностями на сцене и рассчитывать, что тебя примут. – В его глазах бурлило раздражение. – Там будут совсем не такие зрители, к каким ты привыкла здесь. Там тебе сложнее будет защитить себя, а твои силы станут уязвимы.

– Уязвимы для чего? – вскипела она, отталкивая его от себя. – Я не беззащитна.

– Беззащитность бывает разной. – Джек нахмурился, как будто сама эта мысль была ему противна. – Тебе еще многому нужно научиться. Ты не готова.

Все эти слова были для нее как удар в грудь.

– Ты считаешь, что мне лучше оставаться здесь, выступать перед пьяницами и обучаться приемам, которые мне никогда не пригодятся? – Ее и раньше подтачивали сомнения, но с такой силой – никогда. Она могла и дальше мириться с этим. – Если ты не бросишь меня к волкам, рано или поздно я найду их сама.

– Ты жаждешь опасностей?

– Я жажду большего. – Она словно выдохнула. Освободила рвавшийся наружу крик. – Но я ничего не добьюсь, если останусь здесь. – Он всегда стремился только к одному: удержать ее на месте, заставляя танцевать под бесконечную мелодию.

– Не забывай, огневичка, ты сама это выбрала. – Его голос исказила ухмылка. – Ты правда думаешь, что войдешь в этот запертый город и выйдешь победительницей с толпой почитателей? Ты слишком амбициозна, Каллия.

– А что в этом плохого? Какие амбиции я могу удовлетворить здесь?

– Здесь я даю тебе все. Знания, за которые любой волшебник на этой проклятой земле готов убить. – Его глаза сверкнули. – Неужели этого мало?

«Да».

Ответ застрял у Каллии на языке. Если она произнесет это слово, отказаться от него будет уже невозможно. Но Джек разгадал ее молчание так же легко, как сбившийся пульс, и отступил с жестокой усмешкой.