Потом она заметила священника в церемониальных одеяниях, распростершегося на каменных плитах пола прямо за небольшим алтарем — тот все еще сжимал в руке увенчанный драконьей головой жезл, символ своего сана. C шеи у совсем еще молодого человека, почти юноши (на вид он был едва ли старше ее самой), свисал массивный амулет из зеленоватого металла: глаз с вертикальным зрачком, заключенный в правильный пятиугольник.

Девушка в задумчивости провела пальцами по выпуклой поверхности амулета: да, кажется, она что-то читала об этом. Здесь, в приграничных областях, вера в Дракона была особенно сильна — и некоторые кланы практиковали свои особые, неизвестные остальным обитателям Территории ритуалы. Если верить письменным свидетельствам немногих очевидцев, они могли вступать с божеством в прямой, непосредственный контакт — в буквальном смысле слова «говорить с Драконом». Диверсантка никогда особо не увлекалась религией, и прочитала соответствующие книги исключительно потому, что они входили в обязательную программу ее подготовки. Однако этот уникальный в своем роде пример «обратной связи» заинтересовал ее тогда, и девушка изучила описание ритуалов достаточно подробно. Кроме всего прочего, там упоминались точно такие же амулеты, с драконьим глазом в пятиугольнике.

Она огляделась по сторонам: мужчины, женщины, и даже дети — словно бы кто-то согнал сюда всех жителей этой деревни, а потом разом лишил их сознания. И собаки, в основном крупных пород: волкодавы, мастифы, овчарки. При чем здесь вообще животные, девушка понять не могла — возможно, в этом ритуале им тоже отводилась некая роль?

В дальнем углу слабо освещенного зала на нескольких сдвинутых вместе скамьях были разложены буханки хлеба и связки сушеной рыбы; рядом стояли две пузатые, до краев наполненные водой бочки. Судя по всему, люди собирались провести здесь несколько дней, разговаривая со своим божеством. Диверсантка вспомнила о том, что ритуал требовал долгой подготовительной медитации, Дракона нельзя было просто так взять и вызвать (хотя она сильно сомневалась в том, что его можно было вызвать вообще).

Как бы то ни было, что-то у них здесь явно пошло не по плану.

Девушка снова подошла к священнику и опустилась около него на колени. Если бы ей удалось привести в чувство хотя бы его, то можно было бы точно узнать, что здесь произошло… Она несколько раз хлестнула его по щекам, потрясла за грудки и даже двинула кулаком в плечо — безрезультатно, юноша по-прежнему не подавал никаких признаков жизни. Разочарованная, Диверсантка уселась на пол, пытаясь припомнить еще какие-нибудь способы приведения людей в чувство — и тут кто-то дотронулся до ее плеча сзади.

Мгновенно взвившись в воздух и разворачиваясь в прыжке, как кошка, девушка рванула из-за пояса нож — и сразу же опустила руку, увидев перед собой худенькую девочку лет десяти-двенадцати, с заплаканными глазами и потеками грязи на лице. В одной руке та держала недоеденную горбушку хлеба, другую испуганно прижимала ко рту.

— Извините, — пролепетала девочка и попятилась. — Я не хотела вас напугать…

Откуда она вообще вылезла? К Диверсантке редко кому удавалось подкрасться сзади.

— Не бойся, я ничего тебе не сделаю, — девушка поспешно засунула нож обратно за пояс и протянула ребенку руки. — Как тебя зовут?

— Меня Тилли, а вас как? — девочка смотрела на нее все еще испуганно.

— Ка… Киара. — Она чуть было не назвала ей свое настоящее имя, но вовремя опомнилась. — Что ты тут делаешь, Тилли? Твои родители… они здесь? — Диверсантка кивнула в сторону безжизненных тел.

Девочка вдруг разрыдалась и бросилась к ней, крепко обхватив обеими руками и уткнувшись лицом в живот.

— Мои мама с папой спят, уже с поза-позавчера, и никак не проснутся! И все остальные тоже… помогите мне, пожалуйста!.. Я боюсь, и мне холодно…

Киара осторожно погладила ребенка по спутанным пшеничным волосам:

— Не бойся, маленькая, все хорошо, я помогу тебе. — Помочь, только вот как? Не брать же ее с собой?

Тилли подняла на нее залитые слезами глаза.

— Вы можете разбудить маму? Пожалуйста!

Девушка кивнула — безо всякой надежды на успех. Что же ей делать с этим ребенком?

