— Просто держись. Позволь врачам делать свое дело, а потом мы поговорим.

Я бросаю на него взгляд. Подходит доктор. Холодный воздух заставляет меня скрипеть зубами, когда он расстегивает мою рубашку, отодвигая повязку прямо под ребрами.

— Все заживает хорошо. Никаких признаков инфекции. Тебе повезло. Всего несколько миллиметров с каждой стороны, и ты, вероятно, был бы в гораздо худшем состоянии, если бы не умер. Тебе нужен отдых. Ты уже два дня то приходишь в сознание, то теряешь его.

Что ж, фантастика.

— Нам нужно подержать вас здесь под наблюдением еще несколько дней. Мистер Руссо оплатил ваше пребывание.

— Отлично, спасибо.

Щелкает дверь, и доктор уходит.

— Выкладывай, Лука.

Он неловко ерзает на стуле. Он наклоняется к моему прикроватному столику и протягивает мне белое письмо, аккуратно сложенное пополам.

Какого хрена.

Я разворачиваю бумагу, мои глаза просматривают ее слова. Мои руки трясутся от ярости.

— Это чушь собачья, Лука.

— Я знаю.

Я перечитываю письмо снова и снова. Ее слезы пачкают черные чернила. Я не верю в это, ни на секунду. Сминая бумагу в руках, я запускаю ее через всю комнату.

— Черт!

Внезапно машины рядом со мной приходят в бешенство, и я слабо слышу, как Лука зовет меня по имени, когда я соскальзываю обратно в темноту. На этот раз нет солнечного света, который вернет меня обратно.

ГЛАВА 45

ГРЕЙСОН

Прошло три гребаных дня с тех пор, как я прочитал письмо Мэдди и практически вырубился. Три дня созерцания все тех же унылых белых стен. Слушать, как Лука и Келлер болтают полную чушь.

Я снова перечитал дерьмовое письмо Мэдди. Я скомкал его и швырнул через всю комнату.

Я знаю свое солнышко лучше, чем это, и, по-видимому, она тоже хорошо знает меня.

Засохшие пятна от слез на черной туши говорят мне, что что-то не так. Мэдди швырнула бы меня в лицо. Она никогда не выбрала бы трусливый выход. Кроме того, она не настолько глупа, чтобы сбежать с моим ребенком и ожидать, что я буду сидеть сложа руки.

— Почему вы, два ублюдка, здесь, а не ищете Мэдди? – я шиплю, когда боль пронзает мои легкие.

Эти ублюдки здорово меня достали. Пуля прошла мимо. Но, черт возьми, это больно.

— Грейсон, Энцо и его команда делают все, что в их силах. Мои ребята следят за Фальконе. Пристрелить тебя не было их конечной целью. Это только начало.

— А что, если ее нет в этой гребаной стране? – я киплю.

— Я соединился со своими связями в Европе. Возможно, есть несколько моментов, связанных с соглашением. Я работаю над этим. Доверься мне.

Келлер подозрительно смотрит на него, и последнее, что мне нужно, это чтобы он отговаривал Луку от этого.

Назревает война, и нам нужна армия.

Келлер поворачивается ко мне.

— Грейсон, что, если она только что ушла от тебя? Что, если ей нужно побыть одной? Она отклонила твое предложение.

Лука шепотом кричит Келлеру, чтобы тот заткнулся нахуй.

— Нет, Грейсон, она носит это кольцо. Посмотри, – Лука протягивает мне коробочку с кольцом. Кольцо исчезло.

— Она была опустошена. Я спросил ее, что бы она сказала, если бы ты снова сделал ей предложение? Она сказала "да". Поэтому я подарил ей кольцо, и она надела его. Она любит тебя. В этом нет сомнений.

—Что сказал Фрэнки? – спрашиваю я.

— Он предупредил меня, что она пропала. Он сказал, что ее перевели в другую комнату, что-то насчет болей в животе. С тех пор он ее не видел.

Наш ребенок.

Я провожу руками по волосам и закрываю глаза. Это слишком.

— Энцо поднял медицинские записи?

— Да, с того дня ничего не было записано.

— Клянусь гребаным богом, я оторву им головы, как только они попадутся мне в руки.

Лука хихикает.

— Я в этом не сомневаюсь.

— Вытащи меня к чертовой матери из этой дыры. Я создам нам эту армию, нравится тебе это или нет. Они объявили войну, и я намерен довести ее до конца. В Kings Gym у меня по меньшей мере пятьдесят парней – лучших бойцов в округе. Дай мне пару недель, и я превращу их в безжалостные машины для убийства.

