Я ничем не рискую, но восторга от этого меньше не становится.

Уж не знаю, что Его Драконье Высочество подумал обо мне на этот счёт, но он то ли чтобы доставить мне больше удовольствия, то ли издеваясь, пикирует вниз, красной молнией пронзая сахарные утренние облака. Я и кричу, и смеюсь, и плачу. В какой-то момент ничего не вижу, кроме своих волос, что раскинулись на все четыре стороны света. Волнистые, карамельные локоны отливают золотом. Красиво.

Но, может быть, стоит сменить причёску?

От этой мысли ползёт чуть вверх уголок губ. Настроение такое: хочется изменить всё и вся, встать на голову или же… поставить мир вверх дном. Мой новый мир!

«Твоя забота — быть истинной принца Ричарда, твои мысли должны касаться только его…»

Да чёрта с два!

Да, меня тянет к нему. Тело предаёт, глаза закатываются, коленки дрожат — всё как в любовных романах в мягких обложках, которыми я не раз зачитывалась, чего скрывать.

Ну и что теперь? Я могу с собой совладать, а уж как будет чувствовать себя мужчина, что сейчас находится подо мной, это только его проблемы…

Пускай возвращается в столицу и играет в игры со своими фаворитками, которые все как одна похожи на некую Элинор.

Кто знает, может, целая толпа сможет заменить ему одну-единственную истинную?

Память Виктории услужливо преподносит — нет, не сможет. Ричард будет изнывать, чахнуть и сходить с ума. Мне даже становится его жаль, но в следующее мгновение я замечаю вдалеке висящий у обрыва замок. Каменный, с тремя острыми башнями, он зыркает на меня треугольными оконцами и скалится щербатыми балконами. Дракон отбрасывает огромную тень на верхушки синеватых сосен. Сквозь магический купол до меня доносится морской бриз вместе с шумом волн, который даже не заглушает биение драконьего сердца.

Даже сейчас я чувствую нашу связь. Она сковывает меня, словно золотые цепи.

Если подумать, я, обычная женщина, вполне себе не учившаяся в Хогвартсе или хотя бы в Тибидохсе, связана с огромным магическим ящером, который наверняка только так плюётся огнём и ещё не такие трюки умеет исполнять.

И мне даже рекомендовали как можно скорее родить ему детишек!

Какой абсурд, какая глупость…

Я вдруг понимаю, что даже критикуя его, всё равно не могу, не могу, не могу перестать о нём думать. Щёки и скулы опаляет красным, и как раз в эту минуту, будто чтобы посмотреть на моё лицо-редиску, Ричард опускается на землю и оборачивается человеком. Ну как, скорее, подобием человека.

Правда, как бы я ни была зла и разочарована, оказаться в его сильных, горячих, манящих объятьях мне это не мешает.

Но — на минуточку — не по своей воле, прошу заметить!

Я отчего-то сначала зажмуриваюсь, словно испугавшись его взгляда. Не хочу, не хочу заглядывать в его глаза. Если вновь в них будет глубокая горечь, решительное пламя и огромная, жгучая любовь, я… я просто не выдержу.

— Милая, — выдыхает он, коснувшись большим пальцем моей скулы, — дорогая… скажи мне…

Его голос отзывается во мне мучительно-сладкой, пульсирующей дрожью. Нет, Тоня, так не пойдёт, ты должна быть сильной, ты должна… смотреть в лицо опасности!

Даже если там нахальная морда с тягучим жаром в глазах, горячим языком и острыми клыками.

Я распахиваю веки, окидывая его холодным — надеюсь — и скептическим взглядом.

Его пальцы на моей талии, кажется, могут оставить ожоги… так горячо.

Я сдерживаюсь, чтобы не облизать губы.

— Что ещё? Прошу отпустить меня, Ваше Высочество.

— Я хотел спросить, — усмехается дракон, — Ви, ты забыла, как пользоваться порталом?

Меня будто ведром холодной воды окатывает. Хмурю брови, настораживаюсь. О чём этот невозможный мужчина вообще говорит?

Становится страшно. Он меня проверяет? Я должна что-то знать? Его жена должна что-то знать?

— Я повторяю, отпусти меня, — чеканю как можно спокойнее. Ну и холода напускаю побольше, чем Снежная Королева иной раз.

