Она пожимает плечами и убирает ладонь. Вспоминаю сегодняшнее утро и как мистер Коллинз приглашал в дом, а Эви, выпучив глаза, подавала сигналы, чтобы я отказался и быстрее уходил. Видимо, он очень любит эту малышку. От этой мысли тепло на душе: мой-то сбежал, поджав хвост. Даже не помню его. Может, оно и к лучшему: сомневаюсь, что такой человек в моей жизни был бы к месту.

У меня от отца осталось только пустой лист, который он бросил маме, даже не удосужившись на нём написать элементарное слово «прости».

— Думаю, что я выдержу, — договариваю в самые губы и сминаю их неторопливо, чувственно.

У Эвелин срабатывает оповещение на телефоне, но она игнорирует его. Тут же снова раздаётся сигнал. Киваю на смартфон.

— Это оповещение из инстаграма, — она снимает блокировку на гаджете и принимается листать, показывая сотню сообщений.

— Ничего себе, да ты знаменитость? — кликаю на ленту её публикаций и рассматриваю фотографии. — Красиво, — фото с пляжа, где мы встретились в первый раз, есть даже из бара.

— Сначала завела ради развлечения, но как-то всё закрутилось. А теперь сам Джокер хочет, чтобы я выкладывала к себе информацию о его выступлениях, — Эвелин открывает клип, где они танцуют. — А ещё он мне подкидывает карты с загадками. О них потом расскажу.

— Мне что, тебя ещё и к Джокеру ревновать? — вопрос сам слетает с губ, а она от этого вновь заливается смехом.

— Нет, конечно! Это всего лишь человек, который преуспел в танцах, и получить несколько уроков от самого Джокера — моя мечта.

Понимаю, что Эви не собирается всю жизнь работать в баре, да и я сам не готов задерживаться на одном месте надолго. В идеале покататься по разным штатам, а может быть, и по разным странам.

— Здорово, когда есть цель и мечты, — беру в руки контейнер с десертом, цепляю ложку и подношу к её рту.

Эвелин приоткрывает рот, а после с довольной улыбкой съедает, но на верхней губе остаëтся небольшая капелька. Наклоняюсь, слизываю её и продолжаю кормить.

— Говоришь, что хочешь связать с танцами жизнь, а как именно? Чем хочешь заниматься? Есть разные возможные варианты.

Эвелин задумывается, будто взвешивает все плюсы и минусы. Решает открыться передо мной или оставить все же небольшую недосказанность. Спустя минуту она кладёт голову на моё плечо, глубоко вдыхает и на выдохе говорит:

— С детства мечтаю открыть школу танцев, — голос звучит одновременно с трепетом и грустью.

Не решаюсь поинтересоваться, что случилось. Даже это откровение для меня много значит. Крупица к крупице узнаю её все больше и больше. Лучше идти навстречу небольшими шагами, чтобы достигнуть нужной цели. Мне тоже много чего предстоит рассказать. Но точно не сейчас.

— Главное — не останавливайся, и у тебя всё получится.

После какое-то время сидим в полной тишине, доедаем десерт, который принял вид молочного коктейля. Но от этого не стал менее вкусным. Только после такого количества сладкого хочется пить.

— Кстати, — Эви неожиданно выпрямляется и с огоньком в глазах смотрит на меня. — Завтра выступление Джокера. Давай сходим вместе? Может, посчастливится — и я снова станцую, а ты посмотришь.

Завтра выходной, и если бы не просьба Майкла, то у меня не было бы причин отказать. Но друг будет ждать, а подвести его не могу. Надеюсь, что Эвелин поймёт и не обидится.

— К сожалению, никак не получится. Обещал Майклу помочь с починкой машины, — после моих слов улыбка на лице Эви меркнет. — Но после могу приехать в гости. Я же обещал тебя научить готовить лазанью, — подмигиваю и притягиваю за талию к себе. — Сейчас ещё немного хочу побыть с тобой, но потом провожу до двери, и чтобы сразу пошла в кровать, а то отшлёпаю. Уже поздно, пора спать, а не обжиматься с красавчиками в тачках.

Слышу, как Эвелин смеётся уткнувшись в мою грудь, и ощущаю её горячее дыхание. Закапываюсь носом в копну рыжих волос и вдыхаю сладкий аромат парфюма. Мне кажется, что я пропах им насквозь. Сжимаю её сильнее в объятиях и слышу тихий писк.

— Ты меня так раздавишь, — щипает за бок, а сама ластится.

Не ожидал, что Эви такая нежная, или, может, мне сегодня везёт? Сейчас свет, который она излучает, не жалит, а словно мягкие лучи солнца окутывают теплом. Ещё какое-то время проводим вместе, она мне рассказывает про университет и, что завтра начнутся дополнительные тренировки. Поражаюсь, как Лисичка со всем справляется, и восхищаюсь ей.

