— Продал? Интимные? — эльф выгибает бровь и прямо-таки пронзает меня взглядом. — Недавно я недосчитался одного наброска, — произносит мрачно, — кто-то пробрался в мою спальню…

— Хм. Значит, ты помнишь каждую свою мазню, перебираешь её вечерами, любуешься формами своей госпожи? Потрясающая дотошность! Мне даже нравится.

Хотя, если всё так, то это весьма и весьма жутковато.

Эльф и ухом не ведёт (ну вы поняли, здесь должна быть шутка про его длинные заострённые, но всё же красивые эхолокаторы). Он продолжает угрюмую речь:

— Я, разумеется, выяснил, кто был в моей спальне. Это была принцесса Виктория. Она взяла набросок, чтобы распространить его по стране и вызвать недовольство принца Ричарда.

Я открываю рот, но в ту же минуту его закрываю. Принцесса, значит, своими белыми ручками устроила мне сегодняшнюю сцену? С этим мешком недоновогодних подарков! Неужели так хотела позлить своего мужа?

Не совсем понимаю её… то она подстраивается по фавориток, что я, вообще-то, не одобряю, то устраивает какие-то мелкие или не очень пакости.

На миг становится жаль её. Она этот план выдумывала, старалась, а гнев её благоверного увидела я. И какой это был красивый гнев!

Бедняжка не дожила до него каких-то полчаса!

— Ладно, — прогоняю собственные мысли и вновь возвращаю всё своё внимание эльфу, — как ты понял, что я — не она?

Может, конечно, стоило бы поломать комедию, но что-то мне подсказывает, что это совершенно бесполезно. А время терять нельзя.

— Мой народ видит больше, чем кто-либо ещё. И к тому же мы связаны.

Он показывает мне золотистую татуировку на своём запястье.

— Эти древние узы не позволяют вмешаться драконам в наш союз.

— Узы? — ошалеваю я. — Союз? Только не говори, что ты тоже мой муж! Я уже сегодня предупреждала, что два — это слишком много для меня.

Он хмурится. Что поделать — вообще чувства юмора нет. Может моя миссия здесь — научить эльфов смеяться?

Звучит гораздо лучше, чем то, что я здесь только ради Ричарда, его престолонаследования и крылатых детишек…

— Ты не принадлежишь мне, — чеканит он, — но я принадлежу тебе.

— Как слуга?

Он отвечает… морганием. Стоит, прямой как палка, не шелохается, даже будто не дышит, словно это всё ниже его достоинства. И лишь снизошёл до того, чтобы медленно склонить свои густые чёрные ресницы. Вглядывайся в него теперь, чтобы что-то понять!

— А ты вообще ко мне обращаешься? — делаю шаг к нему и провожу ладонью по воздуху.

— В каком это смысле?

— Если это ты мне сказал про связь, если она до сих пор есть, значит, для тебя ничего не изменилось? А чего убегал тогда?

— Я не убегал, — произносит степенно. — Я уходил подумать…

Нет, правда, с таким видом это произносит, с такой гордостью, что я не выдерживаю и складываюсь пополам, смеясь от всей души.

— В общем… мне нужно, чтобы ты держал своё маленькое открытие втайне, понимаешь? Я — принцесса Виктория. И точка.

Его лицо не меняет выражение. Он — сам себе оплот стабильности.

— Не понимаю.

— Ну… — вздыхаю я. — Никому не говори о том, что что-то случилось. Принцесса умерла, я попала на её место, но не волнуйся, всё легально. Так хотят боги. Они это… одобрили.

Он вскидывает бровь.

— Ты слышишь глас божественный, не так ли?

Не так ли? Не так! Но я конечно же активно соглашаюсь — прямо-таки всеми руками и ногами.

— Да, и они передавали мне, что ты должен молчать. Делать и говорить всё в точности так же, как если бы ничего не изменилось.

Сквозь его маску какого-то гордого тугодумия вдруг проскальзывает острая усмешка.

— Но, — произносит он, — эльфы не умеют лгать.

А вот это… очень неудобно. Как и… жуткое «бум-бум-бум» где-то сверху и тень, вмиг коснувшаяся нас обоих.

