Мне нужно сделать тест на ИППП4, думает крошечная трезвая часть моего мозга, и я ненавижу, что соглашаюсь.
Я тянусь к задней стенке своего крошечного шкафа и достаю вещи, которые люблю. Вещи, которые я купила и чувствовала себя в них великолепно, только для того, чтобы Ричард поворотил носом. Вещи, которые я приберегала для девичников, которых было очень мало. Возможно, я подсознательно приберегала их для того времени, когда меня перестанет волновать мнение Ричарда.
Что ж, это время настало.
— Мне нужно пройтись по магазинам, — говорю я в основном самой себе, прочёсывая отбракованные вещи и упорядочивая то, что мне нравится. — Я не собираюсь заставлять Ричарда ревновать. То есть, он может это почувствовать, но это не моя цель. Я хочу заставить Ричарда пожалеть о том дне, когда он решил, что я недостаточно хороша. — Я беру чёрный пиджак и бросаю его в кучу пожертвований. — Кто, блять, решает, достаточно ли кто-то хорош? Конечно, есть люди, которые просто не подходят тебе, но ты же не тянешь с этим четыре долбаных года. Нет, ты права, Кэм. — Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на неё, и даже у неё широкие, почти испуганные глаза.
— Я права?
— Да. Ты была права, он знал, что делает — он использовал меня. Убеждал меня доказать ему свою состоятельность с помощью пряника, что однажды он свяжет себя обязательствами. — Я сморщила нос и попыталась побороть внезапный прилив слез. — Он никогда не собирался связывать себя обязательствами.
— Эбби, я не понимаю, что ты делаешь. Что с этой кучей? Что за план с боссом? — спрашивает Кэт, подходя к тому месту, где я разбираю свой шкаф, её руки подняты вверх, словно я одичавшая собака, которая может напасть в любой момент.
— Просто подумайте об этом. Подумайте о выражении лица Ричарда, когда он будет сидеть в Радужной комнате на вечеринке, на которую он ходит уже шесть лет подряд — дольше, так как, я думаю, он ходил раньше, со своим дедушкой. На вечеринке, на которую он всегда говорил мне, что я не захочу идти, потому что там слишком скучно. На вечеринке, на которой он надеется, что в этом году они наконец-то объявят его партнёром. — Я улыбаюсь про себя, потому что по мере того, как видение растёт в моем сознании, оно нравится мне всё больше и больше. Это великолепно, правда. — И когда его босс входит, женщина, которую он использовал годами, держит его под руку. Женщина, которой он говорил, что она просто забава. Женщина, которая, по его словам, была недостаточно серьёзна, чтобы быть рядом с такими всемогущими важными людьми. И я, как его спутница, не отхожу от него ни на шаг. Когда он захочет поговорить с мистером Мартинесом, поцеловать его задницу, как всегда, ему придётся подойти ко мне, посмотреть мне в глаза и понять, что он облажался. Что я не просто хорошее времяпрепровождение, не просто заполнитель пространства…
— Прости, кем он назвал тебя?
У меня нет времени рассказывать Кэм о тех гадких словах, которые Ричард выкрикивал мне в машине. Я в ударе.
— Я именно то, что ему нужно, и он мог бы получить это. Вместо этого он выбросил меня. Нас. И знаете что? Пошло оно. Пошёл он. Мне не нужен он и его маленький член. — Кэт ахает, её глаза расширяются, но я продолжаю: — Это правда. И он лысеет. Не пародия на Вин Дизеля, потому что Ричард — не Вин Дизель. Некоторым мужчинам это удаётся. Но не ему. — Кэм торжественно кивает. — Так что вот так. Я собираюсь трахнуть его босса. — Мой телефон снова пикает, сообщение от самого мужчины. — И он спрашивает, когда я свободна.
— Мы любим мужчин, которые не ходят вокруг да около, — говорит Кэм. Приняв моё решение, она переходит в рабочий режим, берет мой ноутбук и вводит пароль, необходимый для доступа.
— Хорошо, полное имя? — спрашивает она, надевая свои синие светоблокирующие очки, которые она хранит в сумке и носит, потому что втайне считает, что так она выглядит умнее. Она надевает их только тогда, когда ей нужно произвести на кого-то впечатление или когда она находится в режиме супер-расследования.
