— Ты выглядишь уставшим, — произнесла зачем-то я, поджимая ноги к груди и обнимая их. Я приняла душ и переоделась в шелковый халат, который Эйвон решил купить для меня со словами: «Будь шикарной даже в плену».

— Беспокоишься обо мне? — с усмешкой спросил Харрис. Этот мужчина… От его голоса внизу живота все сжимается в тревожный узел.

— Ты не уважаешь меня, а я обязана беспокоиться о таком, как ты? — без улыбки я уверенно бросила на него взгляд. Я выгляжу заспанной и заплаканной. Я плакала и кричала за все года молчания.

— Не уважаю? Пока ты живешь и ешь мою еду, ты будешь делать то, что я приказываю, — с холодной отстраненностью он повысил голос, я сжала одеяло.

— Я не собака, тебе ясно? Я живу и ем в твоем доме не по своей воле, если ты не забыл. Это общий план, я помогаю тебе — ты помогаешь мне, — в груди за кололо от досады. Харрис учащенно выдохнул и прикрыл глаза на секунду. Казалось, я раз за разом вывожу его из себя. И я видела контроль.

— Что мне сделать для тебя? Помимо того, что я должен отпустить тебя. Этого не будет, — его тон казался стальным. Он постучал пальцами, скрытыми за черной кожаной перчаткой, по бокалу с вином.

— Ты главарь группировки. Какая твоя миссия сейчас? Что ты делаешь? — спросила я. Харрис склонил голову и повернулся ко мне профилем, я ахнула, расширив глаза. На левой стороне его лица были засохшие капли крови, будто он резанул кого-то, а тот плеснул в него своей кровью. Хладнокровный. То, что присуще настоящим убийцам.

— Ты пришёл ко мне в спальню сразу после работы? Весь в крови? — вскричала я, ощущая, как гулко бьется моё сердце.

— Только это интересует тебя, девочка? — с дьявольской усмешкой спросил мужчина.

— Ты убивал?

— Нет.

— Убили за тебя?

— Да.

Я сглотнула, продолжая рассматривать его тёмную фигуру, будто серый дымок покрывает его тело.

— Почему ты пришёл ко мне?

— Почему ты плакала во сне?

Мы спросили почти одновременно, я смущенно улыбнулась. Я не могла ответить ему суть своих снов, это были мои сокровенные сны, о которых никто не знал. Мой тёмный незнакомец остаётся внутри меня и я, наверное, никогда не расскажу о его существовании в моих снах. Никогда не расскажу о том, как иногда думаю о Харрисе, представляя, что он сбежал из моего сна.

— Я пока не могу ответить тебе, — честно сказала я и посмотрела в кристально чистые глаза Харриса. Меня пугала его кровь, пугали его убийства, пугала его личность. Но я не могла игнорировать своё тело и то, как оно реагирует только на него. На его запах.

Мы связаны одним делом и совсем скоро больше не увидим друг друга.

— Я тоже не могу, Тереза.

Полет прививал мне приятное чувство свободы. Я, словно ребёнок, наблюдала за пушистыми облаками в салоне самолёта. Ощущение лёгкости, будто я парю над миром и это каждый раз захватывает моё дыхание. Пролетая сквозь облака, я чувствовала себя в море белых ватных клубов. Мягкие ватные штрихи рисовали на бирюзовом холсте неба.

— Не отвлекайся, — перед моим лицом щелканули пальцами, и я обернулась. Личный самолёт Харриса летел до Италии, а во время полёта он старательно пытался объяснить мне всю суть семей. Эйвон засыпал рядом, как и я, загадочно смотря в окно.

— Мафия — это власть и борьба за территорию, мы вечно сражаемся за контроль над землёй, обладая своими правилами и кодексами. В Лиге состоят: Райт, Гамбино, Конте, Унита, МакЛин и Дойлы, эти фамилии ты должно носить при себе все два месяца, — он сложил руки в замок, серьёзным голосом продолжая свой монолог. Рядом со мной сидел старший сын Конте, будущий наследник, будущий Дон мафии.

— Они все так или иначе ведут двойную жизнь, днём строя из себя бизнесменов, ночью отмывая деньги нелегальным игорным бизнесом, проституцией, торговлей, политической коррупцией или заказными убийствами. Ни один из них не заработал свои деньги честно, помни об этом. В нашем мире нет хороших людей, нет добра, как тебе может показаться. Всё это красивый фантик, внутри которого гнилая конфетка, покрытая плесенью, — он злобно плевался словами, хоть и прекрасно понимал, что входит в число этих людей. Изысканных лимитированных гнилых конфет.

— Главная задача Лиги — контроль государства, иметь такую власть, способную противостоять целой стране, поставив на колени все законы и правила. Мой дядя самый ужасный из них, и я с каждым чертовым днём понимаю, что он просто сошёл с ума, он помешался на власти и контроле. Он помешан на идее свергнуть целую страну, иметь такие деньги и такую поддержку, способную на всепоглощающую власть, — от его слов я сильно вздохнула, обратив на себя внимание Эйвона.

— Он хочет захватить Ирландию? — с шоком спросила я, Эйвон ухмыльнулся.

— Это образные слова. Он хочет, чтобы Ирландия его боялась, чтобы страна стала от него зависима, — ответил на мой вопрос Харрис и расслабился в кресле. Я сжала руки, понимая, в какой ситуации оказалась.

— Неужели это возможно?

— При поддержи семей из Америки, Китая, Сицилии, Италии и Мексики — вполне себе, — и эти слова от Эйвона затянули мой желудок в узел. Я дёрнулась на месте. Мой отец. Его компания настолько влиятельна в мире мафии? Но он не состоял ни в одной перечисленной семье. А это означало, что никакого договора и быть не могло. Андреас не планировал мирно договариваться с моим отцом…

— Он с самого начала планировал отобрать компанию отца, он знал, что папа откажет… — произнесла вслух я и посмотрела на Харриса в знак подтверждения своей догадки. Его голубые глаза пронзили меня.

— Умная девочка, — с ухмылкой похвалил меня Эйвон и призвал стюардессу. Андреас планировал отобрать компанию отца с самого начала, но не предвидел другой ход отца. Папа переписал компанию на меня и у него появилась ещё одна проблема. Я. Надоедливая, разговорчивая 20-летняя девочка.

— Почему ему просто не убить меня? — спросила я и проходящая мимо стюардесса косо на меня посмотрела, наклоняясь возле Эйвона.

— Будь добра, газированной воды, — попросил блондин в белой футболке с коротким рукавом. В самолёте было так тихо, что уши закладывало и дышалось по-другому.

— Твоя семья влиятельна, если бы ты была дочерью обычного работника в компании Андреаса, твоя смерть не привела бы к последствиям. Но о ней будут говорить и в скором времени все семьи узнают о поступке Андреаса, а значит один из главных кодексов будет нарушен, — ответил на мой вопрос размеренный Харрис.

— Мою жизнь спас чертов кодекс, — буркнула я про себя.

— Не ругайся, чертова девчонка, — Харрис взбесился, я в ответ гневно на него посмотрела.

— Не моя вина, что ты такой вспыльчивый и чувствительный. Закрой ушки, если не можешь слушать мои ругательства, — гаркнула я, мужчина поддался вперёд, вставая с кресла. Я дёрнулась и вжалась в спинку, отстраняясь. Он пронзил меня взглядом и скрылся за шторой у носа самолёта.

— Тебе действительно нравится выводить его из себя? — спросил Эйвон, отпивая газированную воду из пластиковой бутылки. Я задержала взгляд на его кадыке и укусила губу, представляя гневный взгляд Харриса. Почему его эмоции так заводят меня? Я похожа на энергетического вампира? Я он и есть?

— Меня раздражает его безразличие, — ответила я и получила смешок Эйвона. Парень был удивлён моим словам, убрал воду на стол и облокотился о свой кулак подбородком.

— Смело. Харрис жестокий, даже я редко вижу проявление его эмоций. Альба сказала, он социопат, да тут и подтверждение психотерапевта не нужно. Все критерии на лицо. Он мало реагирует на происходящее вокруг или на чувства других, но насколько же чётко он анализирует, обладает чертовским лидерским потенциалом и упрям, как дьявол, — посмеялся Эйвон и задумчиво отвернулся к окну.

— Давно вы общаетесь? — спросила я, отвлечённая от бурного характера Харриса. Кажется, он мало реагирует на происходящее, но я его из себя вывожу прекрасно.

— Лет пять, если не ошибаюсь. Его хотели изгнать из семьи, а я взял вину на себя, с тех пор мы друзья, — оскалился Эйвон и ореховые глаза засияли от воспоминаний. Даже и представить не могу, сколько всего их связывает вместе. Я вдруг жутко захотела порисовать, но моя собранная сумка была у Харриса. А Харрис злой и рассерженный ушёл за штору.