— В твоём присутствии, уверен, мне было бы легче, — ответил Эрик и нежно дотронулся больши́м пальцем до моей щеки, убирая слезу. — Но подвергать тебя опасности в таком твоём состоянии я не рискнул.

Когда я увидел, как моя дерзкая и отважная сирена, которая постоянно спорит, борется и сломя голову бросается в разборки, вдруг заплакала, меня как будто молнией поразило. Не думал, что ты можешь быть такой хрупкой. И от этого мне ещё больше хочется оберегать и защищать тебя, Мия.

Так что, оставь мне все драки и сражения, моя дорогая. Ты же помнишь, я люблю повторять, что место женщины за её мужчиной?

— Угу, — я удручённо кивнула.

— Но я лукавил, — с лёгкой усмешкой сказал Эрик, — не говоря всю фразу целиком. Самое надёжное место женщины — за спиной её мужчины. А я хочу, чтобы у тебя было такое защищённое место. Чем я могу тебе помочь, чтобы устранить то, что вызвало у тебя такую боль и печаль, что ты заплакала? Но если не хочешь, ты не обязана со мной делится. Я тогда просто тебя обниму и утешу.

Я молча потянулась за шкатулкой. Взяв её со стола, я протянула её Эрику.

— Открой, — тихо я сказала. — И прочитай.

Эрик открыл шкатулку и изумлённо присвистнул. Взяв в руки корону Короля Сирен, парень повертел её разглядывая.

— Очень красивая. Роскошное украшение для роскошной сирены, — прокомментировал парень и открыл письмо.

Пару минут дракон, бегая глазами по строчкам, то хмурился, то с грустью поджимал губы.

— Ясно. Что ты сама об этом думаешь? — спросил парень ровным тоном.

Губы предательски задрожали. Очень трудно признаться себе, а уж вслух — тем более.

— Я всё порчу, — начала я шептать, захлёбываясь слезами. — Моё рождение убило мою мать. Отец меня ненавидит за это настолько, что бросил родную дочь. И даже за двадцать лет не захотел познакомиться! Я выросла мелочной, злобной, подлой, обиженной на весь мир за несправедливость, а на самом деле причина всего произошедшего со мной — я сама! Даже вот на наши отношения если посмотреть⁈

Ты меня столько раз спасал, а я только каждый раз подводила тебя, подвергая опасности. Хамила. Обзывала. Спорила по поводу или без. На твою заботу отвечала сквернословием. На твою искренность отвечала грубостью. На твою смелость признаться мне, я ответила трусостью, нахамив тебе. Потому что побоялась довериться. Потому что побоялась открыться. Потому что я трусиха. Самая настоящая никчёмная трусиха! Какая из меня наследница королевства, если я всё только порчу…

Эрик прервал моё признание, внезапно обняв меня. Я зашлась в рыданиях.

Дракон тоже начал трястись. Вот это уровень сочувствия, поразилась я! Эрик, что тоже плачет⁈

Недоверчиво отстранившись я посмотрела на парня.

— Ты опять смеёшься⁈ Да я! Я тут тебе душу изливаю, а ты ржёшь как конь⁈ — возмутилась я и попыталась вскочить, но стальные объятия Эрика удержали меня.

— Тихо-тихо-тихо. Подожди-подожди, Мия. Сейчас я успокоюсь. Аха-ха-ха-ха-ха, — громогласно рассмеялся дракон.

Я попыталась рыпнуться, но не тут-то было.

Эрик сжал меня в тиски и содрогался от смеха.

Я поняла, что вырваться не удастся и решил просто подождать, пока этот обормот успокоится. Надо сказать, что состояние самоуничижения в момент прошло. Потому что хотелось чем-нибудь треснуть этого хрюкающего драконопоросёнка! Я бросила оценивающий взгляд на шкатулку.

— Я поражаюсь тебе, Мия! Ну как, как ты могла всё так перевернуть в своей голове⁈ Ты не виновата в том, что твоя мать трагически умерла. Это не было твоим выбором рождаться или нет. Как ты можешь быть виновата в этом? Твой отец ненавидит тебя?

Я полагаю, что если он кого и ненавидит, то себя. За трусость. За то, что бросил дочь, рождённую любимой женщиной. Да за всё что угодно, ты тут при чём? Ты знала о его существовании до этого дня? Нет. Ты ему сделала что-то плохое? Нет. Милая моя, ты ни в чём не виновата. Заруби это на своём миленьком носу, поняла?