— Дэмиен Мартинес, — отвечаю я, зная, как это работает. В прошлом месяце мы выяснили, что мужчина, с которым Кэт собиралась пойти на свидание, женат и имеет троих детей, и Кэм понадобилось всего десять минут, чтобы выяснить это.
Она гений.
— Хорошо, а место работы? — Её длинные ногти клацают по клавиатуре моего старого, дерьмового, требующего замены ноутбука примерно пятилетней давности. Ощущение ностальгии, как будто мы сидим в нашем общежитии, а Кэм печатает, пытаясь найти компромат на парня какой-то грубиянки, с которой мы познакомились на вводном курсе по экономике.
— «Шмидт и Мартинес», — говорю я, повторяя название компании, которая лишила меня шанса стать миссис Ричард Бенсон.
Это несправедливо. Компания этого не делала. Этого бы никогда не произошло.
Тебя использовали, Эбби, торжественно напоминаю я себе.
Хотя, сидя здесь, с бутылкой вина, я не могу не думать, что перспектива стать миссис Ричард Варфоломей Бенсон… мрачная, в лучшем случае.
Унылое существование на вечеринках, на которые меня не пригласили, и слишком усердная работа за недостаточное уважение.
Кэм вскидывает голову при этом имени.
— Его имя на фирменном бланке? — спросила она, приподняв бровь.
— Я говорила тебе, что он босс Ричарда и что он партнёр.
— Джейн — наш босс. Но здание ей точно не принадлежит.
— Справедливо.
— Ладно, давайте попробуем… — Ещё щелчки, несколько "хммм", а потом…
Её лицо опускается.
Её глаза переходят с экрана на меня, потом снова на экран, потом снова на меня.
— Что? — спрашиваю я. Её глаза снова двигаются туда-сюда, то на меня, то на экран. — Ками, что? — Кэт перемещается туда, где она сидит, смотрит через плечо и повторяет тот же путь — от экрана ноутбука ко мне и обратно.
— Вот чёрт, — говорит Кэт, и теперь я чувствую беспокойство.
— Что!? — говорю я, почти крича. — О, Боже, он женат? Чёрт, только этого мне не хватало. Чтобы меня бросил мой парень, потому что я недостаточно серьёзна, а он хочет серьёзную и скучную, и чтобы я сразу же бросилась на женатого, мать его, мужчину. — Я наклоняю голову к потолку. — Почему? Почему, Боже? Почему ты меня ненавидишь? Я просто хочу, чтобы хоть один чёртов план мести сработал. Ладно, конечно, месть — это не совсем круто в твоей маленькой книжке, но только в этот раз. Я думаю, мы можем согласиться, что Ричард заслуживает этого! — Кричу я теперь, как будто в этом виноват потолок или всезнающий Бог.
— Он не женат, Эбс, — говорит Ками, и теперь она улыбается, взгляд становится всё более… удовлетворённым?
— Тогда в чём дело? — спрашиваю я, потому что теперь я чувствую беспокойство. Этот взгляд означает неприятности.
— У него есть типаж, — говорит Кэм с той же улыбкой, коварной и почти тревожной.
— Очень чёткий, — соглашается Кэт, но её улыбка больше похожа на смех, на хихиканье. — И ты ему соответствуешь. — Затем ноутбук поворачивают ко мне. На экране — поиск в Гугл по запросу «Дэмиен Мартинес адвокат свидания фото», и ниже — горстка фотографий босса Ричарда с женщинами под руку на мероприятиях фирмы.
Две вещи поразили меня, как товарный поезд.
Во-первых, Дэмиен приводил гостей на рабочие мероприятия, на которые, как я знаю, Ричард тоже ходил и говорил мне, что ему не разрешалось приводить пару.
Рождественская вечеринка.
Круиз на ужин 4 июля.
Меня тошнит.
Он ещё больший подонок, чем я могла предположить.
Вторая вещь заключается в том, что у Дэмиена Мартинеса действительно есть типаж.
Этот тип — низкая, фигуристая блондинка.
И черт возьми, если я не подхожу под этот чёртов типаж.
Это знак от того Бога, которого я просто умоляла позволить моему плану мести сработать.
Медленная улыбка расползается по моему лицу, когда я увеличиваю изображения, отмечая, что за пять лет спутницы редко повторялись — разные почти для каждого события.
