Из-за раскидистой елки робко выступила ведьма-попутчица. Она зажимала рану в правом боку. Приблизилась, хромая. Так, вероятно, задета печень. Долго не протянет, если не помочь. Надеюсь, паукообразная косатка не истратила все силы на этих… сородичей.

— Эй, — позвал я китовую тушу.

Подошел к ней, показал на рану в боку женщины, затем свел пальцы, как делала химера, и поводил в области повреждения. Потом кивнул на эльфа, которого она только что лечила, и снова на ведьму.

— Надо лечить, — сказал я и повторил жест.

Чудовище смущенно прикрыло эльфийский глаз и принялось старательно водить колдовским сиянием по печени ведьмы. Ужас, мелькнувший на лице беглянки, быстро сменился восхищением.

— Оно так может?.. Это же… Это… — зашептала она. Даже не сумела подобрать выражений.

— Да, чудеса, — подтвердил я и отвернулся.

Надо забрать у эльфов оружие. Мечи, кинжалы и ножи нам пригодятся, а луки сломаю. Ведьма ими наверняка не владеет, я, естественно, тоже. Химера, наверное, могла бы, учитывая ее происхождение. Вот только второй руки у нее нет.

Немного собравшись с силами, взял, что нужно. У певца нашелся очень годный клинок — на глаз длиной существенно больше полуметра, и не железный, судя по виду, а стальной. Другой, которым я собирался зарезать ушастого, выглядел похуже и короче раза в полтора. Скорее нечто среднее между мечом и кортиком, в общем. Прочее — уже мелочь: три ножа, два кинжала, в том числе совсем несерьезный. Похож на толстое сапожное шило, только граненый. Вроде бы такие стилетами называются. Ну, зато тащить будет легче. С пояса одного из следопытов-егерей снял диковинную вещицу — связку плетеных кожаных шнурков с грузиками на концах. Вначале не понял, что это, а потом дошло: болас, чтобы бросать и ноги опутывать! Читал про такое оружие, а увидеть и пощупать его раньше не доводилось. Все же живыми собирались нас взять… Наверное, всех, кроме чудовища.

Подразделение особого назначения, тоже мне… Впрочем, если бы не осмотрительность и обостренные чувства косатки-скорпиона, повязали бы нас как миленьких. А ведь я даже не уверен, что это именно профессионалы со специальной подготовкой. Может, просто отправили тех, кто подвернулся…

С трудом переломил тугие дуги, сходящиеся посередине к тетиве, об колено и об деревья. Сами тетивы снял и оставил себе — вдруг пригодятся. Один лук сломать не удалось, как ни старался, — только сильно погнул. Ну, стрелять он так не сможет, наверное. Для профилактики попинал эльфов — вряд ли они очнутся готовыми к бою. Зверюга настороженно следила за моими действиями. Да нет, пусть не переживает. Если волки не съедят, то выживут… Уроды. Скоро начнет темнеть. Пусть этой ночью хищники найдут здесь нежданное угощение! Нужно уходить.

Еще до того, как я высказал свою идею, чудовище развернулось и побрело прочь от болота. Мы с ведьмой шагали следом. Инвалидная команда, обнять и плакать.

Тварь тащилась в одном направлении. Заходящее солнце оставалось строго справа. На это я обратил внимание лишь полчаса спустя. Потом озирался, чтобы удостовериться. Через еловые лапы трудно было разглядеть, но, кажется, да — солнце по-прежнему в той стороне. Странно, раньше я за членистоногим такой целеустремленности не замечал. Обычно брело, куда придется.

— Твой гимори что-то вспомнил и ведет нас туда, — уверенно сказала женщина с аномальным прикусом.

Мы шли, пока не стемнело. И еще полночи. Лишь когда падать от кровопотери и усталости начала даже членистоногая косатка, пришлось расположиться на ночлег. Ну как расположиться — лично я просто забрался в более-менее сухую ямку между корнями, свернулся там и тут же отрубился.