Я поднимаю голову. И да, лучше бы я этого в принципе не делала. Потому что от увиденного меня бросает в дрожь. Ноги подкашиваются, и я падаю в траву, благо хоть сознание не теряю. Не помню, падала ли я хоть раз за последние пять лет жизни в своём мире, разве что на голом льду, но там ведь и не рассекают воздух со свистом огромные красные драконы…

В моём случае один. Огромный. Красный. Дракон.

А звук будто барабанного боя это, кажется, биение его сердца.

Будто чтобы убить меня одним своим видом, эта тварь нарезает несколько кругов вокруг замка и только после этого ритуала пикирует вниз. Прямо на нас.

Меня придавливает к земле какой-то странной силой.

Парализует, хотя при наличии выбора между замри-бей-беги я бы всё-таки склонилась в пользу последнего.

Рыкнув — такое чувство, будто это ругательство — тварь у земли обернулась… разъярённым, всклоченным, широкоплечим… Ричардом.

Мне прям стукнуть его захотелось. Что за представление? Ещё бы пометил территорию сверху!

Боже… я и вправду это видела.

И вряд ли в этом их Эсмаре есть психологи.

Ричард прожигает меня убийственным взглядом, а я с удивлением слышу будто со стороны свой вопрос, произнесённый с возбуждением и явным недовольством:

— Почему ты не голый?

Дракон останавливается довольно близко, чтобы за один присест прибить эльфа, ну и меня заодно. Куда же без меня? Ричард теперь кажется мне ещё красивее. Солнечный свет ему даже идёт. Или это новая укладка?

— У тебя… — кручу пальцем над головой, — локоны растрепались.

Он сужает глаза, в них концентрированная злость. Я улавливаю, как едва заметно у дракона дёргается рука. Словно он всё же собрался запустить пальцы в свою ненаглядную шевелюру. И тут словно принцип домино: это вызывает во мне усмешку, в нём агрессию, а в эльфе смутное желание высказаться.

Я вспоминаю, что он обронил про своё неумение врать. Ох, точно. Значит, моя миссия научить этот народ именно этому — какое облегчение! Но сначала надо просто его заткнуть.

Причём, и эльф, и дракон явно собираются выдать тираду.

Но подбрасывает меня к первому. Я закрываю ему рот ладонью, прижимаясь к нему всем телом. Ну, чтобы это органичнее выглядело. Просто так решила пожмякать фаворита, приобнять, вдохнуть его запах, ну и заткнуть ему рот! А вот потому что!

На несколько мгновений Ричард кажется мне ошарашенным.

— Что, — цедит он, — здесь происходит?

— Прогулка, — улыбаюсь я. — Очень полезно, знаешь ли, слегка размять конечности… Тем более, перед ужином.

— Ты прекрасно знаешь, о чём я говорю и, может быть, соизволишь отойти от него?

Помнится, я говорила про убийственные, прожигающие едва ли не до дыр взгляды Ричарда… Так вот, нет, в мою сторону это были ещё сущие цветочки! Настоящий гнев запечатан и направлен в сторону бедного эльфа.

А его, между прочим, нельзя обижать, он и без того какой-то смурной.

— Зачем? У нас тут свои игры… И ты нам мешаешь, дорогой.

Ричард вновь выпускает когти. Буквально. Эдакий котик.

Вот только котик ли? Ведь вместо того, чтобы выгибать спину и шипеть в уголочке, как мой питомец, он подходит, отдирает от меня эльфа, встряхивает его, словно коврик для ног, и, щёлкнув пальцами, открывает ярко-красный, словно сотканный из гнева, портал.

Прежде чем эльф летит туда, я ловлю его острый, внимательный взгляд.

Собирался ли он что-то сказать обо мне? Где он теперь? И как мне с ним сладить?

Мне показалось, или о драконах ушастый не самого лучшего мнения?

Обо всём этом подумать мне не даёт мой… муж. Мама, я замужем!

Что-то такое насмешливое и удивлённое, должно быть, мелькает в моих глазах, потому что дракон, нависнув надо мной, несколько мгновений вглядывается в них. С таким видом, будто по меньшей мере хочет найти в них новую галактику. И назвать в свою честь. Ну… или в мою. Затем поправляет прядь волос, выбившуюся на лоб (мою прядь волос, естественно) и вздыхает.

— Виктория, не стоит лезть из кожи вон, чтобы довезти меня до исступления. Мне достаточно лишь посмотреть на тебя, чтобы достигнуть нужного состояния.

Я картинно надуваю губы.

— Что, так не нравлюсь тебе?