— Что⁈ — вытаращил глаза старый генерал.

— Это крестьяне, которых призвали на службу из окрестных южных округов прямо перед началом похода… Чтобы довести число людей до требуемого. Они не успели пройти нужного обучения и получить снаряжение.

— И что же… каким же… ты их хотел пользовать, Ли Сунмон?

— Они занимались разными работами, сиятельный. Кошеварили. Я также планировал их использовать для постройки укреплений. Ну, и учить потихоньку…

— Восхищение! — Гванук так и не понял: перепутал ли слово командующий или сказал его намеренно. — Воинов начинают подготовку уже во время войны. Так и победим… А что, Ли Сунмон, есть ли такие крестьяне по корпусам других?

— Не знаю точно, сиятельный, — твердо ответил долговязый командир.

— Ну-ну, — странно пробормотал Ли Чжонму и повернулся к предводителям Левой армии.

У Ю Сыпа, командующего ею, было время подготовиться и пошептаться со своими подчиненными. Так что отвечал он поувереннее… хотя, знал не больше. Ю Сып признал, что в двух его корпусах тоже есть необученные и невооруженные крестьяне. Но при этом настаивал, что войска у него отличные, вооружение имеют лучшее. Упомянул также, что именно в его армии находится грозная метательная машина, работающая на взрывном порошке.

Этот факт настолько заинтересовал старого генерала, что он принялся расспрашивать о машине.

— Это одно из творений гения Чхве Хэ Сана, сиятельный, — важно ответил командующий Ю. — Оружие Чонтонг, подобное тем, что есть в империи Мин. Оно сделано из бронзы и изрыгает огонь…

Но ни на один конкретный вопрос генерала Ю Сып ответить не мог. Тогда Ли Чжонму захотел сам рассмотреть машину, после чего с почтением был приглашен на один из «черепаховых» кораблей.

— Великолепие! — по-стариковски рассмеялся Ли Чжонму. — Тем больше, что времени излишки у нас. Я повелеваю: всем в точности сосчитать своих воинов! До единости! Отдельно считать больных, отдельно — необученных и безоружных крестьян. Ясно?

Все поклонились.

— А до тех пор корабли к Цусиме не идут.

— Как? Прямо в море встанем? Как считать? Корабли же растащит течение!

— Все корабли жгут фонари. Всем приказать следить за огнями. Всем грести на свет. Хоть флот соберется.

Подумал и добавил, хмурясь:

— И считать всем точно! Мне потребно знать мои силы! Понимать надо — от этого зависит успех. Все наши жизни…

— Сиятельный генерал, здесь нам не следует беспокоиться! — радостно сообщил разговорчивый Ю Сып. — Вы ведь знаете, что на Цусиме пиратов толком и нет! Они еще в прошлом месяце ушли в грабительский поход на Чосон, а сейчас находятся где-то у берегов Мин.

— Тогда зачем? — враз посерьезнев, спросил старый Ли. — Зачем идти в войну на врага, когда врага нет? Какой бред…

В покоях старого генерала моментально стихло. Даже Гванук испугался. Ибо ответом на первый вопрос могло быть только: так повелел король. И получается, король повелел бред… Юный слуга весь сжался от страха за такие мысли!

А Ли Чжонму всё не унимался.

— Мы придем… потом уйдем… А пираты-вокоу останутся в прежней силе? И с ростом злобы на Чосон?

Великий восточный поход предстал вдруг совершенно в ином свете. Гванук слушал странные вопросы старого генерала и понимал, что безгранично великое воинство Чосона оказывается не совсем таким… А каким? Неясно. И самое страшное — это воинство, получается не защитит страну от пиратов? Если старый генерал и повредился рассудком, то этим повреждением он открыл в себе нечто большее.

— Ступайте считать, — резко закончил совет Ли Чжонму. — Завтра спрошу! Ю Сып! Ты так осведомился о делах Цусимы. Молодец! Ты делаешь мне доклад о силах врага. Всё по деталям. Воины, командиры, крепости, дороги.

Командующий Ю Сып поежился, но с улыбкой поклонился.

— Эй! — старый генерал небрежно махнул рукой Гвануку. — Проводи вельмож к их лодкам.

Исполнительный О тут же поставил чайничек и с поклоном распахнул входную дверь. Пока командиры выходили на уже почти ночную палубу, он успел заметить, как круглый секретарь Ким, сидевший весь совет у стеночки, вдруг подкатился к их общему хозяину.

— Господин мой, — услышал Гванук его вполне громкий шепот. — Зачем же было отвлекать всех сановников? Ты мог узнать точное количество всех воинов у меня. Ведь через меня проходит снабжение всех корпусов славного генерала Ли! Секретари командиров давали данные мне, а я еще на берегу выделял средства на обеспечение…

Как ни навострилось ухо Гванука, но все командующие уже вышли — и следовало идти следом. Снаружи уже начали приводить в действие приказания Ли Чжонму.

— Что⁈ Какого⁈ — грязно выругался капитан их мэнсона Ри. — Стоять всю ночь в море? Просто стоять? Этот старый хер хочет полфлота растерять еще до битвы?

На него зашикали, но Ри Чинъён еще долгое время глухо ворчал. Командиры армий и корпусов рассаживались по лодкам, чтобы отправиться на свои корабли. Едва последний из них перевалился за борт, любопытный Гванук стрелой метнулся к покоям генерала, но успел, видимо, к концу разговора.

— Завтра пишешь полный список, — давал указания Ли Чжонму своему секретарю-кругляшу. — По каждому отряду каждой армии.

— Будет исполнено, мой господин, — счастливо улыбался секретарь.

— О! — окликнул вошедшего слугу генерал. — Как тебя… Ноги мои болят, надо мять пятки!

Помахав Нгуену, иди, мол, главнокомандующий с нескрываемым наслаждением опрокинулся на постель. Даже не разоблачившись. О Гванук быстро убрал циновки гостей и подобрался к пяткам своего нового господина.

— Проклятая старость… — с невыразимой болью вдруг пробормотал он. — Отвратительная… немочь. За что?..

— Зато ваша жизнь была наполнена великой славой, — неожиданно для себя попытался утешить генерала слуга.

— Если бы, О… Если бы… — Ли Чжонму вдруг перешел на шепот. — Ты не должен обижаться, когда я… пренебрегательно в тебя говорю…

— И в мыслях не было! — вскинулся Гванук.

— Тихо… Было или не было — то твоя голова. Просто знай: ты важен ко мне. Ты, О Гванук, мой главный дающий помощь. Я ценю твою. Я должен тебе мечту.

— Ну, что вы, сиятельный… — слуга был в ужасе от откровений старого генерала.

— Еще тихо. Тебе надо понимать: я не хочу, чтобы прочие это узнали. Твою важность ко мне. Понимание?

— Понимание, — кивнул Гванук, чувствуя, что вид старых пяток генерала размылся от влаги в глазах.

— Малый невидный О станет опорой меня. Никто не заподозрит это в малом О. А он ничего не упустит, верно?

Непонимающий, что именно нельзя упускать, О лишь послушно кивнул.

— Передай, что говорили вельможи после выхода? — сразу объяснил свою мысль Ли Чжонму. — Обо мне, о совете.

Слуга обомлел. Уж он такого наслышался…

— Восхищались твоей прозорливостью, сиятельный. Тому, как глубоко ты хочешь вникнуть в суть вещей.

Старый генерал так дернул ногой, что едва не лягнул своего почтительного слугу. С кряхтеньем сел, помогая себе руками, нагнулся вперед, ухватил Гванука за одежду и притянул к себе.

— Не проведаю, кто научил тебя, что лесть — это хорошо. Забудь это, О! Лесть — еда дураков. Она нужна тем, кто желает жить в слепоте. Ясно? Никогда, слышишь? Никогда не подавай мне лесть! Мне нужна только правда. От всего. Но от твоего рта — большинство! Сейчас я считаю твои слова глупостью. Завтра сосчитаю изменой.

— Прости меня, сиятельный! — Гванук испуганно рухнул на пол. Рухнул бы — но генерал держал его крепко. — Я всё понял… Но… Но такие слова и в правду произносили…

Старый Ли хохотнул.

— Дай-ка угадаю: был один мужчина, и зовут его Ли Сунмон?

— Верно! — искренне восхитился Гванук. — Как ты догадался, сиятекльный? Он твой родственник? Из твоего понгвана?

Улыбка сползла с лица главнокомандующего.

— Я не помню, О, — со страхом прошептал он. — Ты должен выяснить. Пойдешь к воинам и морякам — поузнай. Про Сунмона. И вообще — есть ли тут моя семья. Кто-то.

Подумал и добавил:

— Но и выспись тоже. Хорошо спи. Завтра — сложно-тяжелый день встанет. Много дел. И много твоей помощи взыскую. Нехорошие мысли меня глодают.