— Покажи мне, где твоя мама? — она взяла девочку за руку и вместе они начали осторожно пробираться к центру зала, мимо распростертых на полу людей.

— Мама вот, — Тилли показала на небольшого роста женщину в темно-зеленом платье. — А это мой папа. — Мужчина в плаще и коричневых сапогах лежал на животе, одной рукой держась за шею крупного мастифа. Собака, раскинувшая во все стороны безжизненные лапы, выглядела угрожающе даже в состоянии транса.

Киара попыталась проделать с родителями девочки то же самое, что со священником — но у нее опять ничего не получилось. Лечебные способности у Диверсантки были очень и очень скромными: она была обучена убивать людей, а не возвращать их к жизни.

Она посмотрела на стоящую рядом Тилли, не зная, что же сказать девочке. Та уже перестала плакать и только тихонько всхлипывала, опустив глаза в пол.

— Послушай, Тилли. — Диверсантка присела перед ней на корточки и взяла девочку за руки. — Расскажи мне, что здесь случилось? Почему твои мама с папой заснули?

Девочка вытерла глаза рукавом и прерывисто вздохнула.

— Когда мы садились ужинать, зазвонил колокол. — Она указала рукой вверх. — Папа сказал: всем нужно срочно собраться в церкви, даже поесть не разрешил.

— Мы все пошли — я, мама, папа и Вулси.

— Вулси — это твоя собака? — спросила Киара, показав на мастифа. Девочка кивнула. — А зачем вы его взяли? Вы всегда берете собак в церковь?

— Нет, не всегда, — помотала головой Тилли. — Только когда нужно поговорить с Драконом.

Поговорить с Драконом! Значит, ее догадка была верной.

— Когда все пришли, Андалет повел нас сюда, под землю — там наверху можно отодвинуть алтарь и спуститься по лестнице, знаете? Это такой тайный проход. — Киара коротко кивнула.

— И что было дальше?

— Потом все надели медальоны и собрались вместе, а мне велели пойти посидеть на скамейке. Мама сказала: когда они поговорят, мы здесь поедим с другими, а потом вернемся домой. — Девочка всхлипнула и глаза ее снова наполнились слезами.

— А… а потом они все начали молиться, и Андалет зажег свой жезл…. и… и они… — Тилли опять зарыдала в голос, выронив свою горбушку на пол. Диверсантка обняла ее за плечи и прижала к себе, неумело пытаясь успокоить дрожащую всем телом девочку. Прошло, наверное, минут пять, прежде чем та снова заговорила, одновременно шмыгая при этом носом и крепко уцепившись за Киару.

— Они, вместо того, чтобы заговорить с ним, попадали на пол и заснули. И собаки тоже, и Андалет. Я ужасно испугалась, побежала посмотреть, что случилось — но ничего не поняла. Может быть, вы попробуете разбудить папу?

Киара наклонилась над отцом девочки и с трудом перевернула его на спину. Тилли упомянула про «медальоны»? На шее у мужчины никакого амулета не было, как не было его и у женщины.

— Тилли, ты сказала «они надели медальоны»? — Киара вопросительно посмотрела на девочку.

— Да, большие такие, тяжелые. Их обязательно надо надевать, когда хочешь поговорить с Драконом. Пойдемте, я вам покажу — я их сняла, думала, вдруг они проснутся… А потом, пожалуйста, вы же разбудите папу?

Тилли потянула Диверсантку за руку, направляясь в сторону выхода. Только сейчас девушка заметила справа от двери глубокую нишу, скрытую выступом стены. Вот почему она не заметила девочку! Тилли устроила себе там убежище, расстелив на холодном полу несколько плащей и мешков из-под продовольствия. Амулеты лежали в углу, тускло поблескивая в свете масляного фонаря.

Киара подняла один: точно такой же, что и у священника — Андалета? — только немного поменьше. И что же с ним нужно делать? Девушка совершенно не представляла себе, как она может помочь всем этим людям. Само собой, просто оставить их здесь лежать тоже нельзя. Хотя, если бы не эта девочка… Приказ, полученный Диверсанткой от клановых вождей, был недвусмысленным: как можно скорее добраться до мест перехода, не привлекая к себе внимания. Погруженные в транс жители этой деревни вообще-то не являлись препятствием для выполнения ее миссии. Будь на ее месте Рэндалл или Ривс, подумала девушка, они бы продолжили свой путь, не задерживаясь. Она — не могла.