Арлентур будто нехотя выпустил меня и набросил мне на голову капюшон.

Мы с Шэном вышли за околицу и остановились у края. Вперёд убегала широкая тропа, теряясь в густом безлистном лесу. Дул довольно сильный ветер и было ощутимо прохладно, что после недавней жары казалось странным. За лесом безоблачное небо светлело и брезжило розовым рассветом. Первые робкие пташки проснулись и начинали пробовать голоса перед началом нового дня.

Через пару десятков шагов я остановилась и оглянулась. В воротах стоял Лен и, опустив руки, не отрываясь смотрел нам вслед. Свежий ветер трепал его черные волосы, задирал полу передника. Вдруг я почувствовала на груди какое-то шевеление в районе подарка вампира, инстинктивно схватилась за него и почувствовала, как фиал ощутимо нагрелся и почти сразу остыл, став просто слегка тёплым. Он уже никогда потом не остывал совсем, временами был горячее или холоднее, но всегда оставался теплее моих рук.

Я помахала Арлентуру рукой, и он неуверенно махнул в ответ, затем развернулся и скрылся в воротах. Я же догнала демона, и мы углубились в лес. Был он точно таким же, как и на другом краю деревни — безжизненным и по-зимнему прозрачным. Прошедший ливень немного развёз дорогу, и под ногами попадались лужи. Самые большие приходилось обходить, чтобы не замочить ноги в самом начале пути.

— Ну что, Талла, вот и начинается наше путешествие по-настоящему, — сказал Шэн. — Если бы у нас были тонкалы, то мы пересекли бы долину за день, а пешком придётся идти вдвое дольше. Сегодня нам надо пройти хотя бы половину этого леса и найти место для ночлега.

— Кто такие тонкалы?

— Такие местные животные. Их запрягают в телеги или ездят на них верхом.

— Лошади?

— Они похожи в чем-то, но сильно отличаются от лошадей. У тонкалов нет гривы, хвост длинный и тонкий. Ну да ты ещё увидишь. Мы бы взяли их в деревне, но на том краю долины снова начинаются горы, нам надо будет пересечь перевал и тонкалов придётся всё равно оставить.

— Нам придётся идти через горы?

— Пока ты отсыпалась в трактире, я изучал карту. Здесь не самый сложный путь. Хоть я и так знаю эти места, но давно здесь не был, подзабыл. Нам сейчас предстоит пересечь долину и на противоположном краю выйдем к предгорной деревне. За ней начинается горный кряж, нам нужно будет перейти его. Перевал там не сложный — горы образуют седловину, и местные натоптали много троп. Потом мы попадём на большую равнину, за которой находится Саблезубый пик, а за ним и столица. Если всё сложится удачно, будем там недели через две.

— В таких долгих походах я ещё не участвовала. А уж в походах по другому миру и вовсе — даже придумать такого не могла! — усмехнулась я. — Зато приятно осознавать себя нужной целому миру, и не одному, быть причастной к чему-то грандиозному.

Шэн неопределённо хмыкнул и ничего не сказал.

За двое суток в новом мире я немного освоилась и осмелела. Прежняя жизнь, конечно, не забылась, но как бы ушла на задний план, ожидая своего выхода на сцену, как актёр второго плана в театральной постановке. Чувствовала я себя хорошо, рассвет был прекрасен, и в целом жизнь стала казаться не такой уж и плохой!

Идти по лесной дороге оказалось не в пример легче и приятнее, чем в день прибытия. Деревья нависали над дорогой, образуя кружевную живую тень. По обочинам росли густые кусты, в которых таинственно шуршала какая-то мелкая живность. Жара спала, просыпались невидимые пока птицы и пробовали голоса к началу нового дня.

Демон шагал быстро и уверенно, я не отставала от него.

— Шэн, а давно ты знаком с Леном?

— Всю жизнь, — ответил тот, не задумываясь ни на секунду.

— Он говорил, что ты спас ему жизнь?

