— Ну? – спрашиваю я, даже не скрывая своего раздражения.

С тех пор, как Мэдди ушла, я не переношу никого и ничего.

— Роза, блядь, мертва.

Ну и черт.

Фрэнки застывает рядом со мной, и я наклоняю голову в его сторону. Его челюсть сжимается, но он не смотрит на меня.

Странно.

— И?

— Ну, она была нашей разменной монетой в делах Фальконе за Мэдди.

— Похоже, нам придется продолжать убивать их, пока один из них не заговорит. Вообще-то я собирался предложить следующим убрать Марко. С меня, блядь, хватит.

Фрэнки неловко ерзает рядом со мной. Что, черт возьми, с ним сегодня происходит?

— У тебя какие-то гребаные проблемы? – я выдавливаю из себя.

Он потирает руками щетину.

— Без проблем. Хотите, я разберусь с этим, босс?

— Да, отлично. Иди, забери припасы со склада и возвращайся. Грейсон, со мной.

Лука проносится мимо меня, направляясь вверх по лестнице. Я следую за ним, все время наблюдая за подозрительным поведением Фрэнки.

Я закрываю за собой дверь, когда мы входим в его кабинет. Лука сидит в своем черном кожаном кресле перед письменным столом из темного дуба. Бумаги разбросаны по всему столу. Снимки Мэдди с камер видеонаблюдения в ту ночь, когда она выписалась из больницы.

— Должен ли я послать открытку с соболезнованиями Марко? – я ухмыляюсь, и Лука бросает на меня предупреждающий взгляд.

Я присаживаюсь.

— Что, черт возьми, нам теперь делать, босс?

Моя голова закружилась, когда дверь кабинета распахивается, ударяясь о стену позади.

— Лука, я не могу включить кофеварку! – кричит женщина, и мне приходится несколько раз моргнуть.

Роза Фальконе Живая во плоти.

Я приподнимаю бровь, когда она подходит, ее шелковый черный халат распахнут, демонстрируя кружевное нижнее белье. Я отвожу глаза, замечая раздражение Луки. Он не сводит с нее глаз; он либо хочет избегать меня, либо слишком занят, трахая ее глазами, чтобы даже помнить, что я в комнате.

Когда я прочищаю горло, он поворачивает ко мне голову. Роза обвивает руками его шею. О, вот это уже интересно. Приподнявшись на цыпочки, она что-то шепчет ему на ухо.

Он бросает на меня один из тех взглядов, которые говорят, ничего, блядь, не говори, прежде чем наклониться и сказать ей что-то на ухо, от чего ее щеки становятся пунцовыми.

Конечно, он должен надругаться над дочерью своего врага.

Она одаривает меня застенчивой улыбкой, прежде чем на цыпочках выйти из комнаты, закрыв за собой дверь. Лука раздраженно выдыхает, проводя руками по своим черным волосам.

— Итак, надругательство над пленницей. Это что-то новенькое для тебя, – я прикусываю губу изнутри, чтобы удержаться от смеха.

— Отвали. Все не так.

— Как хочешь, босс. Мне все равно. Что меня действительно волнует, так это почему ты солгал Фрэнки.

Он вздыхает, доставая телефон из кармана.

— Я думаю, Фрэнки работает на Фальконе. Ты был прав: что-то не сходится. Он появляется из гребаного ниоткуда, желая работать на меня. Я встречался с Анджело Капри на Сицилии. Фрэнки был не просто чертовым телохранителем. Он был его правой рукой. Он уехал, потому что у него были семейные дела в Нью-Йорке. Каждый раз, черт возьми, он точно знает, где находятся новые убежища Фальконе. Он был последним, кто видел Мэдди.

Черт.

Он прав.

Как я этого не заметил?

— Он умен. Он чуть ли не заправлял Капри в Европе. Его реакция на смерть Розы была именно такой, как я и подозревал. Он отказался подходить к ней. Всегда находил предлог, чтобы не проведывать ее.

— Потому что она узнала бы его? – отвечаю я.

— Совершенно верно.

— Могу ли я оказать ему честь, когда он вернется?

— Как ты думаешь, почему ты здесь?

Этот гребаный мудак умрет медленной и мучительной смертью.

— Клянусь гребаным богом, я разорву его на куски, если он прикоснется к ней.