С первыми лучами солнца химера растолкала нас с ведьмой, и пришлось шагать дальше, едва продрав глаза. Одежда промокла от росы, стала мерзко прилипать к коже, как ледяная жаба. Висел стылый туман, изо рта вырывались облачка пара. Недавняя пленница дрожала, словно включила виброрежим — зуб на зуб не попадал, плечи ходили ходуном. Ее было жаль, но я не мог помочь абсолютно ничем — мое сырое тряпье никого не согрело бы. Придется идти так и греться от работы мышц. Очень надеюсь, что не подхватит воспаление легких или что похуже. Зеленый луч все-таки тоже не панацея.

Двинулись мы опять туда же, куда и вчера. Честно говоря, переться в одну сторону мне казалось очень тупой идеей. Понять и перехватить гораздо проще. Тем не менее перечить не стал — видел, что бесполезно. Тварь не свернет с пути.

Шли молча — не до болтовни было. Все, что мне нужно, про начертательное волшебство от клыкастой я узнал, выводы сделал. Вообще напрасно я, конечно, завел разговор именно тогда — может, поэтому нас и выследили. Но очень уж хотелось все прояснить, и главное — понять, кто у меня во временных союзниках. Еще и стресс после заключения сказался. А в эффективности ведьминых знаков я убедился воочию. Хорошая штука… и очень опасная. Теперь всегда был настороже, когда она приближалась. И спал вполглаза — не только из-за эльфов, но и из-за нее тоже. Мало ли что в голову взбредет. Она действительно какая-то неуравновешенная. Должно быть, тоже повлияли пребывание в застенках и сеансы… доверительных бесед с «эсэсовцем». Сам он ее вроде не пытал — но лез в чужое сознание, как пробовал сделать со мной. И такое вмешательство, судя по всему, не проходит бесследно.

Кстати, по поводу «эсэсовца». Его откровения про хранителей мира, краденую благодать и ублюдочную магию дали почву для множества вопросов. Как минимум непонятно, на кой черт тогда эльфы приезжают в людские города с мирными визитами и вообще достаточно плотно контактируют с «грязерожденными», ежели сами такие арийцы и ненавидят людей буквально по факту рождения. А люди их, как мог заметить, уважают и сильно побаиваются. Но не панически и без злости, не как противников или оккупантов. Просто воспринимают как что-то непонятное и могущественное. То есть с ними эльфы ведут себя нейтрально и даже в чем-то покровительственно. Наверняка торгуют, продают какие-то услуги, наводят дипломатические связи и прочее в этом духе. Совершенно не вяжется с тем, в каком тоне высказывался «добряк». Может быть, конечно, что подобных экстремистов мало, а большинство его взглядов не разделяет. Но после эльфийских застенков в это почему-то не очень верится. Что тогда? На ум приходит только одно: не в силах напрямую переломить ситуацию, поэтому действуют исподволь, как агенты влияния. Внедряются в экономику, работают с элитами. А ведь вполне вероятно. По крайней мере, длинноухие могут не торопиться. Перед людьми у них есть фора. Он сам сказал — «маложивущие».

И еще эти его слова про то, что люди, дескать, пользуются какой-то плохой, неправильной магией. А хорошей, доброй и чистой эльфийской не владеют. У эльфов она что, принципиально другая? Очень важный момент, надо разбираться.

— Эй ты, — позвал я ведьму за неимением лучшего обращения.

Надо хоть спросить, как ее зовут. Все-таки единственная из моих знакомцев, кто способен поведать что-нибудь дельное насчет чародейства. И второй после пани Агнески собеседник, при котором мне не обязательно прятать лицо. Третий — если считать монстра, но с ним же толком не поговоришь.

— А? Да? — вскинула голову женщина. До этого битый час изучала палую хвою, корни, грязь и остатки снега под ногами. Наверное, до ужаса интересное занятие, но пришлось ее оторвать.

— Эти… там… что они колдовали?

— А-а? — Ведьма, похоже, искренне не понимала, о чем я. Пришлось напрячь все красноречие тролля.

— Там. Враги. Э-э. Эльфы, — наконец-то вспомнил я местное слово. Устной практики явно не хватало. — Колдовали у болота. Что они делали? Как?

Женщина, кажется, растерялась от этого вопроса. Даже запнулась об корень. Помявшись, ответила:

— Ну… Чтобы гимори на кровь изошел, да?

— Да! — Я выругался про себя. — Это! Что это?

— Не знаю, — призналась попутчица. — Я колдовство… не знаю. Не видала такого.