Она беспокоилась, что Доминик поедет в слишком дорогое для её кошелька место на своей крутой тачке, насквозь провонявшей сигаретами. Она твёрдо решила, что не позволит ему платить за себя. Важно было сразу задать тон их отношениям. Но он её снова удивил, поскольку привёз в тот домашний ресторанчик, с которого началась их запутанная история.

— Столько времени прошло, а ты до сих пор не спросила, зачем я с тобой сближаюсь. И где же потерялось твоё прямолинейное: «Презентация — всего лишь предлог?» — сумрачно поинтересовался Доминик, отложив меню. Нажал на кнопку, вызывающую официанта, и стал неторопливо закатывать рукава, открывая взгляду завораживающие предплечья с выступающими венами. — Задавать подобные вопросы в лоб ведь в твоём характере?

— Я же тактичная, — напомнила ему София его же слова. — Тактичным людям не свойственно ничего спрашивать в лоб. Мы окольными путями ходим.

— Тактичная, — подтвердил он и томно улыбнулся, глянув на неё из-под ресниц, — но не со мной.

К их столику подошёл официант — старый приятель, работающий в этом ресторане уже второй год. Он поджал губы и посмотрел на неё с вопросительно приподнятыми бровями, как бы спрашивая одними глазами: «у кого-то новые отношения?». Она с дурашливой гримасой отмахнулась и попросила принести ей всё, как обычно.

— Нам сегодня завезли партию свежайших перепелов. Настоятельно рекомендую, — записывая заказ Доминика, произнёс Патрик и уточнил у неё: — Точно будешь свой скучный горшочек? Или всё же попробуешь перепелов в медово-соевом соусе?

— Я тороплюсь. Мне надо быстро поесть и ехать на подработку. А в твоих костлявых перепелах придётся ковыряться целую вечность.

— Понял, постараюсь пропихнуть заказ вне очереди, — он подмигнул и ушёл на кухню.

Подперев подбородок кулаком, отчего вены на предплечье ярче вздулись, Доминик о чём-то размышлял, сверля немигающим взглядом Софию. Первое время она неплохо держалась, даже волосы и воротник водолазки не поправляла, хотя руки страшно чесались. Но потом всё же почувствовала, что снова отчаянно краснеет.

— У меня что-то на лице? — её голос прозвучал неестественно: хрипловато и как-то слишком интимно.

— Красота, — спокойно ответил он. Ляпнуть пошлость и после этого даже бровью не повести — определённо талант. — И всё же тебе неинтересно?

— Что именно?

— Почему я так навязчив.

— Я и так это знаю.

— А вдруг ты ошибаешься.

— Ты хочешь за мной приударить, — буркнула София, окончательно сравнявшись по цвету со спелым помидором. Не выдержала и отвернулась, уставившись в проём, за которым начиналась кухня.

Когда наконец вынесут её горшочек с картошкой и грибами?..

— А вот ты и… угадала, — последнее слово Доминик протянул с особой интонацией, от которой у неё мурашки побежали по телу. Он неторопливо отпил воды. Его взгляд при этом продолжал обжигать её лицо. Вдруг хохотнул на пустом месте и шутливо спросил: — Что тебе во мне не нравится? Скажи — я это исправлю.

— Твой извращённый ум, — саркастично бросила она и заставила себя посмотреть ему в глаза. — Сможешь это исправить?

— Отупеть и правда будет сложно, — признал Доминик с озорной улыбкой, нисколько не задетый её намёком. — Смотрела «Матрицу»?

— Эм… конечно. Кто её не смотрел в нашем поколении?..

— «Матрица» — мой любимый фильм детства. Ещё я помню, что остался в восторге от: «Эффекта бабочки» и «V — значит вендетта». Никак руки не дойдут пересмотреть их.

— Я из этого только «Матрицу» видела, — растерянно подметила София, не понимая, почему тема разговора так резко изменилась.

— А у тебя какие любимые фильмы?

— В детстве я в основном мультики смотрела. А из фильмов…

— Дай угадаю, это «Амели»?

— Как ты узнал? — она удивлённо на него вытаращилась, прикрыв рот рукой.

— Честно? У меня ассоциации с главной героиней из этого фильма возникли после первого же разговора с тобой. Ты, безусловно, совсем другая, не настолько чудная.

— Но?..

