Ха, вот она — цена необдуманных действий.

— Я совсем об этом не подумала… Извини, что заставила волноваться.

Бабушка улыбнулась, она сжала мою ладонь, в которую вложила подвеску.

— Знаешь, Келли, если подумать, ты вообще редко пользуешься своей красивенькой головой. Ты такая неосторожная, что тебя лучше всего держать перед глазами. Надеюсь, ты мой намек поняла.

Пришлось кивнуть через силу. Еще никогда меня не подбадривали и не опускали одновременно.

— Я знаю, что слишком часто действую на эмоциях, но я не считаю, что не права.

— Я тоже не думаю, что ты ошибаешься. На самом деле, я бы даже сказала, что «не думать» — это твоя сильная сторона. Чем меньше ты строишь теорий, тем лучше. Поняла меня, милая?

Когда бабуля ушла, я снова упала на диван и зарылась подушками. Мне хотелось сейчас замучить саму себя из прошлого. О чем я только тогда думала? Хотела попасть в мелодраму? Ну что ж, вот моя мечта и сбылась.

Теперь вокруг творилось так много драмы, что сил моих не было это терпеть. Прародительницы моего рода натворили бед из-за мужчины. Мой брат врал мне о своей первой любви. Моя мать пыталась сделать из меня ведьму, поэтому я более сорока раз чуть было из-за нее не умерла. А сейчас вообще оказалось, Лэсли был сыном охотника, который использовал ведьму, чтобы та родила. Бразильские страсти и те поприятней.

Я перевернулась на спину и уткнула взгляд в потолок. Старина Бес, чувствуя, что я нахожусь в подвешенном состоянии, тоже лег рядом со мной и фыркнул.

— Я тоже не понимаю, как вообще до этого докатилось, дружочек.

Но с другой стороны… Лэсли ведь не особо меня и обманывал. Он всего-то изворачивался как уж и по-своему смотрел на ситуацию… Или же, он делал все так, чтобы и другие не смогли понять его истинный взгляд на мир. Может, он и правда не любил мать за то, что та жестоко обошлась с тем, кто разбил ее сердце? Может, поэтому он не любил ведьм и при первых наших встречах угрожал мне своими ножичками?

— А-а! Я не знаю! — спустя мучительные десять минут выдала я, снова накрываясь подушкой.

Бабушка правильно сказала, мне нужно меньше думать. Я встала с дивана и направилась в комнату, но по пути мой взгляд остановился на тумбочке, где стоял рамка со снимком, которую Лэсли вчера прикрыл рукой и опустил вниз фотографией. Почему он его спрятал?

Я приблизилась к тумбе и приподняла рамочку. На ней был все тот же темноволосый мужчина и все тот же маленький мальчик с улыбкой от уха до уха, сидящий у него на ногах. Они выглядели похожими, но Лэсли выглядел не таким как сейчас. Здесь он улыбался.

Когда охотник перестал это делать? Когда его милая детская простота сменилась холодом и отстраненностью?

— Старина, почему люди меняются?

Пес в ответ гавкнул.

— Ты забыл? Я же не понимаю тебя… — как только я договорила, Старина еще раз издал громкий лай, после чего подпрыгнул и выбил из моих рук фотографию.

Рамка упала на пол, и стекло, за которым пряталась фотография, вдребезги разлетелось. Сама рамка тоже отлетела под тумбочку, поэтому теперь здесь творился безумный бардак.

— Бес! Ты что вытворяешь⁈

Я кинулась подбирать осколки и вытаскивать снимок, вот только стоило мне его достать, как все невысказанные слова брани внезапно забылись.

Вот теперь это был он. На снимке больше не было улыбчивого ребенка, который светился счастьем и лучился незнакомым мне семейным теплом. Теперь на коленях мужчины сидел ребенок, который как кукла безэмоционально смотрел в объектив. Лэсли здесь было от силы шесть или семь лет, в этом возрасте настолько спокойно сидеть перед штативом и грозным фотографом практически невозможно. Я тоже помню себя еще ребенком… Именно тогда я упрашивала маму куда-нибудь меня сводить, и она отвела меня в музей пыток. Но даже после сотни страшных экспонатов мои глаза так не блекли.

— Что вообще за ерунда тут твориться?

Старина помог мне подмести пол и избавиться от осколков при помощи своих сил. К сожалению, пес не мог использовать магию, чтобы вернуть прежний вид фотографии. Именно поэтому мне пришлось спрятать снимок в своем чемоданчике. Ничего ведь страшного в том, что я забрала то, чего Лэсли не хотел видать? Правда ведь?

Пока я убеждала себя, что не совершаю ничего преступного, послышался звук вставляющихся в замочную скважину ключей. Я подорвалась с места и пошла навстречу к охотнику, вот только стоило двери открыться, как передо мной оказалось другое лицо.

— Келли! Я так волновалась! — как только вошла, Соня сразу же пошла ко мне, чтобы обняться. Вот только кое-кто ее опередил.

Старина Бес быстро примчался, загородил меня собой и зарычал на радостную девушку.

— Эй, Старина, ты что делаешь⁈ — удивился Нил, который зашел следом за Соней.

Старина увидел его, замахал хвостиком, но все еще не торопился отходить от меня.

— Простите, ребята, бабушка дала ему команду охранять меня. Думаю, он так себя ведет из-за приказа.

Пока Соня чуть ли не плача смотрела на пса, а Нил грозно отчитывал Беса, Лэсли закрыл входную дверь, осмотрел помещение и подошел ко мне.

— Как ты? — спросил он так, что только я могла его услышать.

Ну и что мне ответить на этот вопрос?

«Все хорошо, но я узнала, что твоя семья, по всей видимости, ничем не лучше моей».

«Здорово, только я похитила у тебя одну фоторамку…»

«Все неплохо, но, пока тебя не было, кто-то пытался проникнуть в твой дом».

Я вздохнула.

— Я в порядке, но сразу скажу: сюда порывался кто-то попасть, поэтому пришла моя бабушка и вручила мне пса-защитника. Помнишь его? Мы зовем его Старина, Старина Бес.

Охотник кивнул, а потом протянул руку и взял кулон в виде звездочки, который я надела после ухода бабули.

— Это зачарованный сплав, довольно редкий. Думаю, твоя бабушка и правда беспокоится за тебя.

— И для чего этот сплав нужен?

— Чтобы следить за тобой.

— Что? Опять слежка?

Лэсли улыбнулся краешком губ.

— Шучу. Этот сплав не позволит никакому существу залезть тебе в голову или забрать твое тело. Что-то типа антивируса, которые ставят на компьютеры.

— Вау, так это читтерская вещичка.

— Эй, вы о нас не забыли? — внезапно подал голос мой братец.

— Не забыли, ты ведь шумишь, — ответил ему Лэсли.

Теперь в квартире и правда стала шумней, чем было до этого. Старина по-прежнему охранял мои ноги, Нил защищал Соню от сварливого пса, а Лэсли качал головой и, по всей видимости, сдерживался, чтобы не прибить моего братца.

«Ты уже давно не одна и можешь полагаться на других», — вспомнились мне слова, которые сказал Лэсли утром перед тем, как ушел на занятия. Теперь я поняла смысл этой фразы. Я убедилась, что больше не обязана считать себя пленницей своего проклятого дома.

Нил цокнул в ответ на слова Лэсли, но быстро переключил свое внимание на меня.

— Келли, а ведь Соня так переживала, когда узнала, что ты из дома ушла. Разве теперь и ты не должна начать переживать за нее? Смотри, что Старина Бес устроил!

Так мой ангел Соня снова за меня переживала, — в душе радовалась я.

— Соня, так ты не шутила, когда говорила, что собаки не любят тебя? — вдруг вспомнила я, о чем говорила подруга, когда мы только познакомились.

Соня активно закивала головой.

— Да, я вообще не шутила… — грустно сказала она.

— Давай я дам тебе какую-нибудь свою вещь, чтобы от тебя мной пахло. Тогда слепой Старина будет проще тебя воспринимать.

Я взяла Соню за руку и повела за собой. Я всегда мечтала устроить пижамную вечеринку, но у меня не имелось для такого досуга подруг. В целом, для посиделок подошел бы даже мальчишка, но особняк проклятых сестер несколько раз пытался сожрать моего брата, поэтому он не решался оставаться там дольше чем на один час. Так что впервые у меня имелась возможность показать подруге комнату, переодеть ее в свою одежду и болтать о мальчишках всю ночь. И ничего страшного, что эта комната вообще была не моя, да и дом тоже…