Я угрюмо кивнула. В общем-то, смысл в словах Эрика есть. Я же не просила меня родить? Не просила. Как я могу быть виновата в том, что произошло?

— Разобрались. Ну и отлично. Пошли дальше. В наши с тобой отношения. Я тебя спасал? А ты меня заставляла это делать? Нет. Это мой выбор. Каждый раз, когда я спасал или защищал тебя, это был мой выбор. Мой, Мия. Ты тут при чём опять? Я так делал, потому я так хотел. Потому что я хочу тебя защищать, понимаешь?

— Угу, — шмыгнув носом буркнула я.

— Ты меня не подводила, Мия. Ты хоть раз делала что-то со злым умыслом? Я в чём-то потерял из-за твоих поступков? Нет. Ты не подлая, это уж точно. Не злобная и не трусливая. Насчёт мелочной, ещё посмотрим, но не думаю, что это твоя черта. Ты мне хамила и обзывала? Ну да, тут в точку, такое было. Спорила? Ну конечно, это же твоя суть!

Ты струсила где-то? Ну значит, ты посчитала, что так нужно поступить. Иногда тактическое отступление гораздо умнее бессмысленной борьбы. Не сокрушайся. Все могут ошибаться. Идеальных людей не существует. А если кто-то про себя так говорит, значит, врёт. Ну кроме меня. Я-то действительно идеальный, — ухмыльнулся парень.

Я скривила губы. Вот обормот. Смешит меня. Идеальный он, как же.

— Мия, у каждого есть свои слабые и сильные стороны. Ты ничего не портишь, ты просто можешь ошибаться. Разреши себе это! Каждый может ошибаться и совершать поступки, о которых способен пожалеть. Главное, как ты ведёшь себя после. А ты — способна признавать ошибки.

Не расстраивайся, девочка моя, во всех нас намешано и плохого, и хорошего. В этом очарование людей. Ты искренняя и это главное. Ну и очень самокритичная.

Но я люблю тебя, а остальное неважно. Люблю не за что-то и не почему-то, а просто люблю тебя. Со всеми минусами и плюсами.

А насчёт прошлого раза…хватит уже сокрушаться, ты не обидела меня в тот раз, не ответив на мои чувства вслух. Я уже давно прекрасно знаю, как ты ко мне относишься. Я даже немного в душе́ порадовался. Что хоть в чём-то я точно смелее тебя, моя отважная сирена, пытающаяся спасти мои сто килограмм от полёта в про́пасть или от огромного кракена. Если бы и ты мне первая в чувствах призналась, я бы чувствовал себя крайне неловко. Ты поняла меня?

— Да, — тихо ответила я. Возможно, Эрик не лукавит. Возможно, он действительно идеальный.

— Но есть кое-что, что меня в тебе сильно расстраивает. Прям бесит, — поджав губы сурово сказал Эрик.

— Что? — в очередной раз я повелась на провокацию дракона.

— То, что ты до сих пор не моя девушка. Готова это исправить?

Взгляд Эрика, казалось, прожигал меня насквозь.

Около минуты мы молчали. Дракон обнимал меня и смотрел с лёгкой улыбкой сверху вниз, а я растерянно смотрела на него, зачем-то рассматривая его лицо.

Всё внутри меня кричало «Да! Соглашайся!», но сказать это вслух, казалось, было невозможно. Дыхание спёрло, а губы онемели, а руки легонько дрожали. Страшнее, чем с кракеном под водой, честное слово!

Дракон же, наоборот, был оплотом спокойствия. Уверенностью Эрика можно было бы снести не только тройку ледяных вампиров, но и всю Академию до основания.

Он просто ждал. Ждал, когда я отвечу. И улыбался. Ни тени сомнения. Ни грамма.

Может сказать ему назло «Нет»? Что за самоуверенность, господин дракон, а⁈

Я сглотнула ком в пересохшем горле и попыталась разлепить губы, чтобы что-нибудь съехидничать, но мой голос решил иначе.

— Да, — громом раздалось моё согласие.

Сердце в груди стучало так оглушительно, что мне казалось, будто вся Академия сотрясается от этого звука.

Неужто я согласилась⁈ Само́й не верится. А что же дальше⁈

А дальше был поцелуй. Наш первый нормальный поцелуй. Официальный.

Услышав мой ответ, Эрик растянул свои коварные губы в улыбке и медленно начал ко мне приближаться. Буря чувств разрывала меня на части.

С одной стороны, мне невероятно хотелось рвануть ему навстречу. С другой стороны, у меня не было опыта ни в отношениях, ни в поцелуях. Понятия не имею, как это делать.