—Ты в деле? – я спрашиваю Келлера.

Прежде чем он успевает ответить, в дверь входит заплаканная, уставшая Сиенна, шмыгая носом. Он притягивает ее ближе.

— Я разговаривала с ее мамой, ее братом, нашими друзьями по колледжу. Никто ее не видел.

Она утыкается головой ему в грудь и плачет.

— Принцесса, все будет хорошо, – шепчет он.

— Мне нужно, чтобы ты искал ее, Келлер, ты слишком опытен, чтобы сидеть дома со мной, ожидая, пока все остальные найдут ее. Пожалуйста, Чемпион.

Келлер переводит взгляд с меня на Луку. Мы знаем, что ему не терпелось поучаствовать. Сиенна наконец-то дала ему зеленый свет.

— Одно дело, Келлер, – предупреждает Лука.

— Брат, единственный человек, который сейчас говорит мне, что делать, – это Сиенна.

Она встает и что-то шепчет на ухо Келлеру. Его брови взлетают вверх, когда она говорит.

— Пожалуйста, найди мою лучшую подругу, – шмыгает она носом, подходя к моей кровати. Она кладет свою руку поверх моей, одаривая меня улыбкой.

— Она любит тебя, Грейсон.

— Я знаю, я тоже люблю ее. Я найду ее, обещаю тебе.

— Увидимся дома, детка. Поцелуй Дарси от папочки, – кричит Келлер ей вслед, когда она уходит.

Это пронзает меня прямо в сердце. Такой могла бы быть моя жизнь, но сейчас мне кажется, что до этого еще целая жизнь. Боль от выстрела – ничто по сравнению с этим.

Келлер поднимается со своего места с новой решимостью.

— К черту все, давайте создадим чертову армию.

ГЛАВА 46

ГРЕЙСОН

Две недели спустя …

Тьма окружает меня, я опрокидываю скотч, позволяя ему прожечь путь вниз по моим внутренностям. Спортзал наконец-то опустел, и теперь пришло время моему мозгу разгуляться.

Две гребаные недели.

Я со стуком ставлю стакан на деревянный стол в своем офисе.

Cолнышко, где ты?

С каждой минутой, пока я не могу найти ее, я все дальше погружаюсь во тьму.

Ничего.

Ни единого ее следа.

Она словно растворилась в воздухе.

Слезы наворачиваются мне на глаза, когда я смотрю в белый потолок.

Никогда в жизни я не чувствовал себя таким безнадежным. Таким потерянным. Я не думаю, что покидал этот боксерский зал, поскольку Лука не так уж хитро заставил врачей выписать меня. Возможно, ко мне не вернулась моя физическая сила, но это не мешает мне превращать своих бойцов в кровожадных воинов. Келлер был здесь каждый день в обязательном порядке. Между нами, мы создаем для Луки силу, с которой нужно считаться. У нас есть Энцо, который подключается ко всем системам безопасности, какие только может. Нет никаких записей об использовании ее паспорта, никаких медицинских записей. Ее карточки не были использованы.

Фрэнки был занят охотой на Фальконе для меня. Он каждый день заскакивает в спортзал, чтобы сообщить мне последние новости и проверить, что я поправляюсь должным образом, согласно приказам Луки. У меня руки чешутся вернуться в хаос, сжечь этот гребаный город дотла. Но Фрэнки и Лука правы; я пока не могу пойти туда и рисковать собой. Мне нужно быть в полной силе, чтобы победить их всех. Я не смогу найти Мэдди, если буду мертв. Я не могу защитить ее.

Записи с камер видеонаблюдения из больницы были полностью стерты. Даже с Энцо и его командой нам не с чем работать.

Потерять ее было все равно что потерять способность дышать. Я задыхаюсь. Прямо сейчас я бы отдал все, даже собственную жизнь, чтобы убедиться, что она в безопасности.

Я не могу даже думать о нашем ребенке. Если я это сделаю, я действительно могу потерять голову и наделать глупостей. Я был занят, просматривая кадры с Энцо и планируя нападение с Фрэнки. Что-то у меня внутри не так.

Люди просто так не исчезают; Фальконе недостаточно умны для этого. Я просто не могу понять, что здесь не сходится. Проведя рукой по волосам, я поднимаю бокал и швыряю его в стену.