— Ты пока что-нибудь выбери, а я отойду в уборную.

— Софи, — Дэн схватил её за локоть, не давая выйти из комнаты, и с презрительным выражением лица спросил: — Я на идиота похож? Подразнила и свалить решила? Нет, так дела не делаются.

— А от тебя, похоже, многие так сваливали, — София дёрнула руку, но высвободиться не вышло. Напротив, она его лишь раззадорила, судя по тому, как сжались пальцы на её предплечье. — Видимо, мозгов не хватило, чтобы проанализировать, почему они так поступали? Ты поэтому эту дебильную шапочку носишь, чтобы никто не заметил отсутствия серого вещества в черепной коробке?

— А ты — зубастенькая сучка, — усмехнулся он. — Мне нравится! Сопротивляющихся драть интереснее, чем тупых клуш.

— Ты не посмеешь — это изнасилование…

— Ролевая игра, — игриво парировал Дэн и дёрнул её на себя, усаживая рядом. — Да хватит тебе ломаться. Мы либо вместе приятно проведём время, либо я сделаю это один. Но, так как я джентльмен, мне больше по душе первый вариант.

Раздвижные дверцы распахнулись с лязгающим звуком. В мужском силуэте, из-за спины которого падал яркий свет, она не сразу разглядела Доминика. Но стоило его узнать, как сердце от радости чуть сквозь рёбра не пробилось.

Ему не наплевать на неё!

Однако, чем больше София всматривалась в него, тем больше подмечала мелочей, указывающих на то, в каком душевном смятении он сейчас находился. До того злым она его ещё никогда не видела. Даже ноздри раздулись как у быка.

— Убери от неё свои руки, — тихо бросил Доминик.

И тут же София стала абсолютно свободна. Правда, ненадолго. Он схватил её за запястье и грубо выволок из-за стола. С перепугу она тоненько пискнула что-то нечленораздельное. Не успела от одного морального потрясения отойти — на голову уже другое свалилась.

Этот жалобный писк для Доминика послужил искажённым индикатором. Кажется, он решил, что случайно сделал ей больно, поэтому остановился, подхватил Софию на руки и продолжил движение к выходу из заведения.

— Ты совсем глупая? Я же сказал держаться от него подальше! — рявкнул на неё Доминик, поставив на ноги возле своей машины.

— Когда? — искренне удивилась София. Приснилось ему, что ли? А ударив кулаком о раскрытую ладонь и выкинув указательный палец, поймала озарение: — О, это ты про то, когда зенками своими сверкал?

Он стиснул зубы так, что желваки заиграли на скулах. Коротко приказал сидеть и ждать его в тёплом салоне включённой машины, после чего сам вернулся в «Райские угодья» за её вещами. А сев на водительское место, с ходу стал отчитывать, как маленькую и неразумную девочку.

— Как? Как, твою мать, ты могла с ним поехать? У него же на лбу написано, что он отморозок. Он даже этого не скрывает! Что происходило в твоей голове, когда ты так резво запрыгивала в его тачку? Этот мудак воспользовался бы тобой, а на следующий день сделал вид, будто впервые видит.

— Да какая разница, бросит он меня после одной совместно проведённой ночи вместе или нет? После тебя я поняла, что как раз такие отморозки в моём вкусе! — с вызовом воскликнула она, смотря в полыхающие от ярости глаза. В ней горело не меньше огня.

— Прибил бы, если бы не любил, — опустошённо проворчал Доминик, впечатываясь затылком в подголовник. — Какого чёрта ещё и ты играешь у меня на нервах?..

— Прибивать не надо, достаточно просто любить, — сдерживая довольную улыбку, подметила София.

Шутку он не оценил. Помрачнел и сухо бросил, потянувшись к рулю:

— Я отвезу тебя домой.

— Нет. Нам надо поговорить.

— Нам нечего обсуждать.

— Один разговор, и я на самом деле исчезну из твоей жизни. Больше никогда не буду докучать. Или специально лезть в неприятности. Обещаю.

— Хорошо… — угрюмо протянул Доминик. Можно было подумать, что ему неприятны её слова. Но раз так, то почему продолжал отталкивать? Понять бы, что у него самого в голове происходило. — Куда поедем?

