— Ирис, ты живешь прям под небом и никогда его не видела.

Мы стояли у лестницы, ведущей на крышу. Но на ней был замок, и я с непониманием смотрела на Рафаэля.

— Ионова, у меня есть ключ. Давай за мной, только аккуратно, не торопись.

И то, что я увидела, меня просто потрясло до глубины души и слезы непрошенными гостями заструились из моих глаз.

Время остановилось, исчезая в темных объятьях ночи. Когда мои глаза устремились к звездам, мое сердце замерло от красоты и величия этого видения. Под этим бесконечным сводом я ощущала себя частичкой вселенной, потерянной в бескрайней тишине и величии космоса.

Холодный ветерок ласкал мою кожу, словно нежное прикосновение невидимых рук из далеких звездных просторов. Я стояла одна в немом удивлении, плененная магией ночного неба, где каждая звезда казалась такой близкой, такой реальной, будто они ждут лишь одного мгновения, чтобы стать моими лучистыми проводниками в неизведанные просторы.

Такие моменты заставляют нас верить в чудеса, в магию этого мира, в то, что даже в самый темный час ночи можно найти свет и радость. Это был момент, когда я почувствовала себя связанной с бесконечностью, подарившей мне возможность жить и это видеть.

Рафаэль обнял меня сзади и указал на звездное небо.

— Посмотри, это созвездие Большой Медведицы, оно похоже на тебя, — сказал он нежно.

— Такая же, как я — толстая и неповоротливая? — спросила я, усмехаясь немного.

— Нет, такая же добрая и мудрая, как ты, — ответил Рафаэль с улыбкой, которая сияла ярче любой звезды на том небе.

— Ирис, хочу извиниться за все. За то, что равнодушно смотрел на то, как близкие мне люди, перестают быть мне таковыми. Два года назад, меня очень сильно избили, переломали пальцы. А я ведь скрипач. Представь себе с 6 лет я занимался музыкой. Я просто жил этим. А после вот этой драки, в которой нам всем досталось, мне пришлось расстаться с мечтой, с ремеслом. Артем и пацаны, кинулись меня спасать и тоже встряли. И Темный не был таким, как сейчас. Ты просто не знала его раньше. Короче мне жаль, что все так вышло. И еще, это я без всякого злого умысла рассказал про то, что услышал. Я как-то к тебе забегал, услышал краем уха разговор. У тебя был врач и он сказал твоему деду, что потребность в трости — это психосоматическое. Что ты давно можешь без нее обходиться. Хромота небольшая останется, но она тебе в общем не нужна. Я не знал, что они воспользуются этим. И я зол на Тёмного за это, понимаешь? — звучало искренне и эмоционально.

— Раф, спасибо. Я сначала злилась, ненавидела, а потом поняла, что всё что ни делается, делается к лучшему. Но, твой Тёмный, тоже мне «тренер личностного роста», — я предательски покраснела и Малой это заметил.

— Ну, что мир? — он протянул мне кулак.

— Мир, — я в ответ стукнула своим маленьким кулачком по его огромному.

— Кстати, у меня есть идея, я ее с Лерой уже обсудил. Требуется только твое одобрение.

— Значит, с Лерой? Я чего-то про вас не знаю?

— У нас творческий тандем, пока творческий, — и он заулыбался во все тридцать два зуба.

Я, Леший, Дэн и Ромка сидели на лавочке у ворот школы, в ожидании Малого. Когда же он успел стать частью стаи "хромой лошади"? Теперь эта "святая троица", проводила перемены в бурных разговорах, и они замолкали, когда я проходил мимо, словно пытались скрыть что-то важное.

Я видел все. Она ему улыбалась, ласково прикасалась к его волосам, убирая пряди с его лица, и смотрела на него с необыкновенной нежностью. Но после того, как я утром увидел сторис у Малого, где они были вдвоем на крыше под звездным небом, меня охватила волна ярости. Тоже мне друг…

Я был полон решимости все прояснить. Когда Малой приблизился к нам, поздоровался со всеми и только я не протянул ему руку в ответ.

— Малой, может нас просветишь, как получилось, что ты и эта «хромая лошадь» вместе?

— Не будь ты моим другом, Темный, съездил бы тебе по морде. Она не «хромая лошадь», у нее есть имя.

— Да, ладно как ты заговорил. С каких пор ты защитник «сирых и убогих»? Тебе не кажется, что это как-то не по-пацански всё же?

— Что она тебе сделала? Сначала Лерка? Ты с такой легкостью все забыл, что, пока деньги не стали сыпаться из «рога изобилия» твоего папочки, ты не был таким мудаком.

— А вот за это и по морде можешь получить, — я кинулся на Малого, — но пацаны меня тормознули.

— Тёмыч, давайте без рук, пусть говорит, — Дэн встал, между нами.

— Так вот Тёмный, ты забыл, как мы с Леркой были рядом, когда мама твоя болела, как помогали тебе. Как Лерка, носилась с борщами, чтобы ты только в обморок не упал, дежуря в больнице, как писала за тебя сочинения. Мы столько вместе пережили. Лера не тот человек, с которым так можно было поступить. Ну да, она же не Света, — Малой замолчал, возникла пауза. — Тебе не понравилась правда? Или ты уже не способен отличить правду от лжи? Деньги совсем вскружили голову? А новенькая, что она тебе сделала? Посмотрела не так на Его величество?

— Малой, ты берега — то не путай, — пытался я защищаться, хотя понимал умом, что говорит он по делу, попадая прямо в точку.

— Какие берега, загонять девочку после аварии, в которой она чудом осталась жива? Называть «хромой лошадью» человека, который каждый день испытывает не только физическую боль, кто знает, что ей пришлось пережить — это по-мужски? Или то, что ты использовал меня — это по-дружески?

— Когда, это такое было, обоснуй, — я пытался приблизится к нему вплотную, но Дэн стоял стеной, между нами.

— Я лишь вам рассказал, что сказал врач о том, что хромота возможно психосоматическая и на следующий же день на глазах у всех вы девчонку оставляете без опоры. Для чего? Тупо поржать, вам самим то не противно от себя? Я в этом больше не участвую и, если вы сами не понимаете, что перешли границу, мне вас жаль. В бассейне, когда твоя Светка ее толкнула и она чуть не утонула, я понял, что не хочу с вами иметь ничего общего.

— Постой малой, я не просил никого ее толкать, я вообще здесь не причем. Я что совсем даун?

— Не знаю, уже не знаю. Ну сам ты мало, что делаешь, разве что чужими руками, — Малой уже прям в раж вошел.

— Я со многим готов согласиться, но вот это явный перебор, никого я не просил толкать эту…,- я прикусил язык, чтобы снова не назвать ее обидным прозвищем. — Да и как докажешь, что это была Светка? Или ты мастер обвинять бездоказательно, — хватался я за соломинку. Если Светка и в самом деле толкнула ее, она пожалеет об этом.

Малой ухмыльнулся победно, сел на корты, достал ноут и включил записи.

— Вот это с камер в бассейне, вот это с камер в коридоре, когда вас заперли. Все в школе подчистили, но я успел кое-что слямзить.

Мы смотрели, открыв рот. Вот коридор. Вот, баба Нюра, которая нас просит помочь занести ведра и швабру и вот она нас запирает.

— Ни хрена себе, — чешет репу Леший. — Это и правда бабка нас тогда заперла, не лошадь…ой, прошу прощения.

— Но это не доказывает того факта, что ни Лера, ни Ирис не подговорили ее, — констатирует факт Ромка.

— Я разговаривал с Лерой, они этого не делали и у меня нет оснований ей не верить. Вспомни, как часто ты грязными кроссовками проходишься по только, что вымытым полам? Да постоянно, Тёмный. Может просто решила отмстить?

— Ну как вариант, ладно, — сказал я без особого энтузиазма.

Но тот, факт, что Света действительно ее толкнула, пытаясь не попасть на камеры меня разозлил. Если бы они знали, как я сам испугался, когда новенькая падала в воду. Я бросился в бассейн мгновенно, не думая о том, что скажут окружающие. Я действительно хотел помочь, а не из-за чувства вины.

— Со Светкой я разберусь сам.

— А то мы не знаем, что ваши отцы дружат и по сути, что ты ей можешь предъявить. Лица не видно, только по мелким деталям можно предположить, что это она, — и в этом была суровая правда.