На этом моменте своих размышлений я добежал последний круг, и, махнув ребятам, отправился к директору. Надоедать ей слишком часто я не рисковал, но на один заход в месяц моей смелости хватало. Настала пора в очередной раз клянчить новые знания.

- Здравствуйте, Хокона-сан. Можно к вам? - постучав предварительно, я приоткрыл дверь.

- Арин-кун, заходи, заходи. Присаживайся. Ты как раз к чаю, - улыбнулась она.

- Спасибо, с удовольствием, - я привычно прошёл к столику и подождал, пока хозяйка кабинета подойдёт и присядет.

- Ну что ж, - отставив в сторону чайник и протянув мне мне чашку, промолвила женщина. - Расскажи мне, как твои успехи? Не обижают ли тебя? Может быть, есть какие-то жалобы?

- Что вы, Хокона-сан, - замотал я головой. - Какие жалобы и обиды? У меня всё хорошо. Да и как может быть иначе под вашим присмотром?

- Хо-хо-хо, - засмеялась та. - Льстец! Самый настоящий. Ты вырастешь знатным сердцеедом, Арин-кун.

- Если вы так говорите, значит так и есть, - кивнул я в ответ.

- Ну, раз у тебя всё хорошо, то зачем пожаловал?

Знает прекрасно, зачем пришёл, но всё равно каждый раз спрашивает.

- Скажите, вы ведь куноичи? И очень сильная?

При этом вопросе какая-то застарелая боль мелькнула в глазах женщины.

- Нет, малыш. Я не куноичи. Но когда-то была ей. И да, я была весьма известна.

Глядя на неё в этот момент, я решил не лезть с вопросами.

- Могу ли я спросить у вас совета? - я затаил дыхание.

- Послышалось, наверное, - потрясла головой директор. - Повтори, пожалуйста.

- Мне нужен ваш совет, Хокона-сан, - я встал и поклонился.

- Значит, не показалось. Признаюсь, удивил. А что случилось с твоими предыдущими запросами? Уже передумал?

- Что вы. Нет, конечно. Я обязательно стану ирьёнином. Но ведь сейчас никакой возможности обучаться нет. И я понимаю, что пробуждать насильно чакру опасно.

- Подружка твоя рассказала?

- Да. Аюка очень подробно осветила мне эту тему. И я знаю, что очаг пробуждается сам, когда тело готово к этому или уже начиная с семи лет, когда оно может выдержать внешнюю инициацию, - при мысли об Аюке я, не задумываясь, отбарабанил суть урока.

- Не совсем так. Под присмотром хорошего ирьёнина чакру можно пробуждать и в твоём возрасте. Если тело достаточно развито и здорово.

- Правда? А почему она об этом не сказала?

- Ну а зачем? Где бы ты взял деньги? Работа ирьёнина второй степени стоит недёшево.

Тут мне подумалось, что Хинако-сан как раз высококлассный специалист. Впрочем, сейчас не время.

- В общем, я понимаю, что это всё дела будущего. Но ведь это не значит, что мне нужно сидеть сложа руки. Я могу заниматься чем-то другим, пока расту.

- Очень интересно, - с любопытством посмотрела на меня директор. И ты хочешь, чтобы я сказала, что ты должен делать?

- Я прошу вас поделиться опытом. Вы знаете, что важнее всего начинающему шиноби, какие навыки тренировать, что учить и к чему готовиться. Расскажите мне, как стать настоящим шиноби.

Закончив говорить, я снова склонился и так и стоял, ожидая ответа. Его всё не было, и я, скосив глаза, увидел, как она рассеянно вертит в руках чашку, глядя в окно пустым, ничего не выражающим взором. Шла минута за минутой, спина с непривычки быстро начавшая болеть, уже просто горела огнём, а Хокона-сан по-прежнему молчала. Вдруг, нервным движением отставив от себя чашку, резко велела:

- Иди. Иди и приходи за ответом через неделю. Мне нужно подумать.

