В день, когда Леру выбрали президентом школы, произошло нечто неожиданное. Это выбило меня из колеи. Мы были в водовороте событий, связанных с выборами и тут это. С Темным мы практически не пересекались. Я бы сказала, что впервые сама стала его избегать сознательно.

— Ионова, — окликнул меня голос. — Ионова, ты что глухая? — прямо в ухо крикнул Темный.

— Нет, я хорошо слышу. Что тебе нужно?

— Хочу, чтобы ты вернула мне должок?

— Какой еще должок? — я смотрела с не наигранным непониманием на Артема.

— За спасение тебя в бассейне полагается награда. Ты так не считаешь, Ионова?

— Ммм, я думала ты бескорыстный спасатель, а ты за награду кинулся в бассейн? И что тебе надо от меня? Простого «спасибо» тебе недостаточно?

— Представь себе нет, сказал Темный, опережая меня и став прямо на моем пути, лишая меня возможности куда — либо двинуться.

— И что же это позвольте вас спросить?

— В кино со мной пойдешь, — сказал Темный словно это был не вопрос, а констатация факта.

— Я занята.

— Это не вопрос был. Завтра в 19.00. Кинотеатр ты уже знаешь, где находится, буду тебя там ждать. Не опаздывай, Ионова, не испытывай мое терпение.

— Зачем тебе это?

— Надо и всё… Должок же сказал за тобой.

Темный резко развернулся и пошел к выходу.

Я приехал заранее и просто сидел на лавочке у кинотеатра в ожидании Ирис. Честно, думал она не придет. Вряд ли мои угрозы на нее подействовали. Но нет, ровно 19:00 она подъехала на такси и прошла в фойе кинотеатра, я пошел за ней. На ней как всегда был свободный костюм чёрного цвета, собранные волосы и очки, за которыми она словно прятала свои глаза.

Она обернулась, почувствовав мой взгляд в спину.

— Привет, — я как можно дружелюбно поприветствовал ее.

— Привет, — без особого энтузиазма прозвучало ее приветствие в ответ. — Ну, что на какой фильм пойдем?

— Может, да ну его это кино? Просто прогуляемся по набережной, — мне захотелось уйти из этого шумного места и просто побыть с ней, а не сидеть и молчать полтора часа. — Кофе, мороженное?

— А если и то и другое? — лукаво спросила Ирис.

— Ионова, не вопрос, главное, чтобы ты потом с ангиной не слегла, — засмеялся я.

— Давай, только не так быстро шагать, я еще тот спринтер, — она смущаясь отвела глаза.

Мы молча прогуливались по набережной, каждый в своих мыслях. Ионова шагала уверенно, несмотря на свою хромоту. Но мне уже не было важно, что она не идеальна — я перестал замечать ее недостатки, лишь тянулся к ее огню, который горел все ярче. И я как мотылек несся на него, даже зная, что сгорю.

— Ионова, почему ты всегда одета в черное? — спросил я, пытаясь начать разговор.

— А почему нет? А у тебя какой стиль? — ответила она, вызывая улыбку. — Сам весь в черном, типа а-ля Темный рыцарь.

— Типа героя из комикса в облегающем трико? — я пытался шутить, и она не смогла удержаться от смеха, закатив глаза. — Не знал, что такое сильное впечатление на тебя произвожу, — Ионова искренне смеялась. И вдруг резко вновь стала серьезной.

— Спасибо тебе.

— За что?

— За бассейн. Ты реально меня спас. За тупой розыгрыш. Я ведь действительно перестала пользоваться опорой и нашла ее в себе.

— Сможешь простить меня? Прости… — я не знал что говорить, но постарался вложить в свое “прости” столько искренности, сколько мог вместить в него. И стараясь избежать затянувшейся паузы продолжил. — Слышал, что после 48 размера черный уже не так выгодно смотрится. Почему бы тебе не попробовать сменить имидж? Может, я ошибаюсь, но мне кажется, ты постройнела? Перестала жрать свои булки на ночь?

— О, это комплимент? — она удивленно посмотрела на меня. На самом деле, да. Но не думай, что я отказалась от любимых булок на ночь. Возможно, это из-за нового… как его лучше назвать?

Я продолжил игру слов.

— Мудака? — предположил я, смеясь.

— Нет, я бы не была так категорична. Иногда он может быть даже приятным. Я бы назвала его… тренером личного роста — сказала она, улыбаясь искренне.

Наши глаза встретились, словно открывая друг другу дверь к чему-то новому и удивительному. Мы бродили не очень долго, Ионова все же устала, хотя не показывала этого. Мы столько всего обсудили от злополучной химии, истории искусств, фильмов Хичкока и Тинта Брасса затронули. К моему удивлению Ионова свободно и легко переходила с одной темы на другую, выражая свое мнение и подкрепляя его новыми фактами для меня. Я был сражен ее кругозором и тем, как она видела этот наш общий мир. Мы смеялись, спорили, пытались переубедить друг друга. Я говорил искренне, открыто о вещах очень важных для меня и которые я не обсуждал с друзьями, разве, что с отцом.

— Ионова, никогда не думал, что вот так можно легко общаться с тобой. Хотя характер у тебя прям тяжелый, — опять ляпнул не подумав.

— Подстать моему весу, да?

— Да причем здесь это, — пытался реабилитироваться я.

— Да все нормально, я адекватно отношусь к критике, а мой вес — это факт и на правду не обижаются. Просто я в своем роду последний потомок самураев, может поэтому характер такой — совершенно серьезно и с гордостью произнесла моя спутница.

— Да, ладно, серьезно? — мне сложно было поверить.

— Мой дед со стороны отца, Хиро Айкаве был японским дипломатом. И если бы я жила в Японии, то звали бы меня Аяме Айкаве.

— А почему ты Ионова, а не Айкаве?

— Ну, долгая история, давай в другой раз, — видно, что ей нелегко было об этом говорить. — Он вернулся в Японию без моей бабушки.

— Ок, но я жду продолжения. Обещаешь рассказать? Слава Богу у тебя нет самурайского меча, а то ты нас в школе разнесла бы, с твоим то характером, — я запустил руку в свою шевелюру оттягивая волосы, чтобы сдержать эмоции.

— Ну почему же нет? Есть самый что ни на есть настоящий, древний самурайский меч.

— Да ладно, я не отпущу тебя пока все не расскажешь, иначе ты будешь виновата в моей смерти, — я погрозил ей пальцем.

— В смерти от любопытства? Самая бессмысленная смерть… — покатилась со смеха Ионова.

Мы еще битый час стояли у ее подъезда и она рассказывала удивительную историю своего происхождения. Она показала мне письмо, фото меча и я просто офигел, что так бывает.

— Ионова, я готовился к встрече, — она удивленно вскинула бровь. — Я пробил твое имя и в одном из источников нашел, что Ирис — это богиня радуги. А оказывается ты не с радуги, ты с тех мест, где цветут ирисы, — я видел, как она искренне улыбалась.

— Красиво звучит, “там где цветут ирисы”…ты не поэт случайно?

Поднявшись на последний этаж, я позвонил в двери ее квартиры. Дверь открыл пожилой человек. Он пристально посмотрел на меня в полумраке тамбура.

— Ирис, может пригласишь своего друга на чашку чая?

— Артем, может и правда зайдешь?

— Спасибо за приглашение, в другой раз обязательно, но мне уже пора, мы и так задержались на прогулке.

Дедушке Ионовой понравился мой ответ. Еще один плюс в мою зачетку.

— Ирис, до завтра.

— До завтра, Артем, — и от меня не укрылось то, как она впервые с такой нежностью произнесла мое имя.

Я не мог вспомнить, как быстро водитель довез меня до дома. Все словно туманом окутано, я блуждал среди своих мыслей, потерянный во времени и пространстве. Мой отец заметил мое растерянное состояние сразу.

Отмахнувшись от его предсказуемых вопросов, я убежал в свою комнату, запершись там. Лежа на кровати, я уставший рассматривал потолок, пытаясь найти ответы в этом бескрайнем небе натянутом над головой. Медленно, словно плывя по облакам, я начал теряться в своих эмоциях, давая смешанным чувствам овладеть мной полностью. Неожиданно для себя, я ощущал внутреннюю бурю, которая захлестнула меня, вызывая сомнения и тревогу в моей душе.

Но в это же время, вихрь сменился внутри меня эйфорией — я понимал, что впереди меня ждут перемены, возможно, нелегкие, но непременно важные. В этом моменте я понял, что иногда нужно потеряться, чтобы найти себя. В момент, когда сон уже сковывал меня, на ум пришел диалог Чеширского кота и Алисы из сказки Льюиса Кэрролла: