Через несколько дней в Хакату пришли остальные корабли «ударной эскадры» (которых недавно встретили на берегу) — более пяти сотен моряков плотно заселили выделенный им южный райончик у пристани и стали приводить корабли в порядок. Здесь же Хван Сан вербовал ниппонцев в армию Ли Чжонму. В первый же день нанялось более сотни человек, затем поток резко оскудел, но не пересох. Новичков отводили в Дадзайфу, распределяли по полкам и сотням. Количество воинов в замке лишь немного не дотягивало до трех тысяч. Все были отлично вооружены, большинство — уже хорошо обучены. Хаката с созданием ополчения не спешила. Временный совет так и не организовал сборы по возрастам, но удалось собрать дружину из добровольцев — несколько сотен человек — и чосонские ин-струк-то-ры уже начали делать из них копейную пехоту.

По крайней мере, город не скупился на содержание: кузнецам был дан большой заказ на оружие и доспехи, что-то решили закупить в иных местах в готовом виде.

Надо сказать, что Договор, давший жителям Хакаты огромные вольности и привилегии, вдохнул в город жизнь. Все начали строить большие планы, расширять производства. У многих людей вдруг появились деньги, которых, вроде бы, и не должно было быть… Гванук даже представил каким это место могло быть стать через пару лет тихой жизни…

Но у них не имелось и пары дней.

На восьмой день после заключения Договора, к Дадзайфу подъехало несколько сотен конных самураев. Встали напротив ворот замка — грозно, но вежливо. Разумеется, такой отряд не решился бы нападать на трехтысячное войско, да и адъютант сам узнал камоны клана Мацуура. Судя по роскоши одеяний, доспехов и конской сбруи — приехал сам Хисасе.

…– Я проклинаю тот день, когда решил связаться с тобой! — рычал невысокий круглоголовый князь-дайме с выбритой макушкой и аккуратно уложенными длинными волосами, стянутыми в узелок на затылке. Он был одет в черно-красное одеяние с выступающими плечами, отчего казался совершенно квадратным. — Так подло меня обмануть! Ославить на весь Тиндэй!

— Тебе, почтенный даймё, стоит проклинать своё неумение строить козни, — старый генерал резко встал и упер кулаки в боки. — Будь ты со мной честен, не планируй подлого удара…

— Ты не смеешь меня обвинять в том, что не было содеяно!

— Так ты за это меня так ненавидишь? Что я не позволил тебе совершить подлость? Думаю, твой Будда осудил бы тебя за это. А благодаря мне твоя карма не стала еще чернее.

Мацуура запыхтел, багровея.

— Было бы что ненавидеть. Плевать мне на чосонского побирушку!

— Получается, ты для этого ехал сюда три дня, загоняя лошадей? Чтобы сообщить мне, как я тебе безразличен?

Костяшки руки, сомкнувшейся на красивой черной рукояти меча, побелели, но Хисасе Мацуура сдержался.

— Твои игры с письмами погубят тебя, чосонец. А вместе с тобой и меня! Подлый Юноба уже сообщил клану Оучи о твоих выходках. В Хидзен вот-вот выступит войско сильнейшего сюго на острове! Или уже выступило!

— Юноба — это глава другой ветви Мацуура? — уточнил Ли Чжонму.

— Верно. И поверь — он тоже не останется в стороне. Наверняка, и его люди уже собираются возле замка Хирадо.

— Много их?

— Побольше чем у тебя. А если соседние даймё откликнутся на призыв — он и пять тысяч соберет.

— Понятно. А сколько сил у Оучи?

— Не сосчитать! У него и у подвластных ему даймё двух провинций войск столько, что все они точно не потребуются для уничтожения такой армии, как у тебя… — Хисасе подумал и вздохнул. — Как у нас с тобой.

— Можно конкретнее? Сколько он, скорее всего, соберет против меня и тебя?

— Если не задерживаться, со своих владений в Будзене и Бунго Оучи могут собрать 12–15 тысяч самураев и асигару.

— Ясно. А сейчас, почтенный, я прошу тебя ответить предельно честно. Если ты отмежуешься от меня, бросишь меня — наши враги оставят тебя в покое?

— Морими Оучи, возможно, и оставил бы. Ему до меня дела нет. Но Юноба теперь не успокоится, пока не сожжет мой замок.

Ли Чжонму закатил глаза.

— Прости, почтенный… конечно, кто я такой, чтобы поучать тебя, но какого…! Чем ты думал, Хисасе⁈ Чем думал, находясь в окружении сильных врагов, когда ехал проклинать своего единственного возможного союзника?