— Я рассчитываю на это. Не знаю, как я не пристрелил его там, на месте. Сначала мы поймаем Мэдди, прежде чем убить его. Я жду звонка Энцо с минуты на минуту. Сейчас он копает под него для нас. Чему я от тебя научился, так это тому, что сначала надо обдумать, прежде чем мы начнем действовать.

Надежда расцветает в моем сердце от перспективы приблизиться к поиску Мэдди.

Пока мы ждем звонка Энцо с информацией, на столе у Луки начинает жужжать телефон.

Невозможно ошибиться в ярости, которая мелькает на его лице, когда он отвечает.

— Где он сейчас? – спрашивает он, в его тоне сквозит жестокость.

О, я так чертовски готов к этому.

— Не спускай с него глаз. Марко уже в ресторане?

При упоминании Марко я поднимаюсь на ноги.

— Фрэнки уже мертвец. Он направляется на встречу с Марко в его семейный ресторан. Ты готов к этому? – спрашивает меня Лука, вешая трубку.

Он открывает темно-серый контейнер в углу комнаты, и меня встречает множество пистолетов и ножей. Я смотрю на это с широкой жирной ухмылкой на лице.

— Черт возьми, да, давай сделаем это.

Мы хватаемся за оружие по своему выбору.

— Немедленно позвони Келлеру. Он может привести кого-нибудь из наших новобранцев и посмотреть, кто сможет это сломать.

Он ухмыляется.

— Я займусь этим, – говорю я, вытаскивая свой телефон и набирая его номер.

Лука решительно проносится мимо меня. Я никогда не видел его таким разъяренным. Я, блядь, не могу дождаться. Убирая пистолет в кобуру и засовывая нож в карман, я следую его примеру.

ГЛАВА 49

МЭДДИ

Дверь распахивается, ударяясь о стену позади, заставляя меня почти выпрыгнуть из собственной кожи. Я отползаю назад на кровати, пока не упираюсь спиной в металлические перила.

Врывается раскрасневшийся Фрэнки. Он почти запыхался.

— Собирай свои вещи, тебе нужно убираться отсюда к чертовой матери.

— Что, почему?

Он подходит к краю кровати. Черт возьми, он выглядит таким измученным. Его обычная гладко выбритая черная щетина начинает отрастать. Первые несколько пуговиц на его черной рубашке расстегнуты, но пуговиц не хватает.

Он просто бросает чемодан на кровать и расстегивает его. Он мечется по комнате, как одержимый, швыряя в меня все мои скудные пожитки.

— Это небезопасно. Если с тобой что-нибудь случится, Грейсон определенно убьет меня, и мне пока нужно, чтобы он был на моей стороне.

— Почему ты говоришь загадками?

— Это не то, что ты думаешь, хорошо? Я уверен, что Грейсон в конце концов расскажет тебе все. Просто знай, я делаю это, чтобы присматривать за тобой. Это все, что я делал все это время. В его тоне слышна печаль под этой жесткой внешностью.

Но он лжет мне, и, что еще хуже, он лжет Грейсону и Луке.

Как только все упаковано, он застегивает сумку и несет ее к взломанной входной двери с сотнями замков. Дверь моей тюрьмы.

— Ну же, Мэдди!

— Куда ты меня теперь ведешь?

— Ты поедешь с моим старым другом Тео в Лондон.

— Я не собираюсь уезжать из этой гребаной страны, Фрэнки, – я прижимаю руки к груди. Единственное, что помогло мне пережить это, – это тот факт, что я была почти рядом с Грейсоном.

— Это был не вопрос. Пожалуйста, не заставляй меня тащить тебя. Я действительно не хочу, – черты его лица смягчаются. — Это всего лишь еще несколько дней. Потом ты вернешься туда, где твое место, и будешь в безопасности. Я обещаю тебе.

Со вздохом я спускаю ноги с кровати и натягиваю байкерские ботинки.

Он сует мне в руки черную шапочку-бини и говорит:

— Надень это.

Когда я уже была готова к выходу, он сбегает вниз по лестнице и открывает дверь пожарной лестницы. Солнечный свет проникает насквозь.

Боже, как мне не хватало этого свежего воздуха.

Еще несколько дней этого ада.

Еще несколько дней, пока я снова не стану полноценной.

С высоко поднятым подбородком я направляюсь к черному "Мерседесу". Фрэнки открывает для меня заднюю дверцу, и я сажусь на кремовое кожаное сиденье. Тео, я полагаю, водитель, смотрит на меня в зеркало заднего вида.