— Но он был мутантом! Как он получил такую… такую особенность?

Уловив улыбку мутанта в очередной раз, а ещё и укоризненный взгляд, я промолчал. Эти двое стоят друг друга. Определённо стоят.

— Что вы от меня хотите? — начал я. — Переломать его, или…

— Делай что хочешь, — заговорил маг. — Сломай, выруби. Но нам нужна его кровь, и чтобы он ещё пожил чуток.

— А с мёртвого что, крови не будет⁈ — не понял я. — Разница-то⁈

Мутант покачал головой, разочаровавшись в моём вопросе, а маг стал ещё больше распинаться. Обвинил меня в незнании тела носителя, а также в скудоумии, чем изрядно задел.

Им нужен был живой дикий, потому что в живом диком живая кровь. Кровь симбионта, что-то в этом роде. И кровь нужно было взять из области сердца, а не из вены в руке. Что изрядно осложняло мне задачу.

Когда вся подготовка была завершена и мне выдали небольшую сумку на спину, в которой были нужные приборы для забора крови, из помещения вышли все люди и мутанты, которым принадлежала эта ферма.

Сильнейший мутант и маг остались для контроля. Они подгоняли меня в ожидании зрелища.

Когда я сделал первые шаги вперёд, я ясно услышал, что Жожоба сделал ставку, поставил на то, что я справлюсь с заданием быстрее, чем за минуту. А маг поставил на то, что меня сожрут.

Это… было неприятно — сама ставка, но я постарался сосредоточиться на существе впереди меня.

Следящие двадцать метров прошёл с застывшим сердцем в груди. Нет, я не боялся монстра, я боялся показать лишнее перед этими двумя носителям. И если они поймут, что я не совсем тот, за кого себя выдаю, я могу сам оказаться на столе в качестве материала для исследований.

Дикий, сидящий в области не больше двадцати квадратных метров, ограждённых очень толстыми прутьями, первоначально даже не обратил на меня внимание. А я, приближаясь к нему, наконец полностью его осмотрел.

Зооморфов я видел редко. Первые, пожалуй, были почти сразу, как я стал носителем после случая на стройке. Но чтобы так близко… два с половиной метра ростом, коричнево-серая шерсть, торчащая клочьями, словно этот «волк» облез от болезней. Удлинённая морда с чёрным носом как у собаки, самый настоящий хвост и изгиб ног.

То есть, фильмы ужасов про оборотней были вот-вот прямо передо мной.

Полуоткрытая пасть была усеяна рядом кривых зубов. И я мог бы поставить ещё на то, что ряд был не один. Глаза… глаза оранжевые, но не такие горящие, как у остальных диких. А ещё… его взгляд был неожиданно разумным.

Когда я приблизился практически вплотную к клетке и почти дошёл до узкой двери, которая, как меня заверили оба носителя, наблюдающих со стороны, откроется удалённо, он повернул голову ко мне, и я понял в этот момент многое. Взгляд, действительно, был осмысленным.

Дикий расправил плечи, медленно размял шею, показывая свои искусственно перекаченные руки с чёрными, кривыми когтями, и завыл. Вой был жутким, словно вокруг меня было полсотни диких волков. И от этого воя мне стало не по себе.

А это… было не всё.

«Я вижу, что ты почти такой же, как и я. Носитель, — зазвучал чужой голос в моей голове. — Зачем ты здесь?»

«Как ты… — я замялся, но всё также разглядывал дикого. — Как ты со мной разговариваешь?»

«Так же, как и ты со мной, — ответил дикий мужским и вполне человеческим голосом. — Я только так теперь и общаюсь. Эти сволочи забрали у меня моё естество».

«Ты опасен?»

«Опасен. Тело не контролирую. Мозг… это всё, что у меня осталось, как и память о том, кем я был. Зачем ты здесь? Меня решили домучить и убить?»

«Они хотят получить твою кровь».

«Я не дам. Сам понимаешь. Тело подчиняется чужому симбионту, который давным-давно поглотил меня. Я не контролирую себя, я не контролирую свои действия. Я — это… — послышалась грусть. — Давно уже не я».

«Тогда, как ты… как ты можешь оставаться собой, даже так, в своей голове?»

«Не знаю, — волк встал и за спиной Жожоба озвучил, что клетка откроется через двадцать секунд. — Я просто заперт в своей голове. Вчера вот растерзал двух наёмников. Не знаю зачем. Мне не было вкусно, мне не было больно, хотя они поцарапали меня. Мне было безразлично их присутствие рядом и тем не менее я это сделал».

«Понятно, — сухо ответил я. — Я не обещаю, что тебе понравится то, что я с тобой сделаю, но у меня нет выбора».

«Понимаю, — волк улыбнулся. — Почему ты такой же, как и я? Ты тоже эксперимент?»

«Я смерть для них, — я тоже улыбнулся в ответ. — И когда все дойдёт до нужного пика, они будут с ужасом понимать, что я ем их…»

Волка, похоже, воодушевили мои мысли. И он сделал то, чего я точно не ожидал. Обещал помочь. Хоть он не контролирует своё тело, он его слышит. И он готов мне помочь, подсказывая, что сейчас сделает другая его часть. Основная. А я решил ему кое-что пообещать в ответ.

— Начали! — крикнул Жожоба, и дверца начала открываться.

Я влетел в клетку со скоростью пули, ногой отбивая когтистую лапу, которая должна была меня встретить. И если бы не «разум носителя», который был заперт в этом теле, я бы, скорее всего, так ловко не забрался.

Тут же ударил его по морде со всей силы, выпуская когти и оставляя глубокие борозды на волчьем лице, я… увернулся с подсказкой, пропуская над собой две атаки, и кулаком ударил в то место, где было солнечное сплетение.

Тело дикого сжалось, что стало переломным моментом. Удар колена лишил его пары зубов, а удар локтем сверху в макушку — дееспособности.

Но я не успел перевернуть его.

«Слабо! Надо сильнее! — взревел носитель в моих мыслях. — Он выносливее, чем ты думаешь!»

Я отпрыгнул, получил всё-таки, удар в тело, а затем сломал палец, который зацепил мою грудь. Закрутил руку за спину, но дикий удивил меня. Как и удивил его «разум».

Вывернулся с пронзительным хрустом руки, и…

«Уйди!»

Это стало спасением. Ибо я успел отпрыгнуть на метр, когда лежащее тело резко дёрнулось, и в том месте, где я стоял, клацнула челюстью. Да с такой силой, что явно оттяпала бы мне конечность, если бы я не был быстрее. Три, а может, и четыре удара ногой в нос заставили дикого заскулить. Два замаха когтистой лапой, пропущенные вновь надо мной, стали последним, что он сделал.

На сей раз я вложил в удар локтем по верхней части головы всю свою силу. А ещё я тут же ухватил падающего за глотку и запустил ему когти в грудь, выпивая его симбионта. Ещё секунда и он безмолвной тушей упал на пол. Да так, что земля под ногами задрожала. Мне ведь сказали просто не убивать его, но не говорили, насколько целым должен быть дикий.

А затем… наполняя одну колбу за другой, я услышал последнее, что сказал этот симбионт.

«Спасибо!» — прошептал он, теряя свой разум, навсегда.

Я заставил его забыть, кто он такой. И приложил для этого все усилия.

— Я поражён! — радостно воскликнул Владимир Петрович, когда я вышел из клетки. — Тридцать три секунды для того, чтобы разнести этого… этого мерзавца!

Ага. Кто ещё из вас больший мерзавец.

— Странно, — Бурдин, который тут же подбежал к закрытой клетке, начал делать какие-то пассы рукой. Словно колдовал. Только вот силу я его не видел. — Ярослав, подскажи-ка мне…

Маг повернулся ко мне, и я увидел зловещее выражение лица.

Черт, неужели он что-то понял? Я же спиной к ним стоял, когда пил его и заставлял его забыться…

— В нём почти не осталось силы. Что ты с ним сделал, а? — Евгений Михайлович недобро посмотрел в сторону Жожобы. — Он еле живой!

— В темечко попал, — я пожал плечами и, сделав шаг вперёд, протянул сильнейшему мутанту пробирки. — Кто знает, что у него хранится в мозгу, раз простой физический удар выбил из него весь дух. Может, брак?

Судя по выражению лиц сильнейших носителей, они засомневались в моих словах. Я же просто заулыбался, развёл руками и сделал шаг в сторону, пропуская к клетке ещё людей. Именно людей, и я не сомневался в этом.

Те, в свою очередь, как-то слишком ускоренно начали связывать и обвязывать бедного дикого, накидывая на руки и на ноги толстенные цепи. Затем, правда, ещё и намордник напялили, а в заключение поставили какие-то инъекции. Внутримышечно.