Затем мы все сели за большой стол, три длинных стола заполнили огромную столовую, а детский стол доминировал в гостиной, где Осень поставила «Холодное сердце». (На что Кэл потребовал, чтобы в следующий раз они "посмотрели "мальчиковый" фильм, футбол или что-нибудь хорошее". Рози сказала ему заткнуться, что, к всеобщему удивлению, он и сделал, оставшись есть начинку и смотреть в телевизор).

Как только мы все сели, Мэгги по своей традиции не давала никому есть, пока каждый не скажет, за что благодарен.

— Господи Иисусе, Мэгс, только не это дерьмо снова, — жаловался мистер Дэвидсон, ежегодно возмущаясь традицией Мэгс.

— Заткнись. Это мило.

— Я хочу есть!

— Ты можешь подождать пять дурацких минут, — сказала мама Луны, и мои глаза встретились с глазами Сэди через стол, её глаза комично расширились от юмора.

Это ощущалось… нормальным.

Как семья.

Дисфункциональная семья, но всё же семья.

— Я буду первым, — сказал Дэмиен, и всё моё тело испытало шок. Глаза Сэди стали расширяться, заинтригованно, но я уже повернула голову к своему спутнику. — Кажется уместным сначала поблагодарить за то, что меня любезно пригласили.

— Тебе лучше вернуться и в следующем году. Приятно иметь здесь новую усладу для глаз, — сказала Мэгги, и мы все застонали.

— Боже, Мэгс! — Ханна надулась.

— Я просто рад, что она не зацикливается на мне, — сказал Хантер под нос, и я рассмеялась, потому что он не ошибся — Мэгги любит приставать к моему шурину, стараясь доставить ему как можно больше дискомфорта.

— Дайте человеку сказать, чтобы мы могли покончить с этим дерьмом! — сказал мистер Дэвидсон, и его жена стукнула его. Думаю, он пожаловался на удар, и миссис Дэвидсон определённо высмеяла его за то, что он "большой старый ребёнок", но я была слишком увлечена Дэмиеном.

— Я просто хотел сказать вам всем спасибо за то, что раскрыли свои объятия, для незнакомца. Вы замечательная толпа. Эбигейл неделями рассказывала мне истории о доме, и мне приятно сопоставить лица с именами. В этом году я благодарен за то, что сижу здесь со всеми вами, собираясь отведать потрясающую еду. Но самое главное, для меня большая честь быть рядом с прекрасной женщиной. — Его рука двинулась, чтобы притянуть меня к себе, несмотря на то, что мы сидели на дерьмовых складных стульях, и он поцеловал мои волосы.

Это было драгоценно.

И сладко.

И так неожиданно.

И когда мои глаза встретились с глазами моей сестры, полуулыбка на её губах сказала всё.

Ты так чертовски влипла.

Несколько часов спустя, я сижу на улице возле впечатляющего костра на заднем дворе Ханны — оказывается, не совсем бойскауты Тони и Зандер были теми, кто наконец-то развёл костёр — и болтаю с Кейт.

Она рассказывает мне, как Дин и Зи помогли команде «Бульдогов Спрингбрук-Хиллз» попасть в штат в этом году и как они с Дином работают над тем, чтобы Дин официально усыновил её сына Кэла.

Мы смотрим, как Дин пытается вложить футбольный мяч в детские пальчики Колина, как Кэл хлопает, когда он его "бросает", и тут подходит Дэмиен, протягивает мне руку и помогает встать.

— Ненавижу это делать, но ей нужно вернуться домой, — говорит он, глядя то на Кейт, то на меня. — Пойдём, naranja. Давай вернём тебя на Лонг-Айленд. — Слова звучат низко, почти приглушённо, когда он прижимает губы, касаясь макушки моей головы. — Тебе завтра рано вставать.

При этих словах глаза Кейт сужаются, замешательство смешивается с… счастьем, возможно, и я поясняю.

— Чёрная пятница, — говорю я, пожимая плечами. — Мне нужно быть в магазине в 4 утра, а до города час езды. — Я снова наклоняю голову к Дэмиену. — К тому же, тебе нужно вернуться к себе домой, да? — спрашиваю я.

— Я останусь у тебя на ночь, — говорит он, его голос низкий и только для меня, а его губы прижимаются к моему виску.