Ричард вздыхает. Едва заметно, но опять же — я замечаю. И мрачно усмехаюсь — бедному изворотливому дракону не дали лишний раз потискать в лапищах истинную. Как же так?

Всё это время пыталась найти ответ на его вопрос. Ну же, Вика, что там с порталами? Беглянка, наконец, подкидывает картинку — алый камушек, умещающийся на моей ладони. В форме капли.

— Да, — отзываюсь легко, — я потеряла камень.

Он кивает, заглядывает мне в глаза и говорит:

— Я не злюсь на тебя. Но больше, пожалуйста, не рискуй жизнью.

И с этими словами протягивает такой же камень, который мне привиделся, но на этот раз оранжевого цвета.

Я принимаю вещицу, толком пока не зная, что с ней делать.

— Не буду рисковать, дорогой, — улыбаюсь ему. Мило, нежно, невинно. Вызывая ответную улыбку. — А всё остальное мне можно?

Строю глазки.

— Тебе, — выдыхает Ричард, — можно всё. Но я был бы рад, если бы ты сейчас отправилась в свои покои, отдохнула. А к вечеру поговорила со мной.

— Утро вечера мудренее. Слышал такое? Я тебе всё скажу сейчас. Никакого «долго и счастливо» не будет. В качестве твоей бывшей жены я продолжу жить здесь. Где будешь ты, дорогой, меня не волнует. Что ты будешь делать со своими низменными желаниями — тоже. Не секрет, я долгие годы хотела тебе отомстить. И, наконец, — улыбаюсь, всё ещё мило, издевательски мило, — богиня нашла способ.

— Я понимаю, почему ты так говоришь, — изменившись в лице, отвечает мой ненаглядный. — Но стоит ли месть того, что мы оба будем страдать? Будем несчастны? Пусть я заслужил это, но ты…

— О, не волнуйся. Я вполне себе буду счастлива, родной.

Подмигиваю ему и вовремя ловлю знание, как управляться с оранжевым камушком. Он — ключ от всех комнат замка. Сжав его в кулачке, я могу телепортироваться в любую из них. Откроется… ну да, точно такой же портал, который появился прямо сейчас благодаря усилию моей воли и этой магической штучки.

Портал похож на цветную половинку мыльного пузыря. Под тяжёлым взглядом Ричарда, с гордо поднятым подбородком, я ступаю в него. Оставив дракона слушать лишь зов прибоя.

Потому что я уже всё сказала.

Я всё ещё чувствую пронзительный взгляд Ричарда, что жжётся между лопаток, даже когда оказываюсь в своих покоях. Я пробыла здесь всего несколько часов, но сердце уже отзывается так, словно я… вернулась домой. Вот только меня смущает, что каждой поверхности здесь касалась Виктория. Она либо выбирала, либо не спорила с этим покрывалом, с этими шторами, с этим жёстким, но, безусловно, роскошным ковром.

Она была хозяйкой здесь. Теперь хозяйка — я. И выбор должен быть за мной.

Пока обдумываю это, гляжу на книгу, что лежит на прикроватной тумбочке (саму кровать, кстати, починили). Алиса, наконец, не выдерживает и раскрывается. Буквально.

— Ты вернулась, — выдыхает она.

Приятно шелестят страницы. А где же визгливый тон, где упрёки? Закатывания мифических глаз, заламывание символических рук?

— Стояла Ночь Золотого Рога, в это время у злобных существ больше всего власти. Сколько жизней тех, кому не посчастливилось оказаться на улице, они загубили… даже представить сложно.

Алиса как будто бы всё ещё не может поверить в то, что я здесь.

Она необыкновенно тиха. И в воздухе вокруг неё витает тревожная аура. Мне это не нравится.

— Если была такая опасная ночка, то почему меня никто не предупредил? Почему охрана не удвоилась или что-то в этом роде? Да и должны же быть какие-то приёмы против такой напасти?

Она перелистывает страницы. На них сменяют одна другую несколько разных рисунков-гравюр. Полумесяц, поляна с цветами и грибами, маленькие существа в воздухе, рогатый человек с тёмной кожей…

— В общем… — начинает и тут же обрывает себя. — А что это я тебе должна рассказывать? У тебя теперь есть память принцессы Виктории, разве нет? Я тебе больше, — пускает надрыв в голос, — не нужна…

Усмехаюсь:

— Издеваешься? Надо вернуть всё как было. Потому что вместе с памятью эльф засунул в меня и кое-что ещё…