— Твой отец, Тереза, избавился от компании самым лёгким способом — он переписал все на тебя, спасая свою жизнь, — едко выдавил Харрис. От услышанных слов я сглотнула.

— Он не мог, он не знал и совершил ошибку! Он никогда бы не переписал все на меня ради своей собственной выгоды. Хватит клеветать моего отца, он никогда не будет сотрудничать с такими, как вы! — я кричала со слезами, сжимая обшивку кожаного дивана. Харрис молчал, устало вздохнув, он не сдвинулся с места.

— Джеймс действительно не хотел сотрудничать с Андреасом, узнав настоящую правду о Лиге. Отказав дону семьи Райт, он подписал себя на смертный приговор, после его смерти компания бы перешла государству, а оттуда — нам. Но он оказался ещё более жалким, решив переписать компанию на свою дочь, молодую и невинную наследницу, решив, что мы не сможем тебя тронуть. И был прав. Мы не можем тебя тронуть, пока компания официально не перешла к тебе, Тереза. Мы не убиваем невинных, я не убиваю, Андреасу это запрещает сделать закон в Ирландии, поэтому он так злиться. Если ты окажешься достаточно умной, ты подпишешь документы, и мы больше никогда не тронем тебя, стрекозка, — надменный и серьёзный тон кричал мне, что он не врёт. Я не могла и догадаться, насколько встряла в проблему и перед каким человеком нахожусь. Я была загнана в угол, не верив, что мой отец мог так со мной поступить. Мой отец… Он боялся даже на лошадь меня посадить впервые, потому что думал, что я упаду и сломаю себе шею. Харрис будто прочитав мои мысли, двинулся вперёд, я словно загнанный кролик, машинально сжалась. Он навис надо мной, держа руку на спинке дивана.

— Джеймс вырастил себе удобную дочурку, которую в случае чего, можно было отдать в руки мафии, чтобы сохранить жизнь остальным членам семьи. Тобой пожертвовали, стрекозка. И от части он был прав, сказав, что сделал все ради семьи, ради семьи — но не ради тебя, — он говорил серьёзно, заставляя моё сердце болеть от нанесённых ранений. Я не верила, не верила этому самодовольному лицу, нависшему передо мной. Мама… Что об этом думает мама? А Дороти? У них ведь растёт моя полная копия: умная, намного красивее меня, талантливая и подходящая под роль настоящей представительницы нашей семьи. А я, действительно ли я была пожертвована ради их блага?

— Тогда избавься от меня. Раз так решил отец, я полностью ему доверяю. Он моя семья, он меня вырастил, он дал мне необходимое воспитание и образования, папа бы не делал все напрасно, — проговорила уверенно я, заставив Харриса вскинуть бровь. Он изменился в лице, стал злее и его пухлые губы превратились в бледную полоску.

— Ты дура, Тереза. Твой отец жалкий подонок, струсил и добился самого лучшего исхода для себя — тюрьмы. А его дочь будет отбывать все наказание Андреаса сполна, — он выпрямился, поправил пиджак и в пасмурной погоде за окном, стал выглядеть пугающе величественно.

— Я не знаю… что мне делать, — обессилено я расслабила руки, продолжая смотреть на Харриса, как на свою поддержку, будто он сможет спасти меня.

— Я знаю. Ты будешь сотрудничать со мной, будешь безоговорочно следовать моим правилам и приказам и тогда, возможно, через два месяца тебя не убьют, — сказал Харрис и отошёл к столу, заставляя меня нахмуриться и сесть удобнее.

— Я ни за что не буду сотрудничать с Лигой! — повторяю я. Он выжидающе смотрит на меня, будто разочарован и качает головой.

— Я ничего не сказал про Лигу. Мы с тобой похожи, Тереза. Ты, как и я, являешься важной наследницей компании, а я в свою очередь, будущий дон, — он замолкает и смотрит на дверь.

— Я хочу свергнуть Андреаса, хочу испепелить его точно так же, как и ты. Только у меня есть возможность, а ты слишком слаба, но в моих руках ты окажешься самым ценным оружием против него, — в пол голоса ответил Харрис, а я замерла. Я была обескуражена его честными словами, он говорил открыто и совсем запутал меня.

