Свежую фотку публикую в «Инсте». Новый пост подписываю одним словом «Счастлива». Через минуту после поста прилетают первые лайки, просматриваю их, а затем врубаю свою максимальную скорость и занимаюсь домашними делами. Сегодня у меня дел за гланды: убрать дома, съездить на работу, затем в салон красоты сделать причёску и макияж, так как вечером нас ожидает банкет в ресторане. Соберутся самые близкие люди: друзья и родственники, я даже маму Данила пригласила, только муж про это пока что ничего не знает.

В ресторане шумно, гости почти все приехали. Сняв верхнюю одежду, останавливаюсь напротив зеркала во весь рост. Просторный холл, хорошее освещение. Достаю из сумочки губную помаду, боковым зрением ловлю приближающийся силуэт. Миниатюрная брюнетка идёт прямо ко мне. Свою свекровь я видела несколько раз в жизни, в последний — на похоронах бабушки Данила, это было почти два года назад. Кажется, с тех пор мама моего любимого мужа ни чуть не изменилась. Выглядит она эффектно, вообще не стареет. Если бы я не знала, что ей под шестьдесят, то в жизни бы не сказала, что эта женщина — уже бабушка.

Накрасив губы, прячу помаду в сумочку. Расплываюсь в широкой улыбке и иду навстречу свекрови.

— Здравствуйте, Евгения. Спасибо, что пришли, — говорю приветливо, а мать Данила тянется ко мне с объятиями.

— Спасибо, Настенька, что пригласила. Если бы не ты…

Недосказанность повисает в воздухе, нам обеим становится напряжённо, потому что женщина заговорила о Даниле, а у них с сыном всё очень непросто. Сложные отношения, если их таковыми можно назвать.

— Не будем о грустном, — говорю я, желая скрасить накалённую обстановку. — Ещё раз благодарю, что пришли. Вы такая красивая, Евгения. Теперь я понимаю, почему у меня такой симпатичный муж. Спасибо вам за сына.

Мои слова трогают женщину, она смущается и снова меня обнимает, даже целует в щеку.

— Я рада, что у моего сына есть ты. Ты — лучшее, что могло с ним случиться, — отвечает Евгения, и меня немного отпускает. Перестав обниматься, Евгения оглядывается: — А где же наш виновник торжества?

— Скоро будет. Наш виновник торжества — тот ещё трудоголик. Целыми днями пропадает на работе, представляете, даже в свой день рождения отказался сделать внеплановый выходной.

— Это на него похоже. Виталик, его отец, был таким. В этом плане он весь в него.

Я улыбаюсь, мне приятно слышать о Даниле, узнавать о нём новые факты. Возможно, сегодня вечером мне удастся ещё пообщаться со свекровью и расспросить её о детстве Потоцкого: очень интересно, каким он был мальчишкой, что любил делать, чем занимался. Да мне всё интересно, что касается Потоцкого.

— Проходите в зал, я скоро к вам присоединюсь.

Кивнув, Евгения уходит, а я смотрю на часы и начинаю волноваться. Почти семь вечера. Данил не предупреждал меня, что опоздает, значит, всё в порядке.

Решив встретить мужа на улице, снова надеваю верхнюю одежду и выхожу на улицу. Конец марта, весна потихоньку вступает в свои права, но вечером ещё достаточно прохладно.

Кутаясь в кашемировое пальто, вглядываюсь в мигающее на дороге огоньки. С замиранием сердца жду, когда белый «Ровер» появится на горизонте. Пока жду, курю айкос. Мысленно прокручиваю диалог с Евгенией, очень надеюсь, что мой сюрприз понравится мужу и он не прогонит свою мать несмотря ни на что.

Больше всего мне бы хотелось, чтоб эти двое помирились. Я понимаю, что не имею права вмешиваться в их отношения, но оставаться в стороне — тоже не могу. Они же самые близкие друг другу люди, половинки одного целого, как не общаться, как всю жизнь таить обиду, ведь жизнь так коротка, может оборваться в любой миг? Не лучше ли ценить мгновение и научиться прощать, пускай будет очень больно. Но ещё больнее будет, когда не сможешь отмотать плёнку назад и изменить события, ведь мёртвые люди не воскрешают. Главное, что я для себя поняла за тридцать лет жизни — это ценить мгновение, отпускать обиду и не забывать свою семью, даже если она на расстоянии, то необходимо находить время и приезжать в гости, ведь когда-нибудь не то, что будет поздно, а уже не надо.

Данил опаздывает на пять минут. Нервничая, набираю его на мобильный, а он не отвечает. Нахожу в списке контактов его секретаря, звоню на работу. Да, уже поздно, но если Данил на работе, то поднимет трубку. На рабочем тоже никто не отвечает. И я не знаю, что делать дальше. Возвращаться в зал ресторана, где собрались все гости и говорить, чтоб начинали без именника? Ну бред же.

За спиной открывается дверь, кто-то выходит из ресторана.

— Опаздывает? — звучит голос Жеки и я оборачиваюсь.

— Угу, звонила ему, трубку не берёт.

— Я тоже звонил, не взял трубку, да.

Остановившись рядом со мной, Жека закуривают. А я не перестаю набирать номер Потоцкого, не теряя надежды, что он сейчас едет за рулём и просто не слышит звонок мобильного.

Через пять минут меня конкретно накрывает. Я чуть не плачу, в голову лезут всякие мысли: с ним что-то случилось, попал в ДТП, и ему нужна моя помощь? Господи, да что угодно же может случиться!

— Насть, пошли в ресторан. Замёрзла, дрожишь. Приедет он, никуда не денется, — Жека уговаривает меня зайти внутрь ресторана.

— Иди, я его ещё подожду.

— Нет, пошли вместе. Скажем гостям, чтоб начинали. Придумаем сейчас что-то.

Вздыхаю и всё же соглашаюсь с другом. Я реально продрогла, пока стояла на улице и выглядывала знакомый «Ровер».

На сердце тревожно. По позвонкам ледяной пот скатывается. Мне хочется уехать из ресторана и поехать искать Данила, только где его искать?

Жека берёт инициативу на себя. Сочиняет историю, что у Данила пробилось колесо по дороге и он скоро приедет, предлагает гостям садиться за стол. Лажа полнейшая, гости чувствуют напряжение.

— Давай выпьем, — рядом оказывается Светлана, предлагает мне бокал шампанского.

— Спасибо, Свет.

Подруга приободряющее улыбается:

— Всё хорошо будет, Насть, ты только не паникуй.

— Угу, давай ещё по одному бокалу выпьем, а то я сейчас с ума сойду.

Света уходит, а вместо неё ко мне приближается Евгения. Заставляю себя улыбнуться, не хочу, чтоб она почувствовала моё волнение. Пусть думает, что всё под контролем.

Зажатый в руке мобильный начинает вибрировать.

— Настя, всё хорошо? — спрашивает Евгения, а я смотрю на экран мобильного, где светится фотка Данила. — Может, Данилу помощь нужна?

— Вот он звонит. Минутку, — извинившись перед свекровью, быстрым шагом выхожу из ресторана.

Иду в коридор, чтоб не было шумно. Приняв вызов, телефон прижимаю к уху:

— Господи, Потоцкий, где тебя носит? Тебе никто не может дозвониться! — произношу на эмоциях.

— Знаю, Настён. Телефон был на бесшумном. Только увидел пропущенные вызовы.

— У тебя всё хорошо? — чувствую по голосу мужа, что что-то не так. Он какой-то холодный, что ли.

— Да. Хорошо.

— Тебя ждать? — спрашиваю, а он вздыхает в ответ. — Дань, тебя ждать? Тут все гости уже спрашивают, я не знаю, что им отвечать.

— Насть, у меня сын родился час назад. Я сейчас в роддоме. Не знаю… Наверное, не приеду. Придумай что-то для гостей.

Я даже не успеваю ничего сказать в ответ, как Данил сбрасывает вызов. Короткие гудки отзываются в сердце острой болью.

Остолбенев, с зажатым в руках телефоном, продолжаю стоять посреди холла. Мозг медленно прокручивает информацию.

«Телефон был на бесшумном»

«Час назад родился сын»

«Наверное, не приеду»

Почувствовав, как сжало грудную клетку и стало невыносимым дышать, нахожу в себе силы выйти из ресторана на улицу. Открыв рот, жадно глотаю воздух. По щекам катятся горячие как кипяток слёзы.

Больно. На части рвёт. Злостью накрывает, хочется разбить мобильный об асфальт. Я даже рукой успеваю замахнуться, но трезвый рассудок останавливает.

Ну, разобью я телефон и что? Что-то изменится? Проблемы никуда не уйдут, их станет ещё больше, как минимум на одну — покупку нового мобильного.