— Прекрасно, — говорю я, мой взгляд скользит по всему ее телу, ее ноги теперь раздвинуты, открывая мне полный обзор ее киски, намокшей и готовой для меня. Ее розовые бутоны распускаются, требуя моего внимания.

Я беру ее сосок в рот и посасываю. Затем беру бутылку и оказываюсь на одной линии с ее киской.

— Лей. Позволь скатиться по твоему животу. Я хочу попробовать тебя и алкоголь на вкус одновременно, — приказываю я, вкладывая бутылку в ее дрожащие пальцы.

Она делает, как я говорю. Я нависаю ртом над ее клитором, мои глаза сосредоточены на янтарной жидкости, стекающей между ее грудей ко мне.

— Продолжай лить.

Не сводя с нее глаз, я начинаю пожирать ее. Обводя языком ее клитор, позволяя ее сладким сокам смешаться, упиваясь ею, как мужчина, умирающий от голода. Чем больше я трахаю ее, тем больше она промокает.

— Черт возьми, детка. Нет ничего более приятного, чем знать, что я могу сделать так, чтобы ты взмокла для меня, — я едва узнаю свой собственный голос. — Хочешь попробовать?

Эти ослепительные изумруды пронзают меня, когда она прикусывает губу и кивает.

Лизнув в последний раз, я встаю, беру бутылку из ее рук и залпом выпиваю скотч. Ставя бутылку обратно, я наклоняюсь над ней, мои руки обхватывают ее горло, мой рот полон жидкости.

Она облизывает губы и широко раскрывает их, запрокидывая голову. Ее шелковистые светлые волосы каскадом ниспадают по спине. Я переливаю жидкость из своего рта в ее. Мышцы ее шеи напрягаются под моими пальцами, когда я сжимаю их сильнее.

У нее перехватывает горло, когда она сглатывает.

— Два моих любимых вкуса.

Она подносит средний палец к губе, ловя каплю, стекающую с уголка рта.

— Вот как мужчина должен вливать напиток в рот женщине, — говорит она.

Я приподнимаю бровь.

— Теперь моя очередь, — говорит она, хватаясь за мою рубашку, чтобы подняться.

— Садись, — она указывает на черное кожаное кресло, отталкивая меня ладонью.

И, черт возьми, то, что она мной командует, безусловно, самая сексуальная вещь, которую я когда-либо испытывал.

Я раздвигаю ноги, и она встает между ними. Ее пальцы лихорадочно расстегивают мой ремень и молнию и освобождают мой пульсирующий член. Она садится на меня верхом и обхватывает пальцами мой ствол, выравнивая его со своим входом.

— Оседлай меня, Мэдди. Докажи, что эта киска моя.

Ее глаза сверкают, когда она опускается на мой член. Ее стенки плотно сжимаются вокруг меня.

— Ты совершенна.

Мои руки сжимают подлокотники кресла, пока она скачет на мне верхом, раскачиваясь вверх-вниз. Прикусив нижнюю губу, она обхватывает ладонями мой подбородок.

— Трахни меня так, словно я принадлежу тебе, Грейсон.

Схватив ее за задницу, я встаю и прижимаю ее спиной к ближайшей свободной стене. Я крепко сжимаю ее горло, и она судорожно втягивает воздух. Ее пальцы сжимают мое предплечье, когда я начинаю трахать ее. Чем быстрее я двигаюсь, тем крепче сжимаю ее шею.

Крепко зажмурившись, я прижимаюсь губами к ее губам, ослабляя хватку на ее горле, чтобы она могла поцеловать меня как следует.

— Моя, — выдавливаю я между поцелуями.

Покалывание распространяется по всему моему телу, когда ее стенки сжимаются вокруг моего члена. Еще несколько толчков, и я извергаюсь.

— Блядь! — кричу я, изливаясь в нее.

Она достигает собственного оргазма, когда ее тело яростно бьется о мое. Она выкрикивает мое имя, и это как музыка для моих ушей. Я позволяю ей взять от меня все, что ей нужно, пока моя грудь вздымается.

Я прижимаюсь своим лбом к ее лбу, и мы пытаемся выровнять дыхание. Украдкой целуя ее, я с сожалением отстраняюсь и возвращаю ее на место.

— Останешься со мной сегодня вечером? — спрашиваю я.

Она прикусывает нижнюю губу, уставившись на меня.

— Прекрасно, но ты должен мне по крайней мере пять оргазмов перед сном.

Я касаюсь губами ее щеки.

