Она настолько себя накрутила, что слёзы перед видимым внутренним взором одиночеством детей полились сами.

- Почему ты плачешь? – спросил Эктор, выворачиваясь в её руках так, чтобы видеть её лицо.

- Мне не нравится в этом мире, - максимально неприязненно, чтобы он ощутил эту эмоцию, ответила она.

- Почему? – удивился он.

- Во мне видят не человека, а предмет.

- Ты добрая и тёплая, - прошептал мальчик, всматриваясь в её глаза. – Ты человек. Ты нравишься мне, нравишься моей сестре… Почему ты так о себе?

- Поэтому, - сердито сказала Наташа. – Меня кто-нибудь спросил, хочу ли я разлучаться с моими Димой и Светой? Никто даже не поинтересовался моими желаниями. Меня приставили к тебе, как бездушный предмет, вроде как – сиди здесь с Эктором и не смей уходить туда, куда тебе хочется! А если я переживаю из-за них? Тебе-то хорошо! Вон сколько народу старается тебе угодить!.. А им каково? Их тоже, как меня, ни о чём не спросили. Тоже, как предметы, убрали подальше от меня.

Миранда коротко скосилась на дальний костёр и опустила голову. Её брат не видел, потому что смотрел в лицо Наташи.

- Ты должна всё своё время отдавать мне, - укоризненно сказал Эктор.

- Да? – усмехнулась она. – С чего бы это? Меня вообще не спросили, хочу ли я это делать. Я бы с большим интересом посидела с ребятами там, у костра. Хочешь откровенно? Мне неинтересно с вами. Я вас не знаю. У нас нет общих тем для разговора. А с Димой и Светой я могу поболтать о том, что мне близко – о доме, о том мире, который я по чьей-то чужой воле покинула…

Мальчик возмутился.

- А со мной ты можешь поговорить о нашем мире! Ты ничего здесь не знаешь, а мы знаем многое. И, если чего не знаю я, тебе расскажет Элфрид! Вон он идёт!

Тёмная фигура эльфа мелькала в мятущемся свете костров, приближаясь…

Наташа с досадой посмотрела на него, на Эктора, выжидающе уставившегося на неё и пожала плечами:

- И что? Может, с вами и интересно, но с Димой и Светой мне… теплее.

- У них нет тёплых плащей! – рассердился мальчик.

- Вот видишь! А Света бы меня с полуслова поняла! – огрызнулась она.

- Что у вас тут происходит? – поразился старый эльф, дошедший до костра и встретивший странную картинку: Наташа зло смотрела в одну сторону; Эктор, несмотря на то что привычно жался к ней, угрюмо – в другую.

- Ничего особенного! – снова огрызнулась Наташа. – Я понимаю, что Эктору нужна моя сила – и ничего более! Для меня это всё равно, что чувствовать себя воинским плащом! Меня это заставляет… злиться! Мной командуют все, кому не захочется! Мне это не нравится! Эктор тоже… («Блин» она проглотила.) Устроил тут проверку, как выяснилось. Как хочет, так и своевольничает. Одна я теперь!.. - она посмотрела на мальчика и выпалила: - На цепи сижу!

- Я не понимаю, - развёл руками Элфрид.

Но девушка мрачно отвернулась. Она собиралась довести этих типов до заикания – так, чтобы с этого мгновения больше не быть бессловесным существом, нужным лишь для донорства. Странно. Поначалу она не замечала, что её используют. Жалела Эктора. И вдруг его проверка Аедха выявила в мальчике такие черты характера, что она возмутилась и увидела и себя со стороны. И увиденное ей не понравилось.

Между тем мальчик неохотно объяснил Элфриду, что Наташа хочет: дети, с которыми она попала сюда, в этот мир, должны быть рядом с ней.

- Нет, - категорично высказался старый эльф. – Они будут мешать вам отдавать всю себя Эктору.

- Да? – медленно сказала девушка. – Вы говорите обо мне, как о куске мяса для голодного!

- Я не хотел… - смутился старик.

- Не хотели, но выдали истинное положение дел, - буркнула Наташа – и внезапно передёрнула плечами, уяснив: Дима-то со Светой не так одиноки, как она…

- Прекрати! – закричал Эктор, кажется прочувствовав её осознанное ею одиночество. – Ты не должна так себя вести!

- Ух ты, голосок прорезался! – презрительно выговорила девушка.

- Что вы делаете?! – ахнул Элфрид. – Своим отношением и настроением вы отстраняете Эктора от силы!

Наташа зарычала, вставая и чуть не стряхивая с себя капризного мальчишку: они оба и впрямь эгоисты!

Через пять минут Дима и Света сидели у костра. Причём Миранда с удовольствием обнималась с девочкой, перешёптываясь с ней о чём-то. Дима мирно посматривал кругом, кажется засыпая. А Эктор снова прижимался к Наташе. И лишь раз вкрадчиво спросил:

- А если бы они потерялись?

«Ты… чудовище!» - едва не зарычала Наташа, сообразив, о чём он. Но сдержалась, жёстко ответила:

- Если бы их не было рядом, я умерла бы от тоски.

Мальчик притих и больше ни о чём не спрашивал.

Но последняя его фраза преследовала Наташу во всех снах. Она сжималась от ужаса, слыша повелительный голос Эктора: «Отведите их за те деревья!» Видела, как волки Аедха подталкивали Диму и Свету, и дети уходили всё дальше и дальше в лес. А потом волки возвращались без них. И во сне Наташа плакала и рыдала, что не может сбросить с себя жестокого мальчика, который намертво вцепился в неё. Сбросить, чтобы побежать за Димой и Светой, вернуть их, пока они не заблудились и с концами не сгинули в этом страшном лесу… И пробудиться не могла, потому что за весь прошедший день, с его необычными поездками и открытиями, страшно устала… И снова изо сна в сон слышала всё ту же беспощадную фразу Эктора: «А если они потеряются?»

Она даже по-настоящему расплакалась во сне от сильной обиды и страха за детей, не подозревая, что плачет и наяву, но как-то стороной чувствуя, что бегущие по лицу слёзы раздражают кожу.

Её, прислонившуюся на время сна к скруткам двух плащей вместо больших подушек, разбудили посреди глубокой ночи. Трясли так, что волей-неволей, но проснуться пришлось. Рывком оттолкнулась от плащей и села вместе со своим живым грузом, не забыв поднять и его… Пришлось немного пожмуриться, приходя в себя среди холодного воздуха и глядя на еле просвечивающие угли костра… Сначала поняла, что её трясёт Эктор, и испугалась за него, немедленно обнимая мальчика и оглядываясь.

- Тебя кто-то напугал?! – прошептала она, машинально ища глазами хоть какую-то палку, чтобы защититься ею.

Но он уже упёрся руками в её плечи, отпихиваясь от неё сам и заставляя её чуть отодвинуться, чтобы видеть её лицо. И выпалил в полный голос, отчего зашевелился спавший через костёр Элфрид:

- Я замёрз! Мне больно! От тебя идёт холод! Что ты видишь во сне?!

С минуту она вслушивалась в его слова. Наконец медленно расслабилась, огляделась, уже ясными глазами отмечая, что Эктор своим криком разбудил только кого-то из волков – или кого-то из их дежурных воинов… Плечи девушки опали, когда она поняла, что последние, виденные ею ужасающие картины – это и впрямь всего лишь сон. И сумела заглянуть в глаза рассерженного мальчика.

- Что… Вижу, как ты приказываешь потерять моих детей в лесу, - вполголоса произнесла она.

Он долго смотрел на неё не мигая. Опустил глаза. Понял? На лице, насколько она сумела разглядеть, – ни одной эмоции.

«Теперь ты понял, что значит – мне с ними тепло?» - хотелось спросить его, но Наташа промолчала, ожидая, что он скажет или сделает далее.

Ничего не сказал, только поднял руку – как-то криво поведя плечом, невольно напомнив, что покалечен. И дотронулся пальцами до её лба.

- Спи-и… - то ли прошептал, то ли прошипел он. – Больше этого сна ты не увидишь…

И снова приник к ней.

Мельком вдруг подумала: «Кажется, если он берёт мои силы, я должна ослабеть? Но ничего… такого не ощущаю… Странно».

Но обняла его, тут же запахивая вокруг него края плаща, которым укрывалась.

- Спи… - сама откликнулась шёпотом и мягко, придерживая его, легла на импровизированные подушки.

Он что-то жалобно проворчал, приноравливаясь к её позе и укладываясь сбоку, а потом прерывисто вздохнул, как после долгого плача, и вскоре его нервное дыхание успокоилось до бесшумного…