- А что здесь собственн… - мужчина в шелковистом фиолетовом халате с густыми усами замолчал, когда я вышел из-за угла на свет.

Вид у меня был инфернальный: голый по пояс окровавленный парень с катаной и довольной ухмылкой. А как тут быть недовольным, если мне удалось остаться живым в такой передряге?

Небольшая толпа проснувшихся посреди ночи жильцов отеля отшатнулась от меня. Только один человек сделал шаг вперед и с поджатыми губами похлопал моим стараниям.

- Это ж какую ты, Костя, мясорубку тут устроил, - Дмитрий подошел ко мне и положил пахнущую водкой и апельсинами лапищу на залитое кровью плечо.

- А я-то что? Они сами пришли и умерли у меня под дверью, - выдал я дрожащим от перенапряжения голосом, подходя к двери своего номера.

- Ага, - хохотнул патологоанатом и пальцем указал в сторону обезглавленного трупа.

Жильцы отеля посмотрели на нас, как на умалишенных, и спешно разбрелись по своим комнатам от греха подальше.

- Ты знаешь, что это за люди? – Спросил я.

Дмитрий походил от одного тела к другому с лампой в руках.

- Знамо кто, Константин, отбросы и убийцы. Таких нанимают по богадельням те люди, которые не хотят пачкать свои чистенькие белые перчатки кровью. Разрушение организма притупляет их разум и они согласятся на любую грязную работу за деньги.

- Ты уверен?

- А чего нет-то? – Хмыкнул Дмитрий, почесав покрытую щетиной челюсть, - у того парня с больной грудью туберкулез, у располосованного твоим мечом печень через рубаху проступает. Ничего хорошего это не значит. А безголовый… Да там даже смотреть ничего не хочу – не люблю брать работу на дом, извини.

- Не знаешь, кто может стоять за ними?

- Много кто, - хмыкнул он, пожимая плечами, - конкретнее можно узнать только у них самих.

- А это идея, - хмыкнул задумчиво я, чем заслужил удивленный взгляд Дмитрия.

Тот человек с пробитой грудью был выбран мной для разговора. Провернув уже известный мне трюк с возвращением души в тело, мне удалось заставить этого человека открыть глаза.

- Ты кто? – Спросил я хлопавшего безжизненными глазами неудавшегося убийцу.

- Федот, - прохрипел он.

- Вы кто такие?

- С промысла мы. После каторги в лечебнице с Покровской обитаем.

- Нанял вас кто?

- Старшой пришел и денег дал за то, чтобы собаку одну из ночлежки убили.

- Как Старшого зовут и кто он?

- Старшой. Он Старшой у нас, а больше о нем не знаю.

- Колдун тоже ваш?

- Колдуна старшой привел. Он заказчиковый.

Хорошая у них система вырисовывается. Чтобы никто не мог найти связь между исполнителями и заказчиком, ведут все дела через посредника. Не удивлюсь, если и этот Старшой всего лишь ступенька перед его старшим и даже сам не знает, на кого работает.

- Вы оружие, кстати, где взяли? – Решил задать напоследок вопрос, вспоминая ту рухлядь.

- Раньше с Порт-Андреева продавали списанное. Когда там что-то случилось, продавать перестали.

- А что случилось? – Подскочил я на ноги от неожиданности.

- Да кто его знает? В одну ночь что-то было и никто не вернулся оттуда. За день до этого только один из старших оттуда, сынок графский, вернулся. Да и его после той ночи никто не видал больше.

- Какого графа сын? – Переспросил я, едва сдержавшись, чтобы не схватить тело за воротник.

- А вот то не ведаю, - сказал труп и закашлялся кровью. Вместе с темно-красной жидкостью вышла и его душа.

- Ты не хочешь к нам на полставки? – Я вздрогнул от голоса Дмитрия, совсем о нем позабыв. – Так бы и вскрывать никого не надо было. Спросишь, от чего помер, то и пиши в документ.

- Нет, откажусь, - поморщился я. – Ты не знаешь, про какого графского сына он говорил?

- К нам никто из них не поступал. А про остальных знатных я и знать не знаю.

- Ну ладно.

- Пойду я к себе, - Дмитрий посмотрел на окружающий разгром и тяжело вздохнул, - если хочешь, приходи.