— Он же… он, — начала я, но Харрис перебил меня:

— Мой дядя, но в первую очередь, он дон семьи Райт, а мне надоели его правила, мне надоело его попечительство, меня тошнит от его правил и тирадах о власти над всей Ирландией. Он словно маленький ребёнок, получивший власть, у которого горят глаза и идёт пена из рта, словно у сумасшедшего. Такие люди не правят, такие люди уничтожают, — закончил он и посмотрел на часы. Я сидела не двигаясь, голова болела от количества информации, и я решила встать.

— Ты хочешь убить Андреаса?

— Да, — кивнул он. От холода в его голосе, я съёжилась.

— Но, как и в любой иерархии, в мафии есть свои правила и законы. Если я так просто убью его, меня обвинят в подлом предательстве, все семьи, с которыми мы в дружеских отношениях, отвернуться от меня и моё тело сожгут заживо, — серьёзно сказал Харрис.

— Ты устала, — закончил мужчина в костюме и нажал на кнопку на своём столе, я выдохнула и в кабинет тут же забежала секретарша.

— Позови Эйвона, увезём девочку домой, — приказал мужчина и мы пересеклись взглядом. Я будто падала в обморок при каждом хлопанье ресницами, тяжесть в моем теле распространялась, выбивая меня из-под ног.

Была ночь, когда я услышала сильный хлопок дверью. Он выбил меня из сна, заставив вскочить с кровати, будто выстрел. Теперь каждый неожиданный звук кажется мне опасностью, судя из места и людей, где я заперта. После случая с отцом, я была дома пару дней, и за эти дни ни разу не встретила Харриса или Эйвона. Меня будили горничные, заставляя поесть, мои растения были моим любимым времяпровождением, а рисование на пару часов успокаивало. Я много думала, но без большей информации от Харриса, я так и не сдвинулась с места.

За дверью послышались шаги и каблуки, от чего я сместила брови в переносице. Женщина? Ночью? На каблуках? В интересе я накинула шелковый халат на майку и пижамные шорты и вышла в коридор. Свет не горел. Я прошла дальше и остановилась у перил лестницы, заметив приоткрытую дверь в кабинет Харриса. Он вернулся? Мои попытки сбежать из дома тоже были бесполезными, потому что ко мне приставили двух жилистых охранников, от которых нахождение в доме вызывало больший дискомфорт.

Подходя к комнате, я слышала только шорканье и громкое дыхание, будто волчье.

— Харрис? — дрожащим голосом спросила я, смотря в щель через приоткрытую дверь. Там действительно был Харрис и не один… Я расширила глаза, сжал подол халата. На столе лежала незнакомая девушка, животом прислоняясь к лакированному дереву. Её ноги были широко раскрыты, а копна рыжих волос распущена по обнажённой спине. На талии виднелись кожаные ремни, давящие на бледную кожу. Я прикрыла рот рукой и встретилась глазами со стоящим сзади неё Харрисом. Агония.

— Черт, — выругался он, когда голубые глаза встретились с моими.

— Что случилось? — возбужденно раздался голос незнакомки и я отошла на два больших шага, только тогда дверь в кабинет открылась. Харрис стоял в расстёгнутой чёрной рубашке, его классические штаны свисали с бедра, вгоняя меня в краску.

— Подглядываешь? — шуточно спросил мужчина.

— Нечего так громко хлопать дверью, мистер, — сказала я и попыталась унять неловкую дрожь в голосе. Я так давно его не видела, а сейчас он возвращается домой с девушкой, с полуголой девушкой. Вот как он проводит своё время? Конечно, Тереза, он взрослый мужчина с потребностями.

Я смотрела на Харриса, но глаза все равно спускались на незнакомую девушку с рыжими волосами. Она так похожа на…

— Я извиняюсь, что мешаю вам, любезные люди. Мне уходить? — спросила она, застегнув своё платье и подойдя к Харрису. Она была яркой, её глаза подчеркнуты чёрным карандашом, а губы алые. Она выше меня, достаёт Харрису до самого подбородка на каблуках. Он осмотрел её и молча кивнул. Девушка была красива: выразительная внешность и бледная кожа цепляли взгляд. Мы посмотрели друг на друга, и она улыбнулась, точно так же осматривая меня.

— А вот и оригинал, — шепнула громко она, чтобы позади стоящий Харрис услышал её слова.