— Это очень давняя история. Я же не всегда жил здесь. Родился я в долине, куда мы сейчас идём, в семье прислуги в замке богатого лорда-завоевателя. Когда мне было пять лет, лорд привёл из похода очередных рабов. Среди них был ребёнок с матерью, мой ровесник. Их отдали в личные слуги госпожи — жены лорда. Мы подружились и целых десять лет были не разлей вода. Потом лорд окончательно состарился, заболел и его старший сын-бастард ускорил уход батюшки на тот свет. А чтобы никто не был против, отправил туда же всю его дружину и приближённых. Детей от жены у лорда не было. Жена со своей свитой, кстати, тоже не стала исключением. Мать Лена погибла. Он пытался спасти её и чуть не погиб сам, я успел в последний момент. Моя семья тоже относилась к приближённым лорда, и на нас была объявлена охота, но мы сумели сбежать. Перевалили через горы и осели в этой деревушке, затаившись. Нас не нашли, а через несколько лет бастард промотал всё состояние отца, проиграл замок, и древний род окончательно угас. Меня тогда забрали в военную академию, а Лен пошёл в подмастерья к трактирщику.

Я в очередной раз поразилась, насколько этот мир отличается от всего того, к чему я привыкла! У себя дома подобные истории можно видеть разве что в книгах, а тут это обычное дело.

— А ты, Талла? Как ты живёшь в своём мире?

Я помолчала, не зная, что ответить. В этом мире правит архидемон, существуют орки, маги и вампиры, бастарды захватывают власть, идёт вялотекущая битва добра со злом. А что могу я рассказать о своей жизни? Как ходила в школу, потом училась в институте, потом устроилась на работу в захудалую геодезическую фирму? Или о своих походах, во время которых получила мастера спорта? Пожалуй, это самое стоящее, что случалось со мной за всё время, но, тем не менее, эти походы, даже горные, ни в какое сравнение не идут с теми событиями, которые тут считаются обычной повседневностью.

— Да не о чем мне рассказывать, — ответила я неохотно. — Ничего особенного в моей жизни не происходило.

— Хочешь сказать, жизнь магички скучна и однообразна?

— Да какая я магичка! Да, я окончила технический университет с отличием, на практике была в опытном конструкторском бюро. У меня даже несколько рацпредложений было, мне прочили большое будущее, — я горько усмехнулась. — А потом выяснилось, что сыну ректора это место нужнее. Типичный представитель «золотой молодёжи», который и университет-то закончил только благодаря папе. В общем, взяли его, а мне сказали, что скажут, если будет место. За два года место так и не появилось.

— Ну, зато ты приобрела опыт и магические знания.

— Интересно, помогут ли они мне здесь. И в личной жизни тоже всё не слишком радужно. Был у меня любимый человек, звал замуж даже, но не сложилось.

— Что, у него не было замка и белого коня? — подколол Шэн.

— У него не было совести! — в сердцах бросила я. — Этот кобелина считал нормой рассказывать о том, как меня любит, а тем временем бегать ещё к половине населения женского общежития!

Демон усмехнулся, но комментировать сей факт не стал. Мужская солидарность, чтоб её!

За разговором время шло незаметно, а тем временем солнце подобралось к зениту и стало припекать. Мы шли уже часов пять и решили сделать привал.

Пробравшись сквозь кусты, в небольшом отдалении от дороги мы нашли симпатичную полянку со старым кострищем. Шэн собрал хворост вокруг и запалил костерок. В котелке запарили крупу — получилась рассыпчатая каша из неизвестного злака, нечто среднее между рисом и пшеном, но вкусная. В мешке нашёлся пакетик с черным порошком, по запаху определили, что это сухой айл. Бросили пару щепоток в кружки и залили кипятком, получился горячий ароматный напиток.

После обеда демон растянулся на одеяле и задремал. Я же лежала на спине, глядя в ясное небо и бездумно разглядывая бегущие редкие облака. Небо здесь было такое же, как дома — ярко-голубое, а вот облака другие, с небольшим розоватым оттенком, какие бывают обычно на закате.

— Я вот что подумал, — неожиданно подал голос Шэн, не открывая глаз. — Почему за всё время пути мы ещё никого не встретили? Это единственная дорога между двумя селениями. Неужели никому не надо ни туда, ни оттуда?

Я тоже уже об этом подумала, но не успела высказать свои мысли, как, словно по заказу, послышался частый стук копыт. Шэн тут же открыл глаза, перекатился на живот и весь как-то подобрался. Сделав знак сохранять тишину, он подполз к придорожным кустам и залёг за ними. Я последовала его примеру. Кусты были густые, костерок наш уже прогорел и даже не дымил, так что были все шансы остаться незамеченными.