— К тебе?

Скептически задрав одну бровь, он посмотрел на неё, как на окончательно сошедшую с ума женщину. Не успела из одной передряги выбраться, как уже в другую ныряла головой вперёд.

— Но прежде нам надо заехать в полицейский участок и заявить на этого урода.

— И о чём ты заявлять собралась? Об угрозе изнасилования? — усмехнулся Доминик и дёрнулся с места, заставляя вспомнить о ремне безопасности. — Софи, тебя там и слушать не станут. Даже изнасилование, если у жертвы нет травм или наркотических веществ в крови, сложно доказать. Надо пройти через десятки унизительных процедур, чтобы исполнители власти поверили, что ты не пытаешься оклеветать несчастного парня.

— Говоришь, как эксперт в этой области.

— Всё ещё хочешь ко мне домой?

— Да. — София достала телефон и написала сообщение Фэллони, что сегодня не сможет прийти на подработку. — Испугался, что я тебя изнасилую, а ты потом доказать этого не сможешь?

— Что с тобой произошло за эти полтора месяца? — ошеломлённо выдохнул он.

— Я теперь немножечко не в себе, — беззаботно пожала она плечами. — Но всё же мы не можем оставить Дэна безнаказанным. Очевидно, он и с другими девушками так себя ведёт. Нельзя закрывать глаза на его отвратительное поведение только потому, что меня пронесло.

— Никто и не собирается закрывать глаза.

— И как же ты его покараешь?

— Пока не решил, но пара идей уже есть.

— Теперь мне его даже как-то жаль стало. Полиция всяко погуманнее будет.

— Увы, твоя гуманная полиция в таких случаях бездействует.

Когда машина покатилась мимо вывесок знакомых магазинов на соседней от её дома улице, София посмотрела на отстранённый профиль Доминика с негодованием.

— Я же сказала, что нам надо поговорить. Зачем ты везёшь меня домой? Какого чёрта даёшь надежду? Из-за этого чувства, будто между нами есть какое-то недопонимание, я не могу отпустить свои чувства к тебе. Если ты меня хоть немного уважаешь, удели время и ответь на вопросы!

Желваки вновь заиграли на его красивых скулах, и на следующем повороте, он круто развернулся под гневный ор клаксонов мимо пролетающих машин. Развернулся в неположенном месте, чудом не создав аварийную ситуацию. И эта короткая вспышка бешенства заставила её замолчать на ближайшие полчаса.

Впрочем, даже оказавшись в его квартире, она не рискнула прокомментировать присутствие персиковых тапочек в прихожей, а спокойно их надела и прошла на кухню, где сполоснула руки. От былого погрома здесь не осталось и следа. Свежеокрашенные стены и новый паркет намекали на недавно закончившийся ремонт.

Достав пару бутылок пива из холодильника, Доминик с одной из них плюхнулся на диван и сразу перешёл к делу:

— И о чём же ты хотела узнать?

— Чего ты испугался? — София тоже не стала хоть вокруг да около, села на другой край дивана и проигнорировала вторую бутылку, оставленную для неё на журнальном столе.

— В смысле? — от неожиданности Доминик подавился пивом. — Ты опять шутишь?

— Нет. Я говорю о твоих чувствах, которые взаимны. Почему же ты тогда бежишь от них? Что именно тебя испугало в наших отношениях?

— Что за бред ты несёшь? — он отвернулся, прокашлялся, сделал затяжной глоток, как если бы перебирал в голове варианты ответов, и небрежно бросил: — Я просто не хочу слишком глубоко погружаться в эту муть.

— Но эту муть ты же и заварил.

— И успел об этом пожалеть. Не стоило тебя трогать. Было бы лучше, если бы мы не сближались.

— Почему?

— Это не приведёт ни к чему хорошему, — кривовато улыбнулся Доминик. И в серых глазах она прочла ту же боль, что и в день, когда к нему заглянул деспотичный отец.

— Это как-то связано с твоей матерью?.. — предположила София и, заметив, как сжались его зубы, поняла, что попала в точку. — Что она сделала?

— Да ничего особенного, — он одним затяжным глотком допил бутылку и потянулся за второй. — Просто ушла от отца, заодно оборвав все связи и со мной.