— О, какие вещи я бы сделал с этой киской, — продолжает Нокс, его глаза закатываются, пока он наблюдает за происходящим с расстояния в несколько футов.

— Ты бы видел, что ей нравится, — отвечает Эроу. — Ты не поверишь, насколько извращенным бывает этот ангелочек. — Его голова откидывается назад на сиденье дивана, а его теплое дыхание ласкает мою киску, пока он продолжает говорить, глядя на меня, обнаженную перед ним. — Разве не так, детка?

— Да, — стону я, чувствуя, как становлюсь все более влажной с каждым словом, сорвавшимся с его губ.

Его руки скользят по задней поверхности моих бедер, пальцы проникают глубоко и сильно, пока не достигают края моей попки. Он сжимает, а затем раздвигает меня, предоставляя своему другу полный обзор всех моих частей. Я чувствую себя униженной, оскорбленной и в то же время более ценной, чем когда-либо прежде. Он выставляет напоказ свое самое ценное имущество, и, каким бы бесчеловечным это ни казалось, я не могу не находить это странным образом привлекательным. Это совершенно ошеломляет, и я уже чувствую легкое головокружение в этом похотливом смоге.

— Черт, она идеальна, — говорит Нокс, любуясь мной.

— Ты когда-нибудь видел ангела воплоти? — спрашивает Эроу, хватаясь за кружевные стринги и заставляя меня задыхаться, когда он разрывает их, стягивая с бедер. — Подожди, пока не увидишь ее лицо, когда она кончит.

Я извиваюсь над ним, жаждая хоть какого-то прикосновения. Слова, то, как он говорит обо мне, то, как их глаза прожигают мою плоть, восхищаясь мной, как какой-то редкостью. Все это слишком. Мой желудок скрутило от желания. Мне нужно, чтобы ко мне прикоснулись.

— Трахни мое лицо, Брайони, — требует Эроу между моих бедер. — Задуши меня этим клитором. Сделай так, чтобы мое лицо было у него на глазах, и заставь его вдавить свой член в пол, только чтобы получить хоть какое-то облегчение.

— Господи, — простонал Нокс.

С моих губ срывается вздох в ответ на его мерзкие слова, и я чувствую резкий шлепок по заднице.

— Видишь, как покраснела эта безупречная кожа? — я чувствую еще один резкий шлепок, заставляющий меня вскрикнуть.

— Отшлепай ее киску, — предлагает Нокс дьявольским тоном. — Шлепай эту влажную маленькую киску, пока она не опухнет и не окрасится для нас.

Я покачиваю бедрами в руках Эроу, чувствуя, как меня охватывает спазм от этой идеи.

— Скажи, что ты хочешь этого, — шепчет он мне, откидывая голову на спинку дивана, когда его глаза находят мои.

— Отшлепай меня, — задыхаясь, говорю я, глядя на него снизу вверх, нуждаясь в чем-то. В чем угодно. Отказ от прикосновений так сковывает меня желанием. — Просто сделай это, пожалуйста.

Он сильно щелкает мой клитор, вызывая резкую стреляющую боль, пронизывающую всю мою сущность, а затем быстрым движением руки шлепает по моей вульве. Боль сменяется ноющим удовольствием от внезапного контакта, и я снова жажду боли.

— О, Боже, — простонала я, прижимаясь лбом к спинке дивана.

— Смотри, как я ее испачкаю, — говорит Эроу, и я чувствую, как его руки хватают меня за задницу, притягивая к своему покрытому краской лицу.

Он облизывает меня языком, лаская каждую частичку моего ноющего и нуждающегося клитора, бесстыдно разглядывая его на глазах у друга. Посасывая набухший бутон, он слегка проводит по нему зубами, и я вздрагиваю, желая большего.

— Как она на вкус? — нетерпеливо спрашивает Нокс.

— Как святая вода, — бормочет Эроу, попеременно то посасывая мой клитор, то проводя по нему ровным языком, то быстро щелкая им. — Она, мать ее, течет на меня.

Его рот снова смыкается вокруг моего клитора, палец проталкивается в меня, а следом за ним проскальзывает еще один. Не в силах контролировать звуки, доносящиеся из моего рта, из моего горла вырывается глубокий стон, и я снова сажусь на него, насаживаясь на его лицо. Моя голова катится по коже дивана, волосы в беспорядке разметались по лбу. Его пальцы массируют и поглаживают то место внутри меня, которое посылает волны электрического шока по всему телу, заставляя мои пальцы выгибаться, а бедра сжиматься вокруг его головы, пока его язык неустанно щелкает мой клитор.

