Надеюсь, что Яков не сбежал в ужасе от моего желания вступить к нему в труппу. Но я привык идти до конца, каким бы бредовым мой путь не был. На кону судьбы и жизни людей, как чужих, так и моей, а я еще плеваться буду. Балет – значит балет.

- Понятно, - сказала коротко она и пошла в сторону ступенек у сцены.

- Знаете, мне нужно попасть в вашу команду на один вечер, - следуя за ней, заговорил я, -завтра мне с вами нужно попасть на вечер к Борисовым.

- Насколько важно? – Не оборачиваясь, спросила Агния.

- Дело императорской важности.

Она обернулась и бросила взгляд на мою катану.

- Ты будешь рассказывать одну из своих героических историй? Сначала сражаешься с пиратами, потом с чудовищами, а в выходные – танцуешь балет? – Она стояла на одну ступеньку выше и ее лицо показалось мне еще высокомернее, чем прежде.

- А еще я бесподобно играю на фортепиано, - гордо ударил себя по груди.

- Даже и не верится, - хмыкнула Агния.

- Ах, было бы на чем сыграть и я с радостью бы продемонстрировал, - задумчиво произнес я.

- В гримерке стоит как раз, - сказала она, пошагав за кулисы.

С лязгом и грохотом по сцене покатились стальные предметы. Я посмотрел в сторону, откуда доносился звук, и увидел Якова, который сейчас больше смахивал на напуганного суслика. Судя по всему, порепетировать оперным певцам сегодня не удастся.

Шутливо отдав Якову честь, я юркнул вслед за девушкой в небольшую комнатку. Помещение было порядком захламлено, а ряд разноцветных костюмов на вешалке вдоль левой стены занимал добрую половину всего пространства.

- А теперь расскажешь, почему на самом деле тебе так понадобилось на вечер Борисовых? – Сказала строго Агния, отвернувшись от меня в сторону зеркала.

Снаружи послышались тяжелые шаги. Странное предчувствие заставило меня нырнуть за вешалку с одеждой, будто бы это смогло меня укрыть от неприятностей.

Дверь со щелчком отворилась и в комнату влетел запыхавшийся режиссер оперного театра.

- Разве Константин Любомирский не заходил сюда? – С удивлением вертел головой толстяк.

- Видимо нет, - голос девушки прозвучал неуверенно.

- А я хотел ему предложить роль, - обиженно пробубнел Яков.

Дверь закрылась. После непродолжительной тишины прозвучал женский голос:

- Ты где?

Я вылез из-за плотных рядов одежды. Со всем происходящим вокруг меня безумием у меня начинает вырабатываться реакция на чужое приближение. Мне захотелось спрятаться настолько, что машинально влез в выкрашенную во все цвета радуги шубу и широкое самбреро.

- Мне понадобилось проникнуть на вечере Борисовых, - мрачно заговорил я, вцепившись в рукоять катаны, - потому что я на службе у демона из подземного мира.

Агния смотрела на меня недоуменно. Внезапно она рассмеялась.

- Тебе смешно, а меня хотел убить челмедведосвин и кроточервь после того, как я подрался с дюжиной бомжей в притоне, - произнес я, укутываясь в шубу.

Девушка рассмеялась еще сильнее, отчего ей пришлось вытирать выступившие слезы.

- Рыцарь без страха и упрека, - улыбка ей шла больше, чем высокомерно поджатые губы.

Смех растопил ее холодное сердце. Не знаю, насколько искренним был тогда Яков с желанием принять меня. Лучше подстраховаться и вступить в две труппы, на случай, если одна из них слетит. Пока она в хорошем настроении, нужно действовать.

- Я объяснил причину, почему меня стоить принять к себе и провести на вечер к Борисовым? – Выпятив грудь, спросил я.

- Ты ничего не объяснил. Сомневаюсь, что тебя вообще можно подпускать к балету.

- Я плохой танцор, - со вздохом ответил я и, подойдя к пианино, с хлопком откинул крышку, - но отлично играю на пианино.

- Мне еще разминаться перед репетицией нужно, - извиняющимся тоном ответила она.

- Неужели не останешься послушать мою игру?