Подождав, пока за мелким наглецом закроется дверь, та, что звали Явь кошмаров вздохнула и принялась убирать со стола. Вот негодник, думала она, пока руки жили своей жизнью и расставляли всё по своим местам. И ведь можно было догадаться, что с ним не будет просто, раз уж его за ручку привела Яманака. Да ещё и повадилась ходить сюда как на работу. Причём первое время и вовсе "незаметно" пряталась в тенях, наблюдая за ним. Хокона не стала выяснять отношения, но зарубочку себе поставила, и поделилась наблюдением с другими работниками. Впрочем, большинство из них и сами были в курсе. Всё же, они были в прошлом опытными шиноби, хоть и оказались по разным причинам на обочине жизни. И уж обнаружить неумело маскирующуюся девочку-генина, пусть клановую и способную, могли, не отвлекаясь от обеда. Поспрашивав знакомых, она узнала, что на наблюдение за пареньком выдана миссия. Чтобы определить, смог ли паренёк пережить выпавшие ему испытания и не нужно ли его лечить. Как будто для этого нужно неделями хвостиком ходить за ним. Хокона сразу поняла, что с мальчишкой всё в порядке. А у ж с головой получше, чем у многих. И это его счастье, потому как пережить лечение от Яманака мог далеко не каждый. Нет, если бы им занимался глава клана или кто-то из мастеров, то никаких проблем бы не возникло, но ему достался бы кто-нибудь вроде этой девчонки, и чтобы там потом было с его головой – совершенно неясно. Вызнав всё, сначала она успокоилась. Ну покрутится девчонка здесь, доложит, что всё в порядке и больше никогда тут не появится. Но время шло, миссия закончилась, а она стала шастать в приют уже открыто. То что-то рассказывает, то принесёт угощение, а то и отпросит в город погулять. Тут стало понятно, что клан менталистов имеет на паренька какие-то виды. В те слухи, что девочка чувствует ответственность за найденного ей мальчика, мог поверить только тот, кто этот клан совсем не знал. Лезть в дела кланов не хотелось, но всё же Хокона стала внимательно наблюдать за всем происходящим. Арин был ребёнком и находился под её ответственностью, а потому нужно было быть уверенной, что ему не навредят. Когда он пришёл со своими просьбами в первый раз, Хокона не обратила на это никакого внимания. С такими вопросами к ней, да и к остальным работникам приюта, мало кто не подходил. Выслушав отказ, парень поблагодарил за уделённое время и ушёл. Но вернулся через месяц. Хотел всё того же, хоть и обернул в другую обёртку. Получил отказ, сказал спасибо и был таков. Явившись в третий раз, после отказа, спросил нельзя ли ему выходить за территорию, чтобы он мог поискать себе учителей. К отказу Хокона добавила длинное объяснение, почему это бессмысленно. И вот четвёртый раз. С некоторой скукой ожидавшая очередной просьбы о доступе к каким-то знаниям, она была удивлена. Да что там. Ошарашена! Арин взял и попросил её взять его в личные ученики. Причём, похоже, сам того не понял.

Боли нет. Боли нет.

Повторив нехитрую мантру, наверное, в сотый раз, женщина в маске, стоявшая посреди удалённого полигона, где обычно занимались вышедшие на покой шиноби, и не отводившая взгляд от деревянной чурки, сложила печати.

Замена!

Моментально исчезнув, она появилась на месте полена и с воем покатилась по земле. Затопившая сознание боль была столь сильной, что даже тренированные разум и тело не могли с ней справиться.

- Хока!

Подскочивший к ней мужчина, едва среднего возраста, с бородкой и умными глазами, прячущимися за стеклами очков, заводил вдоль неё светящимися зелёным светом руками.

- Как ты, Хока?- участливо спросил он, помогая дрожащей женщине сесть.

- Лучше всех,- прохрипела та, безуспешно пытаясь подняться.

- Сиди-сиди, - придержал её давний друг.- Скажи, зачем ты позвала меня? Смотреть на то, как ты издеваешься над собой?

- Помочь мне. Мне нужна помощь. Ты обещал, помнишь?

- Но я не могу тебе помочь! Сенджу могли. Твоя подруга предлагала тебе исцеление. Причём, сама к тебе пришла. Я даже помню, какие лица были у всех, когда они узнали, что ты отказалась.

- Я тоже помню, Таканэ. Помню её снисходительную улыбку. И взгляд, полный превосходства. И цену, что она назвала мне, я тоже помню.

- И как много она хотела с тебя взять? Мне просто интересно, что же, по-твоему, не стоит полного восстановления?

- Ей нужно было всё. Мои знания, и…- Хокона помолчала, - моя свобода. Сенджу вылечили бы меня, и я могла бы жить прежней жизнью, но с их разрешения. Мои дзюцу принадлежали бы не мне. Каждый вздох – по воле и во славу их.