Зверь живо подхватился и убежал в сторону, метров на двадцать — так, что его тушу стало трудно различить за еловыми лапами. Там он снова замер. Да что такое?
Тут я догадался и фыркнул вслух. Это ж он удалился по природным надобностям! Надо же, какой стеснительный.
Монстр вернулся, смущаясь еще больше — морду чуть ли не к сугробам пригибает. Я сделал буквально пару шагов навстречу, и неожиданно поведение твари резко переменилось: она гибко согнула хвост и с размаху плюхнулась брюхом в снег. Дернувшись, я глухо сматерился и уже было хотел поинтересоваться, в чем дело, но в этот момент понял причину, по которой громадный паук решил прижиматься к земле. До длинных чутких ушей долетели чужие голоса.
Я мгновенно прислонился к стволу толстенной елки — за ним разглядеть будет сложно. И навострил слух. Болтуны приближались, но, похоже, двигались не сюда, а мимо. Надо лишь понять, намеренно ли они разыскивают нас с китом-скорпионом, или просто так совпало, что пути на охоте пересеклись.
Расслышал слабое поскрипывание снега. Что-то подсказывало, что идут метрах в тридцати, но ручаться за точность новых ушей я не мог. Вдруг обманывают.
На мое счастье, говорившие шли почти параллельно следу твари, причем с противоположной от подвала стороны. Иначе остаться незамеченным бы не вышло: мало кто не обратит внимания на две глубокие колеи, протоптанные в сугробах.
Теперь стали различимы слова. Грустно только, что я по-прежнему не понимал часть из них. Как будто подменяются на иностранные. Придется самому додумывать, что поделать.
— … Еще вчера ушел в Елань и до сих пор не воротился… — прозвучал обрывок диалога. Говорил явно молодой мужчина.
Так, слово «Елань» я почему-то разобрал, а вот что оно значит? Наверное, название деревни или села.
— Да по бабам он там пошел, по бабам. Ты его не знаешь разве? — ответил другой голос — сиплый и болезненный.
— Ишь, по бабам! Ну он и… Мы-то ждем его с вестями! Когда придут, сколько. Будут ли плату брать. А он…
Видимо, пошла какая-то непереводимая игра слов. Так-так-так, кого это они ждут? Да еще и количеством озаботились!
— А тролль-то ведь совсем страх потерял!.. — продолжил тот же парень. — Прямо в деревню, значит… Ох, дождемся ли? Ты ж видел, что с ним из лесу пришло! Что привел-то он! Черное, с избу! Это ж!..
Черный и размером с избу — это кит-паук, похоже. Очень любопытно, как абориген его назвал. Я такого слова не знаю. Наверное, что-то вроде «нечисть». М-да.
— По бревнышкам деревню!.. Всех порешат они, на пару-то с!.. — совсем разошелся молодой.
— Тихо, чего орешь? — резонно заткнул его старший товарищ. — Зима нынче холодная, волки лютуют. Да и тролль со своим… где-то тут бродит.
Ух ты, я даже знаю в местном языке слово «лютуют». Как же они все-таки именуют паучьего монстра? Или подразумевается что-то вроде «приспешник» или там, может, «домашний любимец»?
— А ведь он колдун, точно, колдун! — понизил голос молодой.
Люди проходили уже почти рядом, поэтому я изо всех сил постарался слиться с шершавой корой. Медленно, кстати, шагают — ищут что-то? Или постоянно озираются?
— Там виднее будет… — туманно посулил сиплый, добавив непонятные слова.
Что-то мне их беседа уже совсем не нравится. Кому виднее будет? И что? Мол, не колдун ли я?
— Да точно тебе говорю, колдун! — не успокаивался второй. — Видал, как он на жуке своем ехал? Сел к заду лицом! Так только ведьмы и ездят! Мне бабка-то…
А с зоологией у местных не очень хорошо. Ну или со зрением. Вот уж жуком я эту тварь бы точно не назвал. И что за выражение такое гадкое — «к заду лицом»? Можно подумать, я как-то непотребно там сидел.
— Видно, сил набрался. Не совладаем. Эх, награды жалко, старосты щедро… А теперь все этим… Ну да что уж тут, раз такое дело. Раньше-то, бывало, только…
Я слушал и внутренне холодел. Оказывается — насколько смог уловить и, смутно разбирая, достроить фразы, — тут за мной действительно охотились вовсе не из жажды развлечений. И даже не из расовой ненависти — типа, бей троллей, спасай деревню.
Самое важное: что и требовалось доказать — я уже не первый владелец этого тела. А тот, кто проживал в нем до меня, отличался весьма гнусным нравом и вообще был очень поганым существом. Например, повадился жрать чужих кур и прочую живность. Но это еще, как говорится, цветочки. Этот мерзавец полюбил насиловать крестьянских девушек (вроде жертвами стали трое или четверо), а также грабить ни в чем не повинных путников. Вот их количество не уточнялось — думаю, немного. Тут же полтора человека живет, а в лес по одному почти не ходят. И кого-то он, кажется, даже зарезал.
В итоге эта паскудная лесная гнида удостоилась сомнительной чести. Старосты окрестных деревень созвали по такому поводу особое совещание, на котором вынесли оригинальное постановление: троллю не жить. Решить проблему вознамерились просто: собрали несколько небольших ватаг из самых крепких мужиков, которым поручили прочесывать здешние леса. А за голову тролля (ну или кто я там — они не очень-то задавались этим вопросом) объявили хорошую награду. Не знаю уж, какую именно, но она местных парней сильно вдохновила.
Я бы и сам такого урода придушил, причем без всякого вознаграждения. Слава богу, не чувствую никакого его влияния на мое сознание — каким было, такое и осталось, только начал понимать чужой язык. Хотя как проверить, не изменился ли?.. Ладно, буду получше прислушиваться к себе — должен понять, если что-то не так. Но какая сволочь этот тролль!.. Мало того что аборигенам житья не давал, так еще и меня из-за него чуть не убили! И ведь эта мразь сейчас может сидеть в моем теле! Ох, какая дрянь! Надеюсь, если он жив, в психушке его от души галоперидолом пичкают. А то и чем посильнее. Тело жалко, но все равно же теперь не мое.
— Стой! — воскликнул вдруг старший мужик и закашлялся.
Я чуть не вывалился из-за дерева. Зачем же так резко орать, тем более когда я прислушиваюсь?
— Что, ась? — непонятливо откликнулся молодой.
— Тихо ты! Сюда смотри! — засипел его собеседник. Ну да, а кто только что гаркнул на весь лес?
Черт, точно наш след заметил. Вряд ли здесь что-то еще могло их так обеспокоить. И, сразу подтверждая мою догадку, мужик зашептал:
— Кровь. Там. Видишь?
Косулю мой спутник доедал не очень аккуратно, это да. И что эти двое тут предпримут? Больше всего угнетало, что где-то рядом могут быть их товарищи, и сейчас тех позовут на помощь, сюда опять явится вся толпа. В том, что кит-скорпион сумеет при желании разогнать их всех, я не сомневался, но все-таки… Неприятно, да и вообще — способны преподнести какой-нибудь сюрприз. Сети, гарпуны… Да хоть пушку могут прикатить, я уже не буду изумляться.
Но мужики были не настолько уверены в себе — посмотрели немного на багряные пятна и, не сговариваясь, задали деру. Понеслись в деревню, скрипя снегом, шумно отдуваясь и спотыкаясь об заметенные коряги, путаясь в редком подлеске. Ну и молодцы, чего уж.
Немного погодя чудище распрямило лапы и, недовольно встряхнувшись, затопало дальше. На угольно-черной коже блестели льдистые искорки, по ней стекали ручейки талой воды.
Мой взгляд снова остановился на тонких и изящных голенях, которыми оканчивались его задние конечности. На странно искривленных, но все равно — таких узнаваемых голенях. Покрытых коростами, окровавленных, изрезанных, посиневших. Надо бы ему какую-нибудь обувку подобрать. На первое время — хотя бы сделать обмотки из моей старой одежды. Возможно, боли неведомая зверушка не чувствует или не замечает, но как представлю… В общем, нужно как-то ей помочь. В остальном она и без меня справляется.
Вот любопытно, не была ли она питомцем того, кто раньше занимал это тело? Да нет, совсем не похоже: тварь при нашей первой встрече, несомненно, вела себя не так, как ведет животное, которое скучало по хозяину и приветствует его. Иначе бы не пыталась раздавить меня клешней.
После плотного, но невкусного обеда я особенно остро пожалел, что не могу раздобыть огня, чтобы худо-бедно пожарить мясо. И соли бы еще… Стрельнуть огоньку мне тут совершенно не у кого — аборигены настроены до крайности враждебно, а украсть что-то вроде спичек будет очень сложно. Не знаю, что и делать — до старости сырятиной питаться как-то недосуг, да и вообще — нужны хоть какие-то витамины. Иначе зубы повыпадают. Ходить беззубым — несолидно и нездорово. Весной буду клюкву на болотах искать. А зимой… Хоть хвою заваривай, честное слово. Больше в отмороженном лесу ничего не найти сейчас.
