— Это миссис Аюб. — Вмешиваюсь я, не в силах больше молчать.

— Прости? — Отвечает Мишель, притворяясь невежественным.

— Я сказал, что это миссис Аюб. А не мисс Дэвис. — Твердо заявляю я. — Я говорил тебе это раньше, и это будет в последний раз, но ты не говоришь о моей жене, Мишель. Ни сейчас, никогда-либо еще. Ты меня понял?

— Действительно ли она твоя жена, если ты нашел ее на улице только для того, чтобы удовлетворить свои отчаянные, эгоистичные потребности в соблюдении условий?

Я быстро встаю и двигаюсь к нему, Лиам следует за мной.

— Ты не слышал, что я только что сказал?

— Твоя жена…

— Я был бы очень осторожен, заканчивая это предложение, Мишель. — Говорит Лиам низким, угрожающим тоном.

— Это правда, Лукас?

Вопрос Эстель Лавин пронзает комнату, ее глаза ищут мой честный ответ.

Я встречаю ее взгляд и вижу искреннее беспокойство, написанное на ее лице.

В этом море пристального внимания она выделяется как одна из немногих заинтересованных сторон, которой действительно не все равно.

Она всегда была рядом, постоянно присутствовала при моем взрослении, была свидетелем моего пути. Теперь она требует правды, которая может определить не только будущее компании, но и восприятие моего характера.

— Да, это правда. И он, и его жена — лжецы.

Мишель снова заговорил, и мне пришлось остановить себя, чтобы не вцепиться в его воротник.

— Леора — моя жена. — Твердо заявляю я. — Неважно, как она стала моей женой, главное, что она есть и будет ею. — Я провожу рукой по волосам, разочарование переполняет меня. — Вы все вынудили меня к этому.

Строгий голос Луиса разносится по комнате:

— Твои поступки лежат на твоих плечах, сын. Здесь нет места для обвинения других.

Я встречаю его взгляд, признавая вес его слов. Ответственность за мой выбор лежит только на мне, и никакие оправдания не смогут этого изменить.

— Этого пункта вообще не должно быть. Разве я не доказал тебе, на что способен? — Отвечаю я, и в моем голосе звучит разочарование.

Достижения и преданность делу, которые я демонстрирую, меркнут перед лицом этого традиционного ограничения.

— Это традиция. — Вмешивается Мишель.

— Но ведь традиции могут меняться, не так ли?

Я бросаю вызов, пытаясь заронить зерно сомнения в их приверженности старым устоям.

Мишель продолжает ухмыляться, но в его глазах мелькает сомнение.

— Это правда, что обстоятельства привели к уникальному брачному союзу. — Начинаю я, обращаясь к слону в комнате. — Но позвольте мне внести ясность: Леора — не просто средство достижения цели. Она моя жена, и она мне очень дорога. Соглашение — это часть сложной ситуации, которая не определяет всю полноту наших отношений. Но для вас это не должно иметь значения. Мой дядя научил меня всему, что знает сам, и я уверен, что смогу продолжить его дело.

Лиам стоит рядом со мной, безмолвный столп поддержки, и я чувствую его невысказанную решимость.

Мнения заинтересованных сторон разделились: одни по-прежнему настроены скептически, другие, кажется, покорены моей искренностью.

Эстель с задумчивым выражением лица снова заговорила:

— В сердечных делах, возможно, нам стоит сосредоточиться на обязательствах. В конце концов, нередко браки заключаются при нестандартных обстоятельствах.

Мишель снова пытается вмешаться, но Жерар, подняв руку, заставляет его замолчать.

— Мы все знаем об этом положении, и, насколько я понимаю, Лукас его соблюдает. Теперь давайте приступим к голосованию. Это собрание — не форум для вынесения приговора по личным вопросам. Мы собрались здесь, чтобы решить будущее компании. — Он делает паузу и смотрит Мишелю в глаза. — Лукас постоянно демонстрирует свои способности в своей роли, отель, в котором мы сегодня сидим, открыт благодаря ему. Именно благодаря ему мы планируем выйти на рынок Соединенных Штатов, открыв не один, а целых три отеля. Один из них откроет свои двери в Нью-Йорке через три года. Антуан выбрал его в качестве своего преемника, и наша задача — принять его или нет. Итак, позвольте мне начать… Я принимаю.

Слова Жерара приносят некоторое облегчение. Его поддержка напоминает мне о том, что в этом зале есть люди, которые признают глубину моей приверженности компании и мою честность.

Хотя мы с Леорой начинали не с самых честных отношений, мы не могли предположить, как будут развиваться наши отношения и в конечном итоге укреплять нашу решимость.

Я бы снова сделал тот же выбор, если бы это означало, что Мишель будет держаться подальше от нашей компании и Леоры в моей жизни.

Я не жалею об этом и никогда не пожалею.

Мишель откидывается в кресле, его усмешка переходит в хмурый взгляд.

— Я не согласен.

Мой взгляд переходит на Эстель, и выражение ее лица становится теплым, когда она говорит:

— Я согласна.

Затем наступает очередь Луи:

— Я не принимаю.

Двое на нашей стороне.

Двое против нас.

Осталось три голоса.

ГЛАВА СОРОК

ВТОРАЯ

ЛУКАС

Поиски Леоры начинаются почти инстинктивно.

Сейчас она нужна мне как никогда.

Когда я выхожу из комнаты, она внезапно появляется и бросается ко мне с распростертыми объятиями.

Леора обхватывает меня, ее руки надежно обвивают мою талию.

Это желанное объятие, и я обнимаю ее так же крепко, чувствуя, как тепло ее присутствия омывает меня.

Когда она отпускает меня, я оглядываюсь по сторонам.

Жерар и Эстель проходят мимо, тепло улыбаясь и приветствуя нас.

Их поддержка успокаивает.

Однако Мишель пробивается сквозь толпу, его лицо искажено злобой.

Не говоря ни слова, он хватает Милену и силой уводит ее прочь.

Недоуменное выражение лица Милены усугубляет растерянность Леоры.

Сквозь хаос прорывается ее обеспокоенный голос.

— Что там произошло, Лукас?

Ее глаза полны беспокойства, а в тоне чувствуется тревога.

Я вздыхаю, проводя пальцами по волосам.

— Ты останешься, даже если новости будут плохими? — Спрашиваю я, в моем голосе звучит неуверенность.

Ничего не могу с собой поделать, Леора — это все.

Она — все, чего мне не хватало, и все, что мне нужно.

Как я прожил тридцать четыре года без нее — не знаю.

Но теперь, когда она у меня есть, я никогда ее не отпущу.

Она — единственная женщина, которая заставила меня задуматься о создании собственной семьи, единственная женщина, которую я хотел бы видеть матерью своих детей.

Она снова обнимает меня, прислонившись головой к моей груди.

— Конечно, я останусь с тобой. Я просто хочу тебя.

Я целую ее в макушку.

— Хорошо, потому что мы победили.

— Что? — Она смотрит на меня, в ее глазах стоят слезы. — Они голосовали за тебя?

Я улыбаюсь ей, нежно обнимая ее лицо ладонями.

— Да, они голосовали. Жерар Моро и некоторые другие выступили в мою защиту, и попытки Мишеля очернить нас провалились. Мы в безопасности, Леора. План Антуана сработал.

В итоге пять из семи заинтересованных сторон приняли меня в качестве преемника, и после действий Мишеля я сомневаюсь, что он останется с нами надолго. Возможно, это стало последней каплей. Многие были недовольны им на протяжении последних лет, и теперь, возможно, найдется достаточно людей, чтобы коллективно проголосовать за его уход. Луи, с другой стороны, скоро забудет об этом, ведь ему нравится зарабатывать деньги, а с моими планами на будущее он так и сделает.

Леора снова обнимает меня, слезы радости сменяются тревогой в ее глазах.

— Это все, чего я хотел. — Говорит Антуан, и мы оба оборачиваемся, чтобы посмотреть на его улыбку.

Его глаза блестят от непролитых слез, и я иду обнять его покрепче, прежде чем обнять Лиама.

Но когда я снова смотрю на дядю, выражение его лица меняется. Это уже не та горделивая улыбка, которую я только что наблюдал; вместо нее — безмятежная и довольная, излучающая глубокое удовлетворение. Его глаза передают глубину благодарности и любви, которая задевает меня до глубины души. Прежде чем я успеваю полностью осознать этот момент, время словно ускоряется, и с неожиданным толчком он падает на землю.