- Ты сыграешь на пианино, чтобы доказать что-то? – Рассмеялась Агния, - как-будто от маленького доказательства ты докажешь, что все остальные истории не выдумка?

- Маленькое? – Хитро улыбнулся я, проводя пальцами по клавишам, - а как насчет истории об одной балерине, которая была так восхищена игрой на пианино, что потребовала сыграть одну и ту же мелодию несколько раз?

Как бы я не старался, но уговорить Агнию взять меня на завтрашний вечер у Борисовых не получилось. Придется довольствоваться ролью актера в оперном представлении. Горевать по этому поводу уж точно не буду.

В отличие от балета местные певцы славой и почетом обласканы не были, а к Борисовым были приглашены в качестве замены слегшим с отравлением после одного неудачного банкета музыкантам. Режиссер оперного театра Зельдин цеплялся даже за призрачный шанс укрепить свое положение в культурной среде города. Яков сильно испугался того, что мое дарование перехватит балет, получив вместе с тем и какие-то определенные выгоды. Я ему ничего конкретного не обещал, из-за чего он мог только питать иллюзии по возможным наградам со стороны знатной публики.

Оперный певец из меня оказался так себе. Режиссеру пришлось немного видоизменить как сюжет, так и сам формат выступления. Дабы не портить впечатление от вокальной части выступления, мне отвели бессловесную роль. Яков не хотел меня сильно беспокоить и разрешил сегодня не участвовать в репетициях. Я решил воспользоваться этим, чтобы не видеть полные боли и разочарования лиц остальных оперных певцов, которым репетировать по новому, измененному за день до выступления плану.

Мне отвели роль скандинавского воина, которого посреди представления одна из валькирий поднимает в местную Вальгаллу. Вспоминая размер таланта местных оперных актрис, я впервые усомнился в своих способностях что-то перемещать по воздуху.

Еще одной загвоздкой для меня был тот факт, что подниматься с валькирией должен и я, а летать или хотя бы заставить себя зависнуть в воздухе было за пределами моих и без того скудных познаний и возможностей в магии. К счастью, у меня целые сутки на разработку плана, как выкрутиться из такой интересной ситуации и должным образом сыграть такую простую и, как бы не было парадоксально, сложную роль.

Подходящего под мою комплекцию костюма в театре не нашлось. Этим вопросом решил заняться лично, отбиваясь от предложений старухи гардеробщицы ушить под мою фигуру что-то из забытого посетителями старья. Тем более у меня была одна хорошая швея на примете.

Небо затянули серые плотные ряды туч, не позволяя определить время суток по расположению солнца. По ощущениям было уже за полдень.

Ателье «Мотылек» при такой погоде выглядело понурым и депрессивным. Ступеньки крыльца привычно блестели от чистоты. Полы первого этажа были проработаны мокрой тряпкой с еще большим усердием. А вот лестница наверх по-прежнему оставалась грязной, словно это было выражением ноты протеста.

Я запоздало вспомнил про старушку. Пришлось долго всматриваться в заросли зелени, чтобы выцепить невысокую женщину с чайником в руках. Создается ощущение, что она поливает эти растения целые сутки и только благодаря этому они там достигают таких объемов. Бросив приветствие куда-то вдаль, я побежал наверх по лестнице.

На втором этаже были последствия великой по размаху пьянки. В столе для игры в преферанс торчало древко копья. Сквозняк из распахнутых настежь окон катал по полу пустые бутылки из-под алкоголя. Какой-то шутник с помощью магии сотворил ползущую по потолку статую русалки из зеленого стекла. Было непонятно, как она вообще там держалась и до сих пор не упала. Белые подоконники были покрыты слоем черного пепла от сигарет. Страшно представить, что в помещении для дуэлей должно твориться.

Хозяйка ателье лежала в гордом одиночестве на диване и, накрывшись тканью из размотанных наполовину рулонов, тихо храпела.

Опасаясь за здоровье Лидии, я прикрыл окна, предварительно сдув весь пепел с подоконников с помощью небольшого магического ветерка.

- Вставай, красавица, дело есть, - негромко сказал я, тряся ее за плечо.