Девушка поднялась с кровати. Мышцы ощущались вялыми, как кисель, слушались крайне неохотно, с задержкой. Алёне пришлось собрать в кучу все свои разбегающиеся мысли, чтобы сохранить хоть какое-то подобие контроля над ними.

Стол, стоящий у окна, полетел в сторону. Кувшин, тазик, поднос с остатками еды - всё грохнулось на пол. Девушка буквально упала на подоконник, оказавшись наполовину на улице. Холодный ночной воздух немного прояснил сознание, даже тело стало более послушным. Стиснув зубы, Алёна подтянулась, перевалилась через подоконник и… Не удержавшись, девушка покатилась по скату, врезалась в водосток, а затем плюхнулась прямо в телегу с сеном, что стояла прямо под крышей. Рядом послышались крики, но сознание уже потухало, вытащив тело в безопасное место. Алёна ещё успела почувствовать, как сильные руки вытаскивают наружу, тормошат, но девушка ничего не могла сделать, ни даже ответить. Сознание вылетело из неё невесомой бабочкой, устремившись к луне, что хладнокровно взирала на возню людишек с высокого небосвода.

Пожар вспыхнул неожиданно и сильно. Весь второй этаж загорелся разом, никто из находившихся там не успел выбраться. Никто, кроме Алёны. Когда внизу обнаружили катастрофу, тушить было уже поздно. Полыхало так, что от жара лопалась черепица и даже камни мостовой рядом. Прибывшие на тушение добровольцы чудом отстояли соседние здания, не позволив пламени распространиться дальше, стать бедствием общегородского масштаба. Гостинице позволили сгореть дотла, следя лишь за тем, чтобы искры не подожгли ничего рядом.

Всего этого Алёна не видела. Она провалялась в беспамятстве двое суток, находясь первые из них практически на грани гибели. Затем состояние девушки стабилизировалось, перейдя в исцеляющий сон. Проснулась она лишь на третий день, ранним утром. И почти сразу рассказ сиделки заставил Алёну пожелать никогда не просыпаться.

Когда жизнь хочет наказать человека, она даёт ему надежду, а затем забирает её без единого шанса на благополучный исход. Любовь, погасшая, вспыхнувшая снова и теперь пропавшая без следа — всё это превратило девичье сердце в пепел. Никаких чувств, только остывающий толстый слой пепла. И воспоминания о его улыбке, о его голосе, о карих глазах, в которых было столько нежности и тепла. Он был её жизнью! Жизнью, которая уже закончилась!

Алёна бродила по пепелищу, не замечая ничего вокруг. Ноги до колена, руки и лицо были измазаны сажей. Даже яркие красно-рыжие волосы потускнели, покрытые пеплом. Невидящие глаза шарили по обгорелым балкам, каким-то разбитым тарелкам, обугленным стульям и другим вещам, пережившим пребывание в пламени, узнать некоторые с первого взгляда было никак нельзя.

На несчастную девушку никто внимания не обращал. Сначала пробовали поговорить с ней, образумить, но отступились, поняв, что никакие увещевания на Алёну не действуют. Так что теперь девушка бродила в одиночестве, целиком и полностью предоставленная собственным мрачным мыслям.

Она добралась до остатка стены, которая по-прежнему стояла, не поддавшись пламени. Алёна покачнулась, едва не упав. Схватившись за обугленные брёвна, не замечая, как та пачкает руки, девушка прислонилась к остывшей чёрной древесине, словно пытаясь передать ей хотя бы ничтожную часть терзающей сердце боли. Без особого успеха, конечно. Алёна стояла, не в силах оторваться и уйти. Именно здесь, этажом выше, стояла кровать, на которой без сознания лежал Терентий. Прекрасный молодой человек, выживший при нападении разбойников, сгорел заживо в жарком пламени. Как же несправедлива жизнь! Почему она сама не умерла? Зачем вообще выбралась в это треклятое окно?

- Говорю тебе, я видел другую девицу! - раздался рядом тонкий детский голосок.

- Какую другую? - возразил ему другой, столь же высокий. - Все говорят, что только рыжая спаслась при пожаре. Никто со второго этажа не спускался!

- Так то до пожара было! Я сам видел, как двое мужиков тащили девчонку на плече. С золотыми волосами! Пусть святые Покровители меня молнией шибанут, если вру!

- Есть дело Покровителям до твоей брехни! Почудилось тебе спросонок, вот и вся недолга! А теперь брешешь, врушка!

- Сам ты врушка! Я правду говорю!

Алёна, до которой медленно доходил смысл подслушанных слов, оторвалась от стены и шагнула в сторону. Но она успела лишь увидеть пятки убегающих мальчишек. Похоже, их спор перешёл в стадию выяснения отношений в кулачном бