Вообще, поведение террориста — это всегда неожиданность. Загнанный в угол фанатик может выстрелить в спину своему помощнику в любой момент. Его подозрения во многом иллюзорны и далеко не всегда основываются на логике.

Правда, осуждённый за убийство Джонсона мотивы своего поступка не раскрыл, более того — вины не признал, но это, опять же, говорит о недостаточной компетентности сотрудников де Ловерга. Как бы там ни было, доказательств виновности некоего Маринера оказалось более чем достаточно, и правосудие восторжествовало.

«Вот ещё вопрос», — отметил я. Надо бы изучить досье этого самого Маринера. Неплохо бы составить психологический портрет, чтобы было что показать шефу.

В целом, всё это казалось мне не особо существенным. Вопросы, на которые не смог ответить де Ловерг, сейчас уже вряд ли кого интересуют — разве что шефа. Но раз уж выпало поторчать на Конкордии, должен же что-то делать!

Я слегка подустал. Прогулка притомила, и решил где-нибудь посидеть. Кроме того, жаль симпатичную попутчицу, которая пыталась найти возможность пообщаться, да всё безрезультатно.

Весьма кстати навстречу попалось кафе. Попросил Диггера хоть тут оставить меня в покое, на что тот нехотя согласился и вкратце проинструктировал о нормах поведения в заведениях Конкордии.

Внутри я присел за столик, заказал чашку чая и салат с местным названием. Кафе было уютным и практически ничем не отличалось от земных забегаловок: барная стойка, суетящиеся официантки, посетители, поедающие фаст-фуд.

Как и ожидал, через несколько минут появилась таинственная незнакомка. Она оглядела помещение и, обнаружив меня, торопливо подошла к столику.

— Ни о чём меня не спрашивайте, — почти шёпотом проговорила девушка в деловом костюме. — Но поверьте, это крайне важно.

После чего положила передо мной сложенный вдвое лист бумаги и так же стремительно покинула кафе.

Я и бровью не повёл: настолько обыденной была ситуация. В послании наверняка содержится информация о каком-нибудь местном «заговоре» — с участием как минимум губернатора или мэра города.

Даже улыбнулся и развернул листок, в котором прочёл следующее:

«Есть важная информация о смерти Джонсона. Де Ловерг обманывает вас. Не говорите ему ничего.

Австрийская набережная, 21, бар «Пропавший звездолёт», 14 квинтабря 362 года, 21.00.

Альбатрос».

Ради приличия перечитал два раза, задумался.

Лаконично, но вполне понятно. Расчёт на то, чтобы заинтриговать возможностью получить сведения по важному для меня делу. Де Ловерга, естественно, очернили и представили коварным вруном. Предсказуемо и избито. Классика жанра.

Конкордийцы последовательны в устройстве быта — назвали месяцы своего календаря производными от латинских числительных. Квинтабрь соответствует пятому месяцу. С какого года начинается их летоисчисление, я не знал, да и не стремился узнать, — может, с момента открытия планеты, может, от начала её заселения.

Открыл ежедневник в видеофоне. 14 квинтабря — это сегодня. До назначенного свидания ещё пять часов — вполне достаточно, чтобы посетить квартиру, привести себя в порядок и чуточку отдохнуть.

Вопрос только в том, пойду ли на встречу? Ведь наверняка этот Альбатрос ничего толкового мне не скажет. Скорее всего, местный параноик, которому на каждом углу мерещится государственный переворот.

Принесли заказ.

«Видно будет», — решил я и занялся салатом.

Сложно сказать, что подтолкнуло пойти на назначенную Альбатросом встречу. Возможно, ради очистки совести. Или просто поддался любопытству.

Диггер долго возражал: «Пропавший звездолёт» пользовался нехорошей репутацией. Мне пришлось даже выдумывать небольшую историю о старой знакомой, якобы назначившей свидание в баре. Диггер препирался, но всё же уступил и даже остался по моей просьбе на улице, в машине.

Раз в четверть часа заходит внутрь, чтобы оценить оперативную обстановку. Смешно даже, небось, ещё известил местную полицию, чтобы на всякий случай были наготове. Визит земного представителя всё-таки.

На часах 20:47. По правилам этикета, Альбатросу пора бы уже появиться.

Тем временем принесли заказ. Пиво неплохое, с лёгкой горечью. Выращенные в конкордийском океане креветки тоже вполне соответствовали моим предпочтениям.

Сам того не желая, я окунулся в построение догадок по поводу предстоящей встречи.

Чисто из принципа не стал делать запросы относительно выяснения личности Альбатроса, чтобы непредвзято оценить информацию, которую он сообщит. Импонировало, что до сего момента Альбатрос действовал грамотно и осторожно. Не стал выходить на меня через электронные средства общения — ведь де Ловерг, которого он явно опасается, наверняка имеет доступ к этим каналам: может прослушать звонок, прочитать письмо.

Также Альбатрос не стал являться на первую встречу самостоятельно, а подослал подставное лицо: в случае, если бы я поднял шум, Альбатрос имел время и возможность скрыться. А сама девушка — скорее всего, человек наёмный, не в курсе, кто он такой и как найти. С другой стороны, подписался под запиской, то есть, как бы показал свою искренность. Не важно — настоящим именем или чужим, главное — подписался. Опять же, на Конкордии людей с именем Альбатрос может быть несколько десятков или даже сотен, так что легко выкрутится, если, к примеру, схватят.

Единственный сомнительный момент в этой истории связан с Диггером, который сегодня днём мог заметить слежку и сообщить де Ловергу. Но других возможностей заявить о себе у Альбатроса, по всей видимости, не было и пришлось рисковать…

Я поймал себя на мысли, что строю предположения на пустом месте: слишком мало информации, а делаю какие-то выводы. В конце концов, всё это может оказаться ничего не значившей ерундой или бредом какого-нибудь чудика…

Я осматривал помещение бара, выискивая подозрительных людей, которые хоть как-то походят на скрывающегося подпольщика, но не находил. Посетители вели себя естественно: пили горячительные напитки и развлекались. Пожалуй, только компания в углу привлекает внимание, да и то по другим причинам — разгулявшиеся подростки ведут себя излишне шумно и слегка вызывающе.

В половину десятого я понял, что встреча не состоится. В голову лезли мысли о нелепом розыгрыше, и это досадовало ещё больше.

Маловероятно, конечно, но всё это может быть подстроено де Ловергом: подкинул записку провокационного содержания, чтобы испытать меня на подозрительность. А ещё, таким незатейливым способом проверить уровень доверия: ведь в послании прямо сказано, причём — в крайне нелестной форме, о том, что «де Ловерг обманывает Вас». Своим визитом в «Звездолёт» я показывал, что не верю в его трактовку. Имею в виду события двухгодичной давности.

Последняя мысль, при всей своей надуманности, совсем испортила настроение. Если это действительно так, то я попал в крайне дурацкую ситуацию, из которой нужно срочно выбираться. Но как?..

Поразмыслив, пришёл к выводу, что не потерять лицо могу только в одном случае: если сам выясню, кто такой этот Альбатрос, найду и встречусь с ним. Чтобы потом сказать, что решил самостоятельно разобраться со злоумышленником, хотевшим вбить клин в отношения двух инспекторов.

В любом случае, нужно найти Альбатроса, и начать я решил с баз данных местной полиции и ЦУР.

Заказал ещё пива и солёных орешков, после чего открыл видеофон.

Досье на Альбатроса не было. Точнее, они были, но все четверо найденных мною Альбатросов не подходят: двое давно умерли, двое других по разным причинам абсолютно точно находятся вне зоны досягаемости. Я решил оставить в покое и вернуться к ним только в том случае, если ничего более существенного найти не удастся: приятно знать, что последняя возможность, пусть даже маловероятная, но всё-таки имеется.

В делах, связанных с религиозным бунтом и смертью Джонсона, Альбатрос тоже не фигурировал. Я просмотрел досье на Джонсона, де Ловерга и даже Диггера, но ничего не добился: упоминаний о каком-либо Альбатросе там не было. Более сложные запросы с сопряжёнными между собой условиями — вновь без результата.