Не успел Дмитрий уйти, как в дверях появилась фигура человека в белом жандармском мундире с большим угловатым светильником в руках. Сняв фуражку и разгладив черные короткие волосы, он доброжелательно улыбнулся.

- Здравствуйте, Константин Георгиевич.

- Добрый день.

- А я в патруле был, - заявил человек еще сильнее улыбаясь, из-за чего короткие усики над верхней губой выгнулись концами вверх, - шум какой-то услышал и к вам пришел. Вы в порядке?

- Я-то в порядке, - нахмурился я, ощущая от человека неприятную ауру, - а вот здесь полно трупов тех, кто пытался меня убить.

- Если вы в порядке, то значит полный порядок. Ну что ж, доброй ночи вам.

- И все? А вы не хотите ничего еще сделать? Трупы вы тоже здесь оставите?

- Куда я их понесу? – Рассмеялся человек в форме, - жандармерия-то до утра закрыта. Вот утром к вам придут и все сделают. А я пойду своей дорогой.

Человек развернулся, чтобы уйти.

- Вы хотите сказать, что это вы мне оставили послание? – Сказал я, догадываясь, что к чему.

- Мы? – Жандарм посмотрел на меня не переставая улыбаться.

- Вы же неспроста сюда зашли, так? Вы же знали что-то, не так ли? – Моя улыбка была не такой дружелюбной.

- Не знаю, Константин…

- И имя ты мое знаешь. Точно неспроста это все. От кого послание-то хоть?

- Вы, верно, устали слишком за сегодня, Константин Георгиевич. Берегите впредь себя и не уставайте так понапрасну. Чрезмерная активность вредит организму. Всего доброго.

Человек ушел так же незаметно, как появился. Я остался один в темной разгромленной комнате с трупами на полу. Потрясающее окончание дня. Лучше не придумаешь.

- Ну а с трупами я что буду делать? – Задал вопрос в пустоту я, - спать мне как теперь?

Внезапно у меня перехватило дыхание, а в глазах потемнело. Странное наваждение быстро прошло.

Я удивленно повертел головой. Вместо трупов на полу лежала грязная одежда и небольшие кучки земли.

- Ну спасибо тебе за помощь, - кисло сказал я, сглатывая внезапно ставшую нестерпимо вязкой слюну, - Куро…

После устроенного вчерашней ночью разгрома ночевать в номере не представлялось возможным. Хозяин отеля, пузатый невысокий мужчина с глубоким басом по имени Петр Коровин, выделил мне новую живплощадь. Кровать жутко скрипела, но в остальном все было очень даже неплохо.

Времени на утренние процедуры у меня не было. Я итак проснулся где-то ближе к полудню и пропустил утреннюю репетицию в театре. Остается надеяться лишь на то, что мне удастся сориентироваться прямо во время представления. Импровизация – наше все.

В коридоре второго этажа я повстречал ораву жандармов с потерянными выражениями лица. Меня тут же обступили со всех сторон.

- Ваше благородие, а где трупы? – С округленными до размера блюдец глазами спросил бородатый мужчина лет сорока.

От нападавших остались только грязноватая одежда и кучи земли.

- Какие ушлые у нас люди, - цокнул языком я, - уже даже трупы красть начали, кошмар!

На разговоры с ними времени совершенно не было. Протиснувшись через их ряды, двинулся в сторону выхода.

- Погодите, ваше благородие, - окликнул очкарик с большим журналом в руках, - вы не хотите описать бандитов?

- Рад бы, да толку от этого? Кого успел рассмотреть – те мертвы, а остальные разбежались и их лиц из-за темноты не видел.

Оснований остановить меня те ребята так и не нашли, позволяя беспрепятственно покинуть отель.

Задумка на выступление была с моей точки зрения просто гениальной. Меня, как павшего в битве воина, поднимает валькирия верхом на Нагльфаре, корабле, чье основание целиком сделано из когтей мертвых.

Яков был шокирован полетом моей фантазии, а представителю церемониймейстера Борисовых от услышанного подурнело и его пришлось приводить в чувство.

После непродолжительных споров им удалось убедить меня уменьшить свои аппетиты и обойтись обычной шлюпкой, которых в порту было неисчислимое количество. Подбить со всех сторон какой-нибудь тканью с вышитыми рунами и что-то подходящее к стилистике представления выйдет.