— Э-Эроу, — задыхаюсь я.

— Черт, она уже кончает, — задыхаясь, комментирует Нокс, явно внимательно наблюдая за происходящим сзади.

Моя рука обхватывает темные локоны на макушке головы Эроу, удерживая его там, пока я сжимаю его пальцы и содрогаюсь от сильного оргазма, теряя себя по всему его лицу, вскрикивая, пока он вбирает в себя мое возбуждение, вытекающее из меня.

— Я хочу немного, — скулит Нокс, его голос звучит как никогда близко и требовательно. — Ну же, дай мне поиграть. Мне нужна эта киска, обхватывающая меня.

Я поворачиваюсь к нему лицом, задыхаясь после оргазма, и вижу, что он встал на колени между раздвинутыми ногами Эроу, оба их члена твердые и эрегированные под штанами, руки Нокса все еще скованы наручниками за спиной.

— Ты слышала это? — говорит Эроу, глядя на меня, прежде чем слизать еще больше моих соков, как обезвоженный человек. — Он хочет знать, как ты будешь ощущаться вокруг его члена.

В последний раз лизнув меня по всей длине, он выскальзывает из-под моих бедер. Я опасаюсь, что он действительно позволит своему другу делать со мной все, что захочет, но, повернувшись, вижу, как он снимает с себя джинсы. Я сглатываю, глядя, как его большой проколотый член подпрыгивает в воздухе, полностью эрегированный и готовый уничтожить меня так, как это делает он.

Нокс проскальзывает под моими раздвинутыми бедрами, садится спиной к дивану, как только что был Эроу, и смотрит на мою мокрую, развратную киску с открытым ртом.

— Сядь, — умоляет он, вдыхая мой запах. — Дай мне попробовать тебя на вкус, милая. — Он проводит языком, демонстрируя пирсинг, который я раньше не замечала. — Ты пахнешь как рай в жару.

— Заткнись, мать твою, — рычит Эроу. Он переступает через ноги Нокса, нащупывая ладонью длину его члена и перекатывая кулак по кончику. — Хочешь попробовать? Ты можешь слизать ее с моего члена, жадный ублюдок.

Он натягивает свою черную приталенную футболку на подтянутый живот, засовывает конец между зубами и держит его во рту, пока подходит ко мне сзади. Я снова вцепилась в диван перед собой, зная, какая приятная боль меня ожидает.

Проводя пирсингом по моему входу, мы оба вздыхаем, когда он покрывает себя моим возбуждением, а затем медленно и мучительно вводит в меня прямо над лицом Нокса.

— Видишь, как эта киска обхватывает меня? — спрашивает Эроу у Нокса, мучая его под нами. — Она сжимает мой член словно в кулак. Затаскивает меня глубже, как и подобает нуждающейся шлюхе.

— О! — вскрикиваю я, от грубости погружаясь в дымку похоти.

Я опускаю голову и сжимаю кожу дивана между потными ладонями, чувствуя, как его горячий, скользкий член проникает в меня все глубже и глубже. Это жжение, боль от того, что я растягиваюсь, чтобы соответствовать его размеру. Это всегда жжет, прежде чем жгучая боль сменится наслаждением.

— Я хочу этого. Я хочу этого, — повторяет Нокс. — Черт, я хочу этого.

Руки Эроу хватают меня за бедра, и он медленно погружается еще глубже, а когда мне кажется, что он вошел до конца, он толкается еще глубже, пока я не чувствую, что не могу больше растянуться.

— Дыши, Брай, — приказывает он, каким-то образом зная, что я задерживаю дыхание. — Покажи ему, какая ты плохая девочка.

Я втягиваю воздух губами, но глаза остаются закрытыми. Он медленно выходит, и я чувствую каждую венозную жилку и бугорок его набухшего члена.

— Это лучше, чем рай. Такая тугая, теплая и мокрая, как раз для меня, — хвастается он, а затем повторяет процесс.

Он буквально трахает меня поверх лица своего друга, претендуя на каждый дюйм того, что Нокс слюнявит под нами.

Безумие — это еще не все.

— Господи, — со вздохом говорит Нокс. — Твой член полностью в ней. Ты не шутил, она, мать твою, сливки льет, чувак. Ей это нравится.

— Тебе нравится? — горловым тоном спрашивает Эроу, одной рукой хватая меня за волосы на затылке и отрывая мое лицо от дивана, пока он трахает меня сильнее. — А, детка?