— О, поверь мне, мы все знаем, что ты задерживаешься допоздна, Ричард. И почему. — Мой взгляд переместился на Мисти, помощницу юриста, с которой у него роман уже несколько месяцев. — Ты ведь знаешь, что в здании есть камеры, к которым мы все имеем доступ, да? — говорю я, и в комнате раздаётся несколько смешков. Я сужаю на него глаза, замечая, как верхнее освещение привлекает внимание к пятнам на его одежде.

— И почему у тебя… это блёстки? — спрашиваю я, делая шаг вперёд и замечая, что несколько пятнышек разного цвета, некоторые розовые, а некоторые голубые. — Было ли время декоративно-прикладного искусства слишком грязным сегодня? Может, тебе стоит ограничиться цветными карандашами? — Несколько человек смеются, когда лицо Ричарда краснеет. Я не люблю так вызывать людей, ставить их в неловкое положение на публике, особенно если они работают на меня. Но как юрист, Ричард должен знать, что если не можешь справиться с этим, не выдавай себя. — А?

— Я… — Он оглядывает комнату, и вы почти можете почувствовать, как от него исходят волны беспокойства. Смущение. — Бывшая насыпала блёсток в мои вентиляционные отверстия, — говорит он под нос. Я смотрю на него, отмечая небольшое количество блёсток по всему телу — в волосах, несколько мелких кусочков прилипли к лицу и в швах его чёрного костюма. Они даже на шнурках его обуви.

Бьюсь об заклад, что ему потребуются недели, чтобы освободиться от блёсток, если его бывшая действительно поместила их в вентиляцию. Вот это запись с камер видеонаблюдения, которую я бы с удовольствием посмотрел — Ричард садится в свою уродливую машину и включает отопление, чтобы унять ноябрьскую прохладу, только для того, чтобы быть облитым блёстками.

Она хороша.

— Хм. Держу пари, ты это заслужил, — говорю я, отделываясь от него, разворачиваюсь и иду.

— И? — продолжает голос Ричарда, заставляя меня снова остановиться. — Куда ты идёшь? — Я поворачиваюсь.

— Слушай. Я знаю, что ты считаешь себя какой-то всемогущей силой в этом офисе, но помни, кто я, когда говоришь со мной. Я не только партнёр, но и один из основателей компании. Твоя судьба? Она в моих руках, приятель, — говорю я человеку, который почти на десятилетие моложе меня.

— Мой дед… — Его лицо становится красным то ли от разочарования, то ли от смущения.

Мне всё равно. У меня есть дела поважнее.

— Знает моё мнение. Твой дедушка, мой партнёр, знает, что мы не продвинемся вперёд ни в чём, что касается твоего будущего в этой фирме, без моего одобрения. Так что тебе лучше изменить своё отношение, перестать проявлять неуважение к людям в этом офисе и начать выигрывать гребаные дела. Перестань трахать свою помощницу юриста и вместо этого беспокойся о своих клиентах. — Я пристально смотрю на него и почти вижу, как он съёживается на моих глазах от смущения.

Хорошо.

Так и должно быть.

— Теперь, если ты не возражаешь, я ухожу. Обязательно задержись, чтобы компенсировать время, которое ты потратил на споры со мной и трахая глазами стажёров. — Я смотрю, как его лицо краснеет, и краем глаза замечаю, как замирает всё тело Мисти.

Но я не остаюсь наблюдать за разворачивающейся драмой.

Мне нужно идти на свидание.

Глава 7

6 ноября

Эбби

Платье обтягивающее.

Туфли на высоком каблуке.

Волосы идеально светлые, волнами спускаются по спине.

Холодно ли мне в этом крошечном платье 6 ноября в Нью-Йорке?

Да, мать вашу.

Хочу ли я испортить образ пальто?

Абсолютно нет.

Так что вместо этого я улыбаюсь гардеробщице, прежде чем идти к хостес.

— Привет, я Эбби. Я сегодня встречаюсь с Дэмиеном Мартинесом? — говорю я, борясь с желанием заглянуть ей через плечо, чтобы проверить, не сидит ли он за столиком неподалёку, наблюдая за дверью ожидая меня.