— Потому что это всё из-за тебя!!! — заорал квадратный даймё.

— Я предложил тебе сделку, ты выдвинул условия. Я их выполнил, о чем всем и объявил. Где тут моя вина? Но дело даже не в этом. Чего тебе больше хочется: погибнуть правым или спасти свой замок и свои владения?

Набычившийся Хисасе, молчал, сверкая лысой макушкой в свете лампад.

— Вот и я так думаю. А теперь давай поговорим о том, что я попрошайка. (Мацуура засопел) У меня на сегодня есть три тысячи подготовленных воинов. (Мацуура фыркнул) У меня есть этот замок, который я активно укрепляю. (Мацуура закатил глаза) И главное — у меня союз с крупным городом Хаката, который признал власть Южного двора!

— Это всего лишь горожане. Какой с них толк на войне? Даже из крестьян воины лучше.

Ли Чжонму покосился на Гванука.

— Я смотрю, вы тут все очевидного не понимаете… — он повернулся к Мацууре. — Итак, Хисасе. У нас есть две армии, собирающиеся нас бить. Что лучше всего сделать?

Даймё долго молчал.

— Призвать богов на помощь?

— Было бы неплохо, — хмыкнул генерал. — Но надежнее не дать армиям соединиться и бить их по очереди. Вот два войска: 15 и 5 тысяч. Какое бы ты попытался разбить первым?

— Юнобу, конечно! То есть, то, где пять тысяч.

— Верно! И я бы так сделал… При прочих равных. По крайней мере, враги в это легко поверят. Но смотри: если твой Юноба узнает, что мы идем на него всей нашей силой, что он сделает?

— В замке запрется.

— Крепкий замок?

— Да… — нехотя признался Хисасе. — Замок Хирадо стоит на утесе на острове Хирадо. И добраться до него непросто, и взять.

— Вот и мне кажется, что тяжело. Мы можем застрять под замком, а тут вторая армия нас и прижмет. С другой стороны, Оучи будут в походе, вдалеке от своих земель. Им прятаться негде. Да и не боятся они нас, как я понимаю. Поэтому вот что я предлагаю: растрезвоним повсюду, что собираем в Хакате флот и войско для удара на Хирадо. Изобразим это всё очень достоверно. Юноба будет нас ждать в своем замке и не пойдет на встречу с союзниками. Те же придут сюда, и мы им дадим бой. Запремся в Дадзайфу, измотаем в бесплодных атаках, а потом сокрушим!

Гванук каждый раз поражался, с какой уверенностью старый генерал говорил о грядущей победе, когда, казалось бы, этой уверенности взяться неоткуда.

«Но ведь заканчивалось всегда победой» — мысленно толкнул сам себя локтем в бок адъютант О.

Увы, Хисасе Мацуура был не так близко знаком со старым генералом, вернувшимся из «волшебной страны».

— Запереться в замке… — он нервно потер подбородок. — Нет, я не согласен!

— Дадзайфу — просторный замок, — возразил Ли Чжонму. — На десяток дней пять-шесть тысяч здесь вполне можно разместить.

— Вот именно! А потом — проблемы с водой, с едой. Это ловушка! Я не стану сам в нее лезть. Мы можем отступить в мой замок. Он укреплен гораздо лучше, там большие запасы…

— Нет! — главнокомандующий даже не дал даймё закончить. — Если мы уйдем, то потеряем этот город — наше главное богатство и завоевание. Запремся в твоем замке — и вот к нему уже точно подойдут оба вражеских войска.

Ли Чжонму тоже начал тереть подбородок.

— Хисасе, я предлагаю тебе занять Хакату. Введем флотилию в залив, будем шуметь о сборе войск для похода — чтобы напугать твоего родича Юнобу. А временному совету скажем, что твои войска пришли защитить город. И так оно, в принципе и будет. Смотри на план: вот юго-восточная окраина города, здесь две самые большие речки — Микаса и Нака — сходятся близко. Расстояние между ними — меньше трёх ли. Горожане завалят проходы бочками, досками, насыпят земляные валы — для удобства обороны. Если Оучи двинутся на Хакату — займите оборону на этом участке. Реки прикроют вас с флангов. Если уж совсем туго придется — отходи к берегу и садись на корабли. Но, если Оучи упрутся в Дадзайфу — то выискивай их слабые места! Смотри, когда они повернутся к тебе спиной — и бей по ним! Быстро и смело! Если же враг побежит — а такое может случиться, поверь мне! — то не упусти этот момент!