Карн видел, что за спиной детины маячат еще трое, поменьше и поуже, но с теми же очаровательными мордашками, которые так и говорили – матушка эволюция нас стороной обошла, так что не судите строго! Сам он рос среди таких же отморозков, поэтому знал, что этот контингент уважает лишь силовые аргументы.

Парень вскочил со стула и врезался головой в подбородок здоровяка. Детину шатнуло, однако он сумел сохранить равновесие, упершись жирным задом в соседний стол. Тогда Карн что есть силы ударил его ногой в живот, как он и надеялся – мистер Я-струя согнулся пополам. Затем парень обрушил свой локоть на округлую голову дылды, не особенно задумываясь о том, что такой удар вполне может оказаться смертельным. Здоровяк молча повалился на пол, но радоваться было рано.

Его сильно пнули в правый бок. Он резво отскочил и увидел перед собой новых участников разворачивающегося действа. Их было четверо (и трое в уме, подумал Карн, вспоминая про друзей мычащей на полу образины). Он схватил со стойки пепельницу и бросил ее в лицо тому, что стоял ближе всех. И тут же врезал ему ногой в колено, а потом саданул в скулу размашистым хуком, от которого на самом деле было нетрудно увернуться. Но пепельница отвлекла внимание отморозка, поэтому оба удара пришлись точно в цель.

Оставшиеся в строю молодчики чуть помедлили и с ревом поперли на Карна. Он ударил одного апперкотом в челюсть, уклонился от прямого и чересчур медленного удара в лицо, прописал еще один апперкот другой рукой, прикрылся от бокового, подняв локоть на уровень уха. Внезапно оказавшись за спинами нападавших, парень немилосердно пнул одного по заднице, так что тот отлетел к барной стойке, и уже намеревался с оттяжечкой нахлобучить второго, но тут у него в голове раздался трескучий фейерверк и в стороны брызнули стеклянные искры.

Вот так всегда, каким бы умелым бойцом ты не был, лишь одного удара в затылок достаточно, чтобы отправить тебя на пол. Тем более, если бьют бутылкой. К счастью, бутылка была полная, поэтому вдребезги разлетелась она, а не череп Карна.

Зрение смазалось, он на несколько мгновений потерял ориентацию и упал на колени. Успел прикрыть голову руками. Ему сунули по плечам, по спине, по почкам. Но по почкам били ногой в мягком кроссовке, так что пяток таких ударов он вполне мог пережить.

Немного придя в себя, Карн исхитрился и схватил кого-то за ногу. Вывернул ее до хруста и дернул. Послышался страшный вопль и звук падающего тела, и все это – под аккомпанемент бьющейся посуды и пьяных злобных криков.

Карн откатился в сторону, как ему показалось – под стол. Удары прекратились и он рискнул подняться.

В баре все шло кувырком. Дрались все, и уже не ясно было, кто это все начал и кто за кого вписался. Один только Локи невозмутимо сидел за барной стойкой (когда он успел туда пересесть?) и потягивал пенный напиток из огромного бокала, о чем-то лениво беседуя с барменом. Ему происходящее определенно нравилось, он улыбался и периодически отвешивал увесистые затрещины пробегавшим мимо агрессорам. От его затрещин контингент расцветал осознанием, после чего по инерции пролетал еще пару метров и кулем валился в общую свалку.

Карн на рефлексах увернулся от вертушки, неожиданно вынырнувшей из общего месива. Затем ударил кого-то в лицо, сам получил по ноге, схватил стул и сломал его о чью-то спину. Его дернули за руку, попытались ее выломать. Он же, не мудрствуя лукаво, лягнулся, аки лошадь, к которой рискнули подойти не с той стороны, высвободился из захвата и ударил нападавшего сверху вниз абсолютно дилетантским, но в данной ситуации – весьма эффективным ударом.

Потом ему просадили по печени, он размашисто отмахнулся, развернулся, одновременно пригибаясь и нанося удары в темноту. А дальше, после гулкого шлепка по голове, все стихло, и он провалился в молчаливую пустоту нокаута.

Еще на подходе к митреуму боги почуяли неладное. Карн ничего такого не ощущал, лишь где-то под сердцем легонько кольнуло смутное предчувствие. Неуловимое, а потому не показавшееся важным.

– А если бы что-то случилось, Вик предупредил бы нас? Подал бы знак? – спросил он, понимая, что чувство тревоги, окутавшее группу, физически уплотняется, с каждым мгновением становясь все ощутимее.

– Да, – сухо ответил Эрра. Тот будто и вовсе не услышал вопроса, хотя предназначался он главным образом ему. Бог мудрости шел впереди с лицом, будто высеченным из камня. Никаких эмоций, абсолютная сосредоточенность. Карн не сразу понял, что он пытается достучаться до Виктора при помощи телепатии.

– Если только… – вырвалось у Карна. По гробовому молчанию он понял, что эту очевидную мысль сейчас прокручивал в голове каждый из них. Теперь и он заволновался. «А отчего? – спросил парень себя. – Не потому ведь, что на митреум могли напасть? Верно, не потому. Просто там была она».

Они спустились по очереди: Эрра, Локи, потом Тот и Рокеронтис, и последним Карн. «Все верно, – подумал парень, проваливаясь в бесцветный вакуум перехода, – они много опытнее, и если в митреуме враг, лучше им принять на себя первый удар».

Но врага в митреуме не оказалось. Враг ушел, хотя и не так давно, чтобы ощущение чужого присутствия растворилось бесследно. Так бывает, когда у тебя дома довольно долго кто-то гостил. Это не только запах чьих-то духов (или нестиранных носков), не только вмятины на диване от чьей-то задницы. Это что-то другое, интуитивное. Так ребенок, вернувшись из школы и войдя в свою комнату, точно знает, что мама копалась в его вещах, даже если она грамотно «замела следы».

Как только они оказались в главном зале, в воздухе повис устойчивый запах гари. Карн посмотрел в сторону фонтана. Похоже, именно здесь Вик и остальные приняли бой. Не осталось ни одной целой лавки, большая их часть была разорвана в щепки, некоторые сгорели дотла. Сам фонтан и северную стену зала усеивали рваные штрихи пулевых отверстий, на земле тут и там валялись осколки гранита. Карн поднял глаза и увидел, что две сферические лампы разбиты, они осыпались на пол полупрозрачными осколками, из них что-то вылилось. Что-то лазурно-зеленоватое, вроде морской воды.

Из-за фонтана послышался стон. Песочный человек кивнул богу войны и спрыгнул вниз с галереи, выполнив в воздухе сальто. Тот и Эрра двинулись более тривиальным путем, и Карн последовал за ними.

Стонал Вик. Он лежал на каменном полу, прислонившись спиной к фонтану и прижимая правую руку к животу. Сквозь плотно сомкнутые пальцы сочилась кровь. Лицо тоже в крови, на левом виске длинная резаная рана, мочка правого уха держится на честном слове. Рокеронтис осторожно присел рядом, но подбежавший Тот спешно оттолкнул его, аккуратно взял в руки голову колдуна. Виктор поднял на бога пустые слезящиеся глаза.

– Простите, – прошептал он. – Я не успел связаться с вами. Они появились внезапно.

– Молчи! – одернул его Тот. Он отстранил руку Виктора – из раны на боку тут же выплеснулся поток темной крови. Колдун снова непроизвольно застонал, попытался инстинктивно вернуть руку на прежнее место, но Тот вновь отвел ее. Бог мудрости достал из складок плаща прозрачный пластиковый пакетик с желтоватым порошком, который больше всего напоминал песок. Вскрыл пакетик зубами и высыпал половину содержимого прямо на открытую рану. Вик зарычал, и тут же отключился.

– В лабораторию его! – скомандовал Тот, поднимаясь. – Быстро и аккуратно.

Карн хотел было помочь, но Песочный человек уже подхватил Вика на руки. Они вместе с Тотом скрылся за дверью лаборатории, а Эрра тем временем нарезал круги вокруг фонтана, постоянно увеличивая радиус. Бог войны принюхивался, присматривался.

– Как они вошли? – спросил Карн. Он не пошел за Рокеронтисом и Тотом, понимая, что будет только мешаться.

– Пока не знаю, но не через портал, – медленно проговорил Эрра. Он подошел к барельефам фонтана, провел ладонью по ровной полосе пулевых отверстий. – Им как-то удалось материализоваться прямо здесь, в главном зале. – Он указал рукой на полукруг едва различимых темных пятен на полу. Карн быстро посчитал – пятен было одиннадцать, все – в пределах пяти-шести метров от фонтана.