— Но в целом вы всё равно ягодки с одного поля. Может, дело во взгляде. — Он подался вперёд, не разрывая прямого зрительного контакта. — Ты смотришь на меня совсем иначе. Не так, как другие.

Её сердце замерло, казалось, на целую вечность. А стоило подносу с тарелками опуститься на стол между ними, как оно заколотилось подобно испуганному мотыльку, бьющемуся о стекло.

София накинулась на еду, словно голодала по крайней мере неделю. Горшочек и салат из помидоров растворились в её желудке меньше, чем за пятнадцать минут. И допив пряный чай с облепихой, она схватила за локоть мимо пробегающего Патрика. Тот, конечно, удивился скорости, с которой оказался уничтожен, по сути, плотный ужин, но тянуть время не рискнул и принёс счёт уже через пару минут.

А вот Доминик доедать не стал, оставив почти половину порции на тарелке. Достал кошелёк и положил крупную купюру, намного превышающую общую стоимость заказа, в коробочку, принесённую вместе с чеком.

— Я сама за себя заплачу, — быстро подсчитав в уме сумму, она округлила её до приемлемой и протянула ему.

— Плати, — он кивнул на коробочку и поднялся из-за стола. — Я пойду пока машину разогрею.

— Но… — София проводила его оторопелым взглядом до двери, продолжая держать руку в вытянутом положении. Они поели всего на двадцать шесть евро, а этот плут оставил банкноту в пятьдесят. — В смысле: плати? Издевается, что ли?..

Сцену в стиле романтической комедии она закатывать не собиралась. Просто засунет деньги где-нибудь в салоне его машины. Поэтому, спокойно собравшись, она вышла на улицу и подошла к Доминику, курящему рядом с приглушённо урчавшим автомобилем. Но не успел он прикончить сигарету, как Софию окликнул со спины знакомый голос, с характерными для вечера пятницы нетрезвыми нотками:

— Софи⁈ Стоять — бояться!

Обернулась она как раз в тот момент, когда Кевин подскочил, чтобы стиснуть её в на редкость удушающих объятьях. А всему виной исходящий от него алкогольный душок и незнакомый парень рядом с ней.

— Эй, — её ладони возмущённо застучали по его спине, — мне нечем дышать!

— А ты чего здесь делаешь? — он отпустил Софию, но закинутой ей на плечо руки не убрал.

— Перекусывала.

— С ним? — последовал кивок в сторону Доминика.

— Ага.

— Что за тип? Выглядит знакомо.

— А ты, я смотрю, хорошенько сегодня наклюкался. Не рановато для шести часов вечера?

— Не увиливай, сопля.

— Я тороплюсь на подработку, поэтому всё расскажу позже.

— Ты обещала, — хмыкнул Кевин и снова стиснул её, специально потеревшись шершавой из-за отросшей щетины щекой о макушку. А, отпустив, развернулся на сто восемьдесят градусов и воскликнул: — Вот чёрт! Оливия, я всё сейчас объясню!.. Куда ты побежала, дурная⁈

— Как обычно: сначала делает, потом думает, — иронично прокомментировала она, наблюдая за тем, как друг погнался за пухленькой девушкой, не соответствующей его привычному типажу.

— Или это тот, кто тебе нравится?

София оглянула на Доминика и замерла, не ожидая наткнуться на разбушевавшуюся ледяную вьюгу в серых глазах. Если бы взглядом можно было заморозить человека — она бы тотчас превратилась в бездыханную статую.

Прижав к двери объёмную коробку грудью, она нажала на звонок. А когда с другой стороны послышались торопливые шаги и щелчки замка, то отодвинулась, снова обхватив свою ношу двумя руками.

— Ты чего так долго? — с порога накинулась на неё Брэнди, одетая в бледно-голубой велюровый костюм с единорогами. — Мы же договаривались на три часа дня. А уже за половину четвёртого перевалило. Где твоя пунктуальность, когда доходит до друзей?

— Я кексик испекла, — София улыбнулась и приподняла коробку.

— Заходи, кексик ходячий, — вздохнула она, чмокнула её в щёку и забрала коробку, чтобы унести ту на кухню. — Иди, потормоши этих двоих. Я пока разогрею пасту.

Парни развалились по краям огромного дивана и сосредоточенно смотрели летсплей незнакомой видеоигры. Первым её заметил Эрнест, подошёл и нежно обнял, будто фарфоровую статуэтку.