Джеку сильно повезло, потому что в момент этой атаки он перезаряжал ружье, прячась за стволом большого дерева. Туча смертоносных осколков пролетела мимо, часть вонзилась в спасительный древесный ствол, засыпав Тревиса ошметками коры и листьев, забрызгав соком сочных молодых ветвей. А вот очень многие его товарищи похвастать подобным везением не могли: вокруг звучали проклятия, крики, стоны, на земле сквозь пороховой дым угадывались десятки неподвижных и слабо копошащихся тел. Но и это еще были не все беды: главарь загонщиков с ужасом обнаружил, что со стороны деревни по ним ведется еще и плотная ружейная стрельба!

– Что, черт возьми, здесь происходит? – воскликнул Тревис, пытаясь на слух определить количество палящих в сторону его людей стволов, но тут заметил буквально в трех метрах от себя пытающегося подняться с земли Шарпа. – Сэм!

Наплевав на собственную безопасность, Джек перекинул ружейный ремень через плечо и кинулся на помощь другу. У Шарпа было залито кровью посеченное осколками лицо, однако глубоких ран на голове видно не было. Зато на левом бедре расплылось большое кровяное пятно, сапог тоже был разорван в нескольких местах, но о степени серьезности повреждений при беглом осмотре судить было невозможно. Тревис ухватил не совсем понимающего, что происходит, товарища за ворот и быстро потянул назад, под защиту деревьев.

Бросив беглый взгляд в сторону таких близких туземных хижин, Джек обомлел, заметив гуирийцев с ружьями в руках, короткими перебежками перемещающихся между деревьями. Что-то в их виде показалось ему странным, но времени на размышления не оставалось, нужно было отступать, пока дикари не оказались прямо здесь!

– Что это было, Джек? – кривясь от боли, спросил пришедший в себя Шарп.

– Сэм, ты можешь идти? – проигнорировав вопрос, поинтересовался Тревис.

– Боюсь, что с этим будут проблемы, – Сэм посмотрел на перемазанную кровью руку, которой он инстинктивно зажимал рану на бедре.

– Если мы не уберемся отсюда немедленно, то попадем в лапы дикарей. Так что давай-ка, дружище, постараемся!

Приобняв раненого за плечи, Джек помог ему подняться, после чего, набрав в грудь побольше воздуха, скомандовал своим оставшимся в живых подчиненным:

– Уходим! Все уходим!

После этого, не обращая внимания на стрельбу, товарищи что было сил побежали назад, при этом Шарп, превозмогая боль, как мог старался полноценно наступать на левую ногу. Но хватило его ненадолго, уже метров через семьдесят он стал все чаще поджимать ее, перенося тяжесть на плечо Джека. Слава богу, здесь уже пули и стрелы противника не свистели вокруг, потому скорость передвижения можно было снизить. К тому же друзьям повезло – за поворотом на тропе они столкнулись не менее чем с двумя десятками растерянных и напуганных загонщиков, не понимавших, что им делать.

– Вы двое! – гаркнул Тревис, обращаясь к здоровым молодым парням. – Взяли его – и бегом в сторону Престона! Если не успеете донести до доктора, головы вам оторву!

Здоровяки молча подхватили Шарпа на руки и бегом потрусили в направлении фрадштадтского поселка. По-хорошему, нужно было бы перевязать Сэму рану на ноге, но на это совершенно не было времени. Оставалось надеяться, что молодежь не выбьется из сил, а Шарп не истечет кровью, прежде чем попадет в руки доктора.

– Заряжаем! – скомандовал Тревис оставшимся бойцам. – Организованно отступаем двумя колоннами! Если будут наседать, одна колонна стреляет, вторая перезаряжается, потом наоборот! Не паникуем, держимся вместе!

Джек сам не мог сказать, откуда на него снизошло такое спокойствие в столь тяжелый для всех жителей Престона час, но факт остается фактом – его спокойное и уверенное поведение передалось и окружающим. Новых потерь им избежать не удалось, но и в безвольно бегущую людскую массу они не превратились: отразив несколько атак настигавших их туземцев и собрав по пути разрозненные группки рассеянных по джунглям фрадштадтцев, отряд Джека Тревиса спустя три часа добрался-таки до Престона.

То, что поселок, много лет служивший подданным Короны основной базой для сбора бесплатной рабочей силы, атакован, беглецы поняли еще за пару километров от него. Причем звуки боя доносились и со стороны Престона, и из джунглей с севера, куда направилась колонна лейтенанта Фласса. Тут уже у Джека натурально волосы на голове встали дыбом от осознания факта одновременной атаки дикарей на обе колонны загонщиков и сам поселок.

Впрочем, дикарей ли? Еще вчера гуирийцы без оглядки пускались наутек от одного только вида ружей, а сегодня вдруг сами пользуются огнестрельным оружием, как заправские стрелки! Мало того – они активно забрасывают своих врагов гранатами! Да во всем Престоне наберется, может, пара десятков боевых метательных снарядов, а у этих детей леса их сотни! Понятное дело, что здесь не обошлось без «доброжелателей» фрадштадтцев с родного континента, да только ведь мало поставить туземцам оружие, нужно еще научить им пользоваться! Что уж говорить о тактике дикарей? Их, выходцев с Благословенных Островов, просчитали от и до, проследили, сопроводили, смяли в заранее подготовленном месте, а затем гнали через джунгли, словно беспомощную дичь!

Как же так? Как такое могло произойти? Это ведь как минимум дело нескольких месяцев, а то и лет! Не случаются такие перевоплощения в один миг, словно по мановению волшебной палочки! Почему же ни он, ни другие опытные охотники не заметили в туземцах никаких изменений?

Вопросов у Джека было очень много, а ответов не было совсем. Да и не до ответов ему сейчас – нужно спасать хотя бы тех людей, что остались. А осталось у него семьдесят два человека, и это оказалось хорошим результатом в сравнении с колонной Фласса, потерявшей в негостеприимном лесу триста шестьдесят три человека из четырехсот, и бедняга Фласс сгинул в джунглях вместе с большинством своих бойцов.

Основной же отряд, который должен был принимать загоняемый двумя колоннами загонщиков живой товар неподалеку от Престона, тоже подвергся неожиданному нападению и, потеряв несколько десятков человек убитыми и ранеными, вынужден был отступить до самых окраин поселка, где и закрепился. И слава богу, что дикари не решились штурмовать сам Престон, иначе Тревису пришлось бы прорываться к своим с боем, что гарантировало новые потери.

К вечеру было подсчитано, что подданные фрадштадтского короля потеряли сегодня непозволительно много людей, и, по мнению Джека, этот факт требовал серьезного осмысления и выверенных ответных действий, а не воинственной горячки. Потому-то он ответил категоричным отказом коменданту Престона Майклу Дэвису, когда тот принялся строить планы на завтрашний реванш.

– Если мы еще раз сунемся в джунгли, то нас сметут прямиком в море, – заявил он, раз за разом прогоняя в памяти эпизод, случившийся на подступах к туземной деревне. Было что-то неправильное в облике поднявшихся в атаку гуирийцев, но он никак не мог сообразить, что именно.

– Тревис! – потрясенно воскликнул комендант. – Уж от тебя я такого никак не ожидал!

– Сегодня, Майкл, случилось много такого, чего я совершенно не ожидал, – резко ответил Джек. – Боюсь, что с живым товаром у нас теперь большие трудности. Возможно, придется искать новые места для охоты.

– Да ты с ума сошел! У меня за две тысячи человек задаток внесен, у меня заявок на текущий месяц из одной только Рунгазеи на десять тысяч голов! Неужели ты готов отступить перед какими-то смуглокожими обезьянами?

– Смуглокожими обезьянами? – задумчиво переспросил Тревис. – Ну конечно!

Охотник довольно щелкнул пальцами: наконец-то все сошлось! Те дикари, что так лихо палили в его людей у туземной деревушки, – они не были смуглокожими! Да и двигались совсем не как лесные жители – было видно, что иметь дело с огнестрельным оружием им не в новинку! Потому-то опытный глаз Джека и зацепился за их несоответствующий джунглям вид.

– Это были таридийцы! – уверенно заявил он Дэвису. – Это были чертовы таридийцы, вырядившиеся в дикарей! Кто угодно мог продать или просто, назло нам, подарить туземцам ружья, гранаты, порох и пули, но никто, кроме этих северян, не стал бы воевать на их стороне.