Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Он накажет тебя, а затем сделает из тебя пример для жителей этой территории. — Дыхание Эстеллы учащается, руки трясутся. — Тебе нужно бежать.

В какой бы ситуации ни оказалась Эстелла, скорее всего, это был не ее выбор. Как и все остальные, она повинуется прихотям Богов и жрецов. Ожидаю ли я, что она в одиночку уничтожит Натаниэля и Вестников Олимпа? Здесь она тоже жертва. Разве я только что не сказала себе, что мне нужно доверять своим инстинктам? К черту это.

Я заканчиваю завязывать шнурки на ботинках и встаю. Платье в пол, которое едва прикрывает мою грудь, не мой идеальный наряд для бегства, но сойдет и так. Я протягиваю Эстелле руку. Она неуверенно улыбается мне, когда я помогаю ей подняться.

— Хорошо, что я уже собиралась уходить. — Я поворачиваюсь к Ларк. — Ты в деле?

На лице Ларк появляется улыбка, и я вспоминаю, что она довольно крутая. Она была чемпионом не просто так. Покорно вздохнув, я поворачиваю голову в сторону Шафран.

— Хочешь пойти с нами?

Шафран закатывает глаза. — Хочу ли я, чтобы за мной охотились, как за собакой, а потом притащили перед камерами, чтобы меня опозорили, как ведьму, и сожгли на костре? — Нет, спасибо. Я останусь там, где меня кормят и одевают.

Я испытываю некоторое облегчение от того, что Шафран не хочет идти с нами, а затем меня охватывает чувство вины. Я действительно могу оставить ее в этом месте? Если мы это сделаем, она нас выдаст? Будет ли это иметь значение в любом случае? Рано или поздно они поймут, что мы ушли, и я же не оставляю карту с Крестиком на ней, чтобы Шафран передала ее им.

Я иду в угол комнаты, где свалена в кучу моя грязная одежда. Беру майку, разрываю ее посередине на две полоски.

— Что ты делаешь? — Шафран смотрит на ткань, пока я пересекаю комнату и направляюсь к ее койке.

— Я тебе помогаю. Когда они придут сюда и узнают, что мы сбежали, они спросят, почему ты ничего не сделала, чтобы остановить нас. — Я обматываю тряпкой ее запястья.

— Отвратительно. Это твоя кровь? — Голос Шафран такой высокий, что у меня звенит в ушах. Ларк подбегает ко мне и хватает халат Шафран с края ее койки.

— Я на это не соглашалась! — Шафран визжит, когда Ларк отрывает рукав от этой штуковины.

— Мы должны сделать так, чтобы это выглядело реалистично. — Ларк улыбается ей сверху вниз, прежде чем обернуть ткань вокруг рта Шафран, заставляя ее замолчать.

— Удачи. — Мои слова искренни. Даже если она мне не нравится, Шафран имеет полное право остаться здесь. Я надеюсь, что она не пожалеет о своем выборе.

Эстелла грызет ногти, ее взгляд мечется между дверью и Шафран.

— А ты? Ты идешь с нами?

Эстелла опускает руку, ее глаза расширяются от облегчения. — Правда? Ты хочешь взять меня?

Я хмуро смотрю на нее. — Я понимаю, как Натаниэль загнал тебя в угол. На этот раз я прощаю тебе. Сделай это еще раз, и я не буду такой снисходительной.

— Поняла. Давайте выбираться отсюда. — Эстелла бросается к двери, но медленно открывает ее, как будто ожидает появления бригады солдат с другой стороны. Мы с Ларк следуем за ней, и я готова к бою. Нас встречает пустой коридор.

Эстелла запирает дверь, как только мы все выходим. — Это лишь немного замедлит их, если они придут проведать тебя, но каждая секунда поможет.

— Ты знаешь, как нам отсюда выбраться? Они всегда приводят меня только к дому. — Шепчет Ларк, когда мы следуем за Эстеллой по коридору.

— Мы останемся в комнате для прислуги, пока не сможем выбраться наружу. По всему периметру участка стоит стальной забор высотой в девять футов, через который нам придется перелезть. Я не уверена, как это сделать, потому что я не планировала побег. — Слова Эстеллы вырываются приглушенным голосом, пока мы бежим по черному коридору.

— Меня это не беспокоит. Давайте просто доберемся к забору. — Ларк и Эстелла бросают на меня настороженные взгляды.

Эстелла кусает уголок губы, ее брови нахмурены. Она продолжает смотреть на меня через плечо. — Я знаю, что ты злишься, и это справедливо. И это не очень хорошее оправдание, но Натаниэль пригрозил уволить меня, если я не отчитаюсь перед ним. Мне не нужно объяснять, каково это — расти ни с чем, беспокоиться о том, что будешь есть в следующий раз. Я позволила ему напугать себя и ненавижу себя за это.

Я толкаю ее в плечо. — Дело сделано. Давай сосредоточимся на том, чтобы выбраться отсюда, а извиниться ты сможешь позже.

Мы спешим по коридору, стараясь ступать как можно тише. Коридоры пусты, ни единого слуги. Здесь было бы легко заблудиться. Как и все остальное в доме Натаниэля, полы и стены здесь черные. Двери нарушают монотонность темноты, но нет ничего, что отличало бы одну от другой. Эстелла ведет нас с уверенностью, которая наводит меня на мысль, что она знает, куда мы идем.

— Вот здесь, — шепчет Эстелла, указывая на случайную дверь, которую я бы никогда не выбрала из этой кучи.

Мы вваливаемся в какую — то мастерскую. Там полки с книгами, ряды банок со всем, от измельченных трав до неразличимых предметов, плавающих в жидкости. В центре комнаты возвышается большой рабочий стол, заваленный рукописными заметками и книгами, оставленными открытыми или выброшенными. Мой взгляд зацепляется за названия книг на полке рядом со мной. Такие вещи, как: Славная история Богов, Самые Недооцененные Младшие Боги Олимпа и Полное собрание поэтических произведений Долоса. На нескольких корешках книг изображен тот же символ, который теперь выгравирован у меня на груди.

На другой стороне комнаты — раздвижные стеклянные двери. Эстелла спешит через комнату, но меня останавливает изображение в одной из книг. Это нарисованное от руки ожерелье с огромным камнем. Что все это значит?

Я просматриваю заметки, разбросанные по столу, и замечаю ссылки на Геракла и испытания. Это то место, где Натаниэль готовит наши испытания? На одном листе бумаги слово «камень души» подчеркнуто три раза.

Камень души.

Мой взгляд возвращается к рисунку. Так вот что это такое? Я никогда не слышала о нем, пока Эстелла не упомянула о нем на днях. Затем Посейдон поэтично поведал о его магической силе и о том, как он хотел бы использовать его, чтобы поработить меня.

— Рен, пошли, — говорит Ларк, ожидая у двери.

Когда Эстелла открывает дверь, внутрь врывается порыв влажного воздуха. Через несколько секунд земля сотрясается от раската грома, такого громкого, что я чувствую его до костей. Вот дерьмо. Это Зевс или просто обычная летняя гроза?

Дверь выходит в большой сад. Не тот, где можно посидеть и попить чаю, а тот, где полно фруктов и овощей. У Натаниэля здесь практически свой участок. Деревья увешаны фруктами. Невозможно, чтобы все это могли съесть в одном доме. Гниющие яблоки на земле подтверждают это.

Между двумя яблонями стоят Грима и двое других жрецов. Не уверена, что злит меня больше. Выброшенная еда в городе, которому она отчаянно могла бы пригодиться, или самодовольное лицо Гримы. Это не простой выбор.

— Что это? — Грима хихикает. Вспышка молнии освещает небо, бросая бледность на его лицо и делая его похожим на труп.

— Три маленькие девочки, которые думали, что смогут убежать от Верховного жреца. Ему будет так весело наказывать вас. Может быть, он позволит мне ассистировать. — Грима облизывает губы.

Сказать, что я испытываю отвращение, — это ничего не сказать. Небо грохочет, а затем трещит, дождь льет сплошной пеленой. У нас нет времени возиться с Гримой и его дружками. С каждой секундой, пока мы остаемся здесь, у Богов остается все больше времени для появления. Схватка со жрецами вполне выполнима. Борьба с Зевсом, Герой, Афродитой и Посейдоном — это совершенно другая история. Возможно, если бы у меня была хоть какая — то идея, как усыпить Богов, я бы осталась и сражалась, но я не знаю.

— У меня нет на тебя времени. Позволь нам уйти, и я не уничтожу тебя. — Никто не сможет сказать, что я не давала им всем возможности сбежать.

Грима смеется, и жрецы позади него присоединяются.

49
{"b":"904349","o":1}