Все мои предыдущие попытки дают результат.

Было время, когда можно было сказать, что я ходила в колледж, чтобы найти мужа и получить звание МИССИС, а не степень бакалавра. Мы проводили ночи в дорогих, эксклюзивных клубах, танцевали и ждали, когда генеральные директора и технологические титаны, околачивающиеся в VIP-секциях, пригласят нас.

Кстати, это всегда срабатывало.

Именно так я познакомилась с Ричардом однажды ночью в ночном клубе в центре города.

За эти годы я отточила баланс между незаинтересованностью и желанием, между сексуальным котёнком и милой невинностью.

Потребовалось всего несколько дней и тщательное планирование, чтобы отбросить эти старые навыки.

Теперь надо заставить их работать.

— Ах, да, он уже здесь. Позвольте мне провести вас к нему, — с улыбкой говорит симпатичная женщина.

Я следую за ней через столики, расположенные достаточно далеко друг от друга, чтобы подразумевать уединение, обедающие сидят близко в приглушенном освещении, делятся напитками и ведут тихие, интимные разговоры. Это идеальное романтическое место для свидания, куда я миллион и семь раз умоляла Ричарда сводить меня, и место, которое предложил мистер Мартинес, даже без моего упоминания об этом.

Тем не менее, на первом свидании.

Большая галочка в графе "за".

Не то чтобы меня это волновало. Как бы ни было весело встречаться с этим невероятно симпатичным мужчиной постарше, я должна помнить о цели своей миссии: расплата.

Месть.

Выражение лица Ричарда, когда он поймёт, что я пришла на вечеринку под руку с его боссом.

Боже, это будет волшебно.

Кому нужен рождественский подарок или обручальное кольцо, когда у меня будет этот взгляд, навсегда запечатлённый в моей памяти и согревающий меня по ночам?

Повернув за угол, мы входим в отдельную комнату с одним столом, единственной красной розой в центре и мужчиной, сидящим в одиночестве.

На нем белая рубашка, без галстука, несколько верхних пуговиц расстёгнуты так, что почти каждая женщина в Америке и за её пределами находит привлекательным, и отличный чёрный пиджак, который, держу пари, стоит больше, чем моя арендная плата.

В своём профиле он был чисто выбрит, с яркой улыбкой, что, как я предполагала, было его фотографией для работы.

Здесь же у него такая щетина, что на очень короткий, неуместный момент мне стало интересно, как бы она ощущалась на моём языке.

Или между ног.

Сосредоточься, Эбигейл!

Его кожа загорелая, как я знаю, круглый год, волосы аккуратно уложены по бокам и длиннее на макушке, зачёсаны назад. Я не могу сказать, то ли он трогал их весь день, и плоды нарушились, или он просто даёт им так высохнуть, но когда мы приближаемся, его рука проводит по волосам, откидывая прядь, упавшую на лоб.

И как джентльмен, каким я инстинктивно догадывалась, что он будет, он встаёт, отодвигая для меня стул.

А потом он улыбается.

Это хорошая улыбка.

Улыбка, от которой спадают трусики.

Удивительно, но это не улыбка адвоката.

Странно. Конечно, всё, что я слышала об этом человеке — информация, которая была передана мне от куска дерьма, была негативной. Всё говорило о том, что этот мужчина — манипулятор, жадный и низкий человек.

Эта улыбка говорит об обратном. Она говорит… об искренности.

— Эбигейл? — говорит он, и я снова удивлена.

Это не хорошо смазанный, абсолютно нейтральный голос адвоката.

Это не голос человека, которого я видела в старых видео на YouTube, дающего комментарии прессе, когда он вытаскивал известного актёра из жёсткого брачного контракта.

Он… густой. Глубокий. И с самым привлекательным намёком на его родной район Бронкс, где, как нам с Ками сообщили исследования (Кэт сидела в углу, качая головой и говоря нам, что это плохая идея во время нашего исследовательского марафона), он родился и вырос. А ещё у меня пробежали мурашки по позвоночнику, когда он использовал моё полное имя.

Никто не называет меня Эбигейл.

Если кто-то так делает, я одариваю его своей звёздной улыбкой и поправляю их.