Однако Доминик не стал этого делать. Он резко поднялся с дивана и скрылся в тёмном коридоре. Мелькнула полоса бледно-жёлтого света, и следом раздался щелчок из-за закрывшейся двери.

Вернувшись из уборной, Доминик сам взял её за руку, и остаток фильма они провели в молчании. Тем не менее сосредоточиться на том, что происходило на экране, у Софии не получалось: в голове роилось множество мыслей, а ещё сильно отвлекало то, как он нежно перебирал её пальцы в своей ладони.

После фильма Доминик сдержал своё обещание и повёз Софию домой. Сказать, что эта поездка проходила в неловкой тишине — ничего не сказать. Они за все тридцать минут не проронили ни слова. К тому моменту, когда автомобиль остановился в паре метров от входа в подъезд, София прошла все стадии маринации и теперь была убеждена, что он сожалел о своём решении пригласить малознакомую недотрогу к себе в гости. Не так уж сильно она ему и нравилась, чтобы идти на такую глупость. А теперь недотрога знала адрес и могла при желании преследовать его днём и ночью.

Первым выбравшись из тёплого салона, Доминик обошёл машину и открыл дверь с её стороны. Намекал, чтобы побыстрее выметалась? Вряд ли. Его сумрачные глаза хоть и оставались нечитаемыми, но явной неприязни не выказывали.

— Спасибо, что подвёз, — скромно поблагодарила София, аккуратно захлопывая за собой дверь. И собиралась уже уйти, когда длинные пальцы схватил её за локоть, разворачивая к себе лицом.

— Вот же шустрая, — глухо усмехнулся он и сковал в крепких объятиях, зарывшись носом в волосы у виска. От него пахло привычной туалетной водой и сигаретами. Но даже сейчас резкий аромат её не отталкивал. Должен был, но не отталкивал. Скорее, наоборот, хотелось укутаться в него с ног до головы. — Я заеду за тобой завтра утром.

— Зачем?

— Чтобы в универ отвезти.

— Зачем?

Ослабив хватку, но не разомкнув рук, Доминик отклонился назад и, заглядывая в её наверняка ошарашенное лицо, недоверчиво спросил:

— У тебя завтра нет пар?

— Есть, но зачем тебе везти меня в универ? — продолжала недоумевать София, искренне не понимая, ведь презентация уже доделана, а следовательно, больше поводов для встреч у них не было.

И почему они продолжали обниматься, словно находились в отношениях? В какой момент их исключительно деловая связь перешла на тактильный уровень общения? После его чудаковатого признания в чувствах? Нет, ещё раньше…

— Потому что хочу, — теперь уже и он выглядел растерянным.

— А я не хочу.

— Тогда у нас проблемы.

Наступила пауза. Они глядели друг другу в глаза. И постепенно, несмотря на мороз, кусавший щёки, ей становилось всё более жарко. То ослепительное чувство, что их охватило на его диване, начало подниматься откуда-то изнутри: волна за волной всё дальше набегали на берег, грозясь в скором времени мягкий бриз обратить штормом.

Сколько они так стояли, София не знала. Секунду? Минуту? Час? Нельзя было сказать с уверенностью. Весь её мир сомкнулся на выразительных глазах напротив, окутанных туманом мудрости. Подобно чернёному серебру они обладали шармом. Выглядели сложнее, интереснее, чем всеми любимое золото, отдающее пустой роскошью.

Неожиданно этот негодяй подался вперёд и поцеловал её в уголок рта. И снова отодвинулся, бесстыже заглядывая в глаза.

— Я не соглашалась с тобой встречаться, — напомнила она, надеясь, что сумела скрыть смущение за прохладцей в голосе.

— Разве? — его правая бровь взлетела и изогнулась в демонстративном сомнении.

— Вообще-то, да!

— И что мне сделать, чтобы ты пересмотрела своё решение?

— Ничего… дай мне время подумать.

— Хорошо, я не буду тебя торопить, — с явным нежеланием Доминик разомкнул объятия и отступил, увеличивая между ними пространство. Тут же стало холодно. — Но не мучай меня слишком долго…

Проводив Софию до двери квартиры, он грустно улыбнулся и шагнул обратно в кабину лифта, оставив её один на один с ощущениями, отдалённо напоминающими угрызения совести. Раньше она ничего подобного не испытывала, даже когда отвергала самые трогательные признания. Да, было жаль парней, которые месяцами обхаживали её, всячески старались понравиться. В какой-то момент они не выдерживали, шли в лобовую атаку и терпели сокрушительное поражение.

Однако с Домиником всё складывалось иначе с самого начала. Прежде София никому, кроме близких, не позволяла касаться себя. Довольно жёстко пресекала любые попытки обнять или чмокнуть в щёку на прощание. А он с завидной регулярностью вторгался в её личное пространство: трогал, обнимал, целовал, — всячески попирал возведённые рамки. И кажется… ей это нравилось.

— Дура, очнись, он разобьёт тебе сердце, — сказала София своему отражению в зеркало, когда чистила зубы. Но вспомнив их разговоры, в которых Доминик раз за разом открывался перед ней, показывая, что на самом деле творилось в его отнюдь не простой душе, за всей этой мишурой из беззаботных улыбок и нагловатых шуток, добавила шёпотом, будто боялась говорить об этом вслух: — Или не разобьёт. Можно ли верить его словам?

Пожелав всё ещё немного обиженным родителям спокойной ночи, она погасила свет и забралась под одеяло. Рука привычно нащупала на прикроватной тумбочке телефон и включила его. Полистать перед сном ленту в инстаграме — обязательный ритуал, без которого не проходила ни одна ночь: двадцать минут просмотра красивых картинок в своей ленте и её начинало натурально вырубать.

Однако в этот раз на глаза попалась фотография, что сумела взбодрить лучше десяти выпитых энергетиков.

На фотографии красивая девушка, ухитряющаяся даже зимой сохранять бронзовый оттенок кожи, прижималась пышной и почти полностью обнажённой грудью к плечу Доминика, одетого в ту же рубашку, что София видела на нём сегодня. Глянув на дату и убедившись, что фотография загружена десятью минутами ранее, она зашла в профиль к незнакомке. Помимо нескольких фотографий, нашлось даже видео, где эта особа с комфортом расположилась у него на коленях, качала головой в такт музыки и любовалась собой, а Доминик в этот момент отстранённо попивал пиво и говорил с парнем, сидящим рядом с ним на диване.

В груди предательски заныло, а уголки глаз защипало от слёз.

Вот что представляет собой его любовь? И часа не прошло с их расставания, а он уже завалился на вечеринку и бесстыдно тискался с вульгарного вида девицей. И как у него только язык повернулся предложить Софии встречаться? Зачем ей это? Разве она похожа на мазохистку, которая будет терпеть подобное отношение?

И ведь гад манипулировал её чувством вины, специально надавил на жалость, ушёл весь из себя такой расстроенный. Что он там просил? Не затягивать с обдумыванием предложения? Отлично, она покончит с его мучениями прямо сейчас.

Открыв их переписку в мессенджере, София начала с безобидного сообщения:

«Ты нормально добрался до дома?»

И нервно покусывая ноготь на большом пальце, стала ждать ответа. Прошло около минуты и, наконец, он появился в сети.

«Я пока не дома»

Она громко всхлипнула и уткнулась лицом в подушку. Плакать, тем более из-за такого двуличного подонка, было ниже её достоинства, с какой стороны ни глянь. Но глупому сердцу, успевшему влюбиться, явно начхать на какое-то там выдуманное достоинство. Самое противное, что у неё возникло чувство, будто мир рухнул в одночасье — после одного коротенького сообщения от парня, до чьего существования ещё три месяца назад ей не было никакого дела.

Телефон в руке продолжал вибрировать. София попыталась посмотреть на экран, но всё расплывалось перед глазами. Не единого слова не могла разобрать в смазанном белом пятне перед носом. Поэтому с трудом, но всё же взять эмоции под контроль, она смахнула слёзы и прочитала его новые сообщения:

«А что, уже соскучилась?»

«Или беспокоишься, что со мной могло что-то случиться»

«Всего-то 48 минут прошло»