— Давай на шесть, и мы заключим сделку, — я улыбаюсь ей в нежную кожу, покусывая ее, отходя назад и протягивая руку для пожатия.

Она смотрит на мою протянутую руку, затем вкладывает свою изящную ладонь в мою и с улыбкой пожимает ее.

ГЛАВА 14

МЭДДИ

Мы едем в его пентхаус в тишине.

Я украдкой бросаю на него взгляд. Черт, даже то, как он водит. Как эти вены вздуваются на его предплечьях, когда он сжимает руль…

Я облизываю губы.

— Любуешься видом, солнышко?

— Нет, — лгу я, прикусывая нижнюю губу.

Его большая рука опускается на мое бедро, крепко сжимая его.

— Ты лжешь мне?

— Н-нет, — пищу я.

— Ты, милая, ужасная лгунья.

Мы подъезжаем к его зданию, и он паркуется. Когда я уже собираюсь выходить, он обходит машину, наклоняется и подхватывает меня на руки, перекидывая через плечо, его рука крепко сжимает мою задницу.

— Серьезно, Грейсон? До лифта около десяти шагов, — я закатываю глаза.

— Я видел, как ты зеваешь, я берегу твою энергию. А теперь, не злись, я взял на себя смелость купить тебе кое-какие принадлежности, чтобы ты хранила их здесь, например, женские штуки.

— Это мило, спасибо.

После быстрой поездки на лифте мы входим в его квартиру и даже не останавливаемся, когда он начинает вести нас прямо в спальню.

Нас окутывает темнота.

Он кладет меня на свою мягкую кровать. Вытягиваю руки над головой и закрываю глаза. Костяшки его пальцев касаются моей щеки, и я таю от мягкости его прикосновения. Как только он убирает руку, я чувствую себя опустошенной. Он включает прикроватную лампу, и теплый свет заливает комнату. Вставая, я расстегиваю платье и позволяю ему упасть на пол.

Взгляд Грейсона не отрывается от моей обнаженной груди. Он осматривает все мое тело, пока его голодные глаза не встречаются с моими. Мой взгляд неизбежно останавливается на эрекции, натягивающей его штаны. То, как он пожирает меня глазами, придает мне уверенность.

Я сбрасываю туфли на каблуках. Он приподнимает бровь, когда они катятся по полу. Насколько я могу судить, он ненавидит беспорядок. Все вокруг него, вплоть до его одежды и щетины, безупречно. И вот я здесь, разбрасываю свое дерьмо повсюду, как будто я здесь живу.

Я подкрадываюсь к нему, поднимаясь на цыпочки и прижимаясь телом к его одетому телу. Мое тело покалывает от желания.

Я прикусываю его нижнюю губу, и он стонет. Я провожу языком по его острому подбородку, его щетина щекочет мой язык.

— Прикоснись ко мне, — мурлычу я ему на ухо, и он напрягается рядом со мной.

Пробегая рукой вверх по его телу, я начинаю расстегивать каждую пуговицу, начиная сверху и продвигаясь вниз. Мои пальцы касаются его твердого, как камень, пресса, когда я спускаюсь вниз. У него перехватывает дыхание, когда я дотягиваюсь до пряжки его ремня и расстегиваю ее.

Отступая назад, он сбрасывает пиджак и рубашку, оставляя меня пускать слюни на его рельефное тело. Я хмурюсь, когда он садится на край кровати, все еще в брюках, вытянув ноги.

Он хлопает себя по бедру.

— Садись.

Желание проникает прямо в мою сердцевину, когда я сокращаю расстояние между нами. Перекидываю ногу через его, чтобы оседлать его бедро, моя влажная киска пульсирует под его гладкими костюмными брюками. Я начинаю тереться об него бедрами, двигаясь медленными движениями. Трение ткани касается нужного места.

Он обхватывает мою грудь, и я выгибаю спину, предоставляя ему лучший доступ. Он берет мой сосок в рот, его зубы впиваются в мою чувствительную плоть. Боль только усиливает удовольствие, пульсирующее во мне. Он переключается между облизыванием, поцелуями и покусыванием.

— Еще, Грейсон, — стону я.

— Ты намочила мне штаны, солнышко. Чертовски промокла из-за меня.

Я ищу его член, но он хватает меня за предплечье, чтобы остановить.

— Ты не можешь прикасаться. Пока нет.

— Что, почему? — я скулю, как последняя нуждающаяся сучка. Но мне все равно, он нужен мне.

Напоследок пососав мой сосок, он убирает рот.