— Джей, у меня глаза закрываются. Ещё пару минут, и я засну у тебя на груди, — её голос умиротворённый, будто и правда уже заснула и лепечет сквозь сон.

— Я бы сказал, что это было бы идеально, Коллинз. Но не сегодня, — открываю дверь, и прохладный ночной воздух врывается в салон, нарушая наше уединение. — Пойдем.

Тяну Эвелин за собой, и мы вместе выходим из машины. На часах уже за полночь, и даже одинокие окна, в которых ещё недавно горел свет, уже погасли. Ощущение, что в этом мире больше никого нет, все разом перестали существовать. Мягкий свет от фонарей тускло освещает пространство, и сонное лицо Эвелин выглядит очень милым.

Доходим до двери, Эви опирается о неё спиной и смотрит на меня. Смотрит в глаза, молчит и улыбается. Ещё мгновение, и я буду готов закинуть её на плечо и увезти к себе домой, чтобы заниматься любовью всю ночь и доказывать, что она теперь принадлежит только мне.

Через секунду понимаю, что не стоило думать о таких вещах, потому что тело моментально реагирует, а воображение подкидывает картинки: разгоряченная Лисичка, с испариной на лбу и прикрытыми от наслаждения веками. Внимательно разглядываю каждую черту лица Эви. Делаю шаг к ней, кладу ладонь на деревянное полотно, рядом с её головой, а второй заправляю непослушные локоны за ухо, наклоняюсь и еле касаюсь манящих губ.

— Может, поедем ко мне? Обещаю, что до рассвета привезу тебя обратно, — шепчу и вновь сминаю её губы, а она отрицательно качает головой.

— Спокойной ночи, красавчик, — щёлкает замок, Эвелин толкает дверь и делает шаг назад.

Но я не отпускаю, хватаю за пояс джинсов и тяну на себя. Не могу насытиться ею — вновь целую жадно, страстно. Властно проникаю в рот языком, позволяю себе перейти черту, которую до этого не решался. Скольжу рукой по плоскому животу вверх и накрываю грудь ладонью. Сжимаю и ощущаю какая она упругая. Идеальная. Лисичка стонет мне в губы, отвечает на поцелуй, и её «нет» уже не кажется отрицательным ответом. Но всё же лучше мне поехать домой.

— Сладких снов, Эви. Завтра расскажешь, что тебе снилось, — договариваю еле слышно, чтобы не разбудить её отца, и замечаю, как на её щеках появляется румянец. — Да-да, всё расскажешь, особенно если в этом сне на нас не будет одежды.

— Пока.

Коллинз закрывает дверь, но я всё ещё ощущаю тепло и нежность её губ. Она безумно вкусная, хочется отведать её всю. Разворачиваюсь и направляюсь к машине. Понимаю, что после такого точно не получится заснуть. Достаю мобильник и печатаю Лисичке сообщение:

Вы:

«Ты моя!»

Эвелин

Бегу по коридору университета и жалею, что отказалась от предложения Джейсона забрать из дома и отвезти. Дыхание сбивается, и волосы противно лезут в глаза, щекочут раскрасневшиеся щеки, а лица студентов сливаются в расплывчатое пятно. Не хватало ещё врезаться в кого-нибудь и потерять и так ускользающие сквозь пальцы минуты.

Рассчитывала, что быстро домчу на такси, но прождала машину слишком долго. Если бы отец находился дома, то он смог бы помочь, но папа уже был в это время на работе.

Сейчас во всю идёт пара с профессором Фордом, только в этот раз, на удивление, не практическое занятие, а лекция. И я уже пропустила целых пятнадцать минут, зная, как он строго относится к обучению, то это непростительный проступок. Недавно Мишель зашла со звонком, так он и то не разрешил ей войти, а в табель влепил отсутствие. Скорее всего, мне тоже придётся слушать лекцию из коридора. Но не попробовать не могу: надежда ещё теплится, хоть внутренний голос нашëптывает, что это провал. Не в моём характере пасовать перед трудностями, поэтому отметаю все сомнения и двигаюсь вперёд, будь что будет. К тому же не знаю, показалось мне или нет, но отношение Тайлера ко мне очень отличается от отношения к другим студентам, и это, с одной стороны, льстит. С другой — мне он не интересен как мужчина, и я надеюсь, что у него тоже нет ничего такого в мыслях, а то такая недосказанность может сыграть со мной плохую шутку. Пусть он трижды самый красивый мужик во всей Флориде, в моих мыслях есть место только одному, чья кожа соблазнительно испещрена чёрными притягательными узорами, а в глазах плещется пламя, притягивающее меня, словно мотылька на свет.