— Нам тоже пора идти, — говорит Кейт, вставая и направляясь к своим мальчикам. — Ты будешь дома на Рождество? — спрашивает она меня.

— Таков план.

— А ты? — с наглой улыбкой спрашивает Дэмиена любопытная Кейт. Бармены и баристы и их потребность управлять человеческими отношениями. Я смотрю на неё, но она только улыбается.

— Таков план, — говорит Дэмиен, и я так удивлена, что не могу сделать ничего другого, кроме как поцеловать и обнять Кейт, прежде чем мы попрощаемся. Но всё это время мои мысли заняты утверждением Дэмиена, что он будет здесь на Рождество.

Но это будет после вечеринки.

После того, как всё развалится.

Это становится таким запутанным.

Потому что то, о чём мы оба договорились, что это будет непринуждённо, с каждой минутой кажется всё менее и менее таковым.

И хотя я ни капельки не злюсь из-за этого, я не могу не чувствовать надвигающийся ужас, который нарастает вокруг меня с каждым днём.

Глава 22

27 Ноября

Эбби

Я нахожусь в квартире Дэмиена.

Это не самое интересное. За последний месяц я была в квартире Дэмиена более чем несколько раз.

Новая часть заключается в том, что Дэмиена нет в его квартире.

Я хочу сказать, что это странно, что это некомфортно.

Но это не так.

Я чувствую себя… как дома.

Возможно, это и есть самое странное. То, что это не странно.

Я встречалась с Ричардом четыре года и ни разу не чувствовала себя как дома. Это было место, где я всегда думала, что должна быть на высоте: что-то делать, что-то убирать, одеваться по высшему разряду…

И уж точно он не говорил мне, что хочет, чтобы я ждала его у него дома после работы, потому что у него был паршивый день.

В то время я даже не знала, что это чувство было странным.

Сегодня Дэмиен спросил, не останусь ли я у него на ночь. У нас было запланировано свидание, но его работа затягивается до ужина.

— Я все ещё хочу увидеть тебя сегодня вечером, — сказал он, когда позвонил мне во время перерыва в судебном заседании. — Но как только я выйду отсюда, мне нужно вернуться в офис, взять несколько вещей и сделать несколько звонков. Я не знаю, когда закончу.

— Серьёзно, все в порядке, Дэмиен, — сказал я. — Мы можем встретиться в другой день.

— Ты не слушаешь, naranja. — Его голос заставил меня остановиться. Не сердитый, но твёрдый. Слова, которые он произносил, он хотел, чтобы я услышала, поняла. — Я говорю тебе, что у меня паршивый день. Долгий, блять, день. Я говорю тебе, что не могу никуда пойти, но я чертовски сильно хочу тебя увидеть. Я прошу тебя быть у меня дома, когда я вернусь. — Он замолчал, но я не воспользовалась паузой в разговоре, сохраняя молчание.

Сбитая с толку.

— Послушай, если тебе не удобно…

— Нет. Нет, Дэмиен, дело не в этом. Я просто… никогда не делала этого. Это что-то новенькое. — Настала его очередь замолчать, но он нарушил молчание.

— Мы покопаемся в этом дерьме позже. В один из этих дней мы должны рассмотреть всё то безумное дерьмо, которое вбил твой бывший тебе в голову. Обсудим, как мы можем это исправить. Но до тех пор, ты останешься у меня дома?

— Да, Дэмиен. Я могу это сделать, — сказала я, потому что что ещё можно сказать в такой ситуации?

Это подводит нас к настоящему. Сейчас я нахожусь здесь, в квартире Дэмиена, и жду, когда он вернётся домой. Я ушла с работы, и он велел мне сообщить ему, когда я буду готова ехать, потому что он планировал прислать за мной машину.

Что он и сделал — когда я написала ему, что у меня уже собрана и готова сумка на ночь, через десять минут у моего дома стоял чёрный лимузин.

И вот я здесь, в панике, потому что что я должна делать?

В данный момент, похоже, что когда я сталкиваюсь с неуверенностью и замешательством в отношениях, я впадаю в старые привычки.

Я приготовила ужин — спагетти и фрикадельки, фрикадельки по рецепту Ханны, который она усовершенствовала, когда мы были ещё детьми.