Карн невольно представил, как медведь в один прыжок преодолевает это расстояние и размашистым ударом лапы рассекает богу мудрости череп. Забавно так, пережить войну с Иными Богами, столетьями партизанить в этом неблагодарном мире и погибнуть от встречи с медведем, что вышел прогуляться в дурном настроении! С другой стороны, пусть их тела и смертны, но это ведь боги. Кто знает, на что Тот способен в Ра.

Тем временем бог мудрости извлек из кармана правую руку и вытянул ее вперед, медленно раскрывая ладонь. Карн заметил, что у него на безымянном пальце надето кольцо, печатка, по виду – серебряная. Только одета она рисунком вовнутрь, будто специально для того, чтобы ее можно было показать лишь протягивая раскрытую ладонь. На печатке были изображены два равносторонних треугольника, пересекающие друг друга.

Медведь склонил голову на бок, поводил носом, потом могучим движением опустился на все четыре лапы. Карн мог поклясться, что прежде, чем развернуться, зверь махнул им лапой, мол, идите за мной. Бог мудрости кивнул остальным и действительно последовал за медведем.

Зверь повел их чуть в стороне от изначального маршрута. Проходя мимо высохшей березы, Карн неловко толкнул ее и деревце завалилось. Оно угодило ровно на узкую звериную тропку, по которой они намеревались пройти. Раздался звучный щелчок и во все стороны полетели щепки. Оказалось, березка попала в медвежий капкан, а ведь кто-то из них вполне мог оставить там полноги!

Они шли за медведем почти целый день. Дважды Эрра указывал Карну на места, которые медведь демонстративно обходил. И каждый раз парень замечал в глубине желто-зеленого покрова ржавые зубья. Потом медведь загнул петлю вокруг ровного непримечательного участка.

– Торфяная каверна, – сказал Локи, всматриваясь в полянку, по которой они обязательно прошли бы. – В глубину может и полсотни метров. Очень трудно такую заметить. Я бы и не почуял, если бы однажды уже не сталкивался с этой хренью.

– Мишка нас уберег? – спросил Карн, испытывая к их шерстистому провожатому смешанные чувства.

– Уже в который раз, – кивнул Тот.

– Погодите, – неожиданная мысль ворвалась в сознание парня. – А он не уведет нас с Дороги Одина?

– Нет, – покачал головой бог мудрости. – Я сверяюсь со своей картой. Он идет точно по ней.

– И нет ничего удивительного, – хмуро пробасил Эрра.

– Это почему? – Карн, конечно, понимал, что у большинства лесных жителей многие чувства развиты куда лучше, чем у людей, но тут ведь совсем другая ситуация.

– Потому что животные чувствуют энергетические токи земли, – ответил Тот, – и лей-линиями, и прочие.

– Понял, понял, – закивал Карн, срывая травинку и засовывая ее меж зубов. В этот момент медведь обернулся и посмотрел на парня. В его глазах явственно читалось «Ты че делаешь, пес?». Карну стало не по себе, он сплюнул травинку и медведь отвернулся.

– Но не все так могут, – продолжил Тот. – Медведи, волки, кошачьи – эти да, еще некоторые породы собак, дельфины. Лисы вот не могут. Птицы тоже, кроме воронов. А муравьи делают это лучше остальных.

Карн хотел спросить, с чем это связано, но с момента встречи с медведем его терзал другой вопрос, который сейчас казался куда более насущным.

– А что за перстень? – спросил он, поравнявшись с Тотом. – На нем Звезда Давида?

– Леща б тебе за такие слова! – выкрикнул Локи, как показалось Карну – довольно грубо. Медведь вновь обернулся, посмотрел на бога огня и будто бы кивнул. Мол, одобряю.

– Тебе еще многое нужно узнать, – устало вздохнул Тот.

– Ты только при наших славянских друзьях такого не ляпни, – посоветовал Рокеронтис. – Особенно при Велесе! То, что ты назвал Звездой Давида, вообще не звезда ни какая, это Печать Велеса.

– Ибримы переняли этот символ у нордов, – Тот говорил спокойно, но на его скулах играли желваки. – Хотя переняли – слишком… толерантное определение. Украли попросту, адаптировали под себя. Стали даже использовать в ритуалах. С крестом также.

– Я думал, Печать Велеса это такой бычок, – улыбнулся Карн. – Ну, там, с рогами...

Медведь аж зарычал. Тот застонал. Остальные боги гулко зашептались, Локи истерично хохотнул.

– Мне очень жаль, что у нас не было времени, – сдержанно заговорил Эрра, первым взяв себя в руки. – Пусть раньше ты верил учебникам истории, но сейчас должен понимать, что почти все это – искажения, грубая ложь.

Карн сглотнул, осознав, что затронул не ту тему. Сдержанно кивнул.

– Помнишь, ты спрашивал у Велеса, откуда взялся скотий бог? – прервал его мучения Тот. – Так вот известная тебе якобы Печать Велеса, та что, прости Атум, с бычком, непосредственно связана с той историей. И лучше будет, если Велес сам тебе все расскажет. А сейчас давайте замнем тему, она не нравится нашему мохнатому другу.

Теперь они уже лезли через настоящий бурелом. Хотя идти за медведем было проще – его туша, в которой по прикидкам Карна было центнеров шесть, с легкостью крушила дремучий сухостой и ломала разнокалиберные стволы, что имели глупость вырасти на пути этого исполина.

К вечеру медведь вывел их на просторную поляну, посреди которой из-под поросшего зеленцой валуна выбегала хрустальная змейка ручья.

– Дальше не пойдет, – объявил Тот, глядя на медведя. Медведь в свою очередь внимательно посмотрел на бога мудрости.

– Жаль, я уже начал к нему привыкать, – улыбнулся Рокеронтис. Неожиданно он подошел к медведю и почесал ему нос. К удивлению Карна медведь в ответ не порвал Песочного человека на лоскуты, а лишь протяжно рыкнул, выражая крайнюю степень удовлетворения.

И вновь парень мог бы поклясться, что видел, как медведь на прощание махнул им лапой. Бог мудрости поклонился в след зверю и тихо прошептал: «Передавай ЕМУ привет».

Ночь прошла спокойно, а наутро, выбравшись из палатки, Карн обнаружил, что Рокеронтис мастерит лук. Он где-то раздобыл пучок веток орешника средней толщины, и обтесал их так, чтобы средняя часть каждой ветки оставалась достаточно толстой и сужалась к оконечностям. Затем бог сплел из стесанной коры несколько прочных веревок и плотно смотал ветки вместе. Достал из кармана пару шнурков и, сделав из них тетиву, согнул лук. Ветки натужно затрещали, но выдержали.

В таком виде Песочный человек разместил свое импровизированное оружие над загодя подготовленным костром. Пока все завтракали (а точнее – давились армейскими галетами), он настругал пару заготовок под стрелы. Потом нашел под валуном два небольших камня, с силой грохнул их друг о друга и, порывшись в осколках, вытащил два, что показались ему наиболее подходящими.

Затем Рок аккуратно расклинил торцы заготовок, вставил туда каменные наконечники и примотал их все теми же лоскутами коры, самыми тонкими из оставшихся. Пробежался по опушке, выискал шесть более-менее ровных перьев, судя по виду – вороньих, и осторожно примостил их к заготовкам – по три к каждой. Затем ножом сделал в задниках стрел по ложбинке для тетивы.

К тому моменту, как лагерь был собран, Рокеронтис снял лук с костра и снял с него шнурки – ветки остались в чуть согнутом состоянии. Песочный человек удовлетворенно кивнул и примотал к луку новую тетиву, теперь уже – из капроновой нитки. Все было сделано на коленке меньше чем за два часа, конструкция выглядела неказисто, но Карн не спешил делать выводы.

– Кружок «Умелые ручки» в детстве посещал? – скривил гримасу Локи. Песочный человек передразнил бога огня, состроив еще более жуткую мину, но ничего не ответил. А к середине дня, когда они остановились, чтобы пообедать, Рокеронтис отлучился в заросли. Шорох стих почти сразу, он отошел совсем недалеко. Все выжидающе притихли. Послышался резкий жужжащий звук, а потом довольное кряканье Рокеронтиса. В тот вечер они съели молодого олененка.

К концу седьмого дня группа вышла к очередному озеру, что раскинуло свои мутные воды прямо посреди голого поля. Карн уже освоился с походным ритмом, его даже не смутил ливень, в который они попали прошлой ночью. Ноги он не сбил, но натер с пяток мозолей. Однако после того, как Тот дал ему какую-то вонючую дрянь, по консистенции и цвету напоминающую обычный вазелин, и приказал аккуратно втереть ее в поврежденные участки кожи, мозоли зажили чуть ли не на глазах. И, тем не менее, этот крестовый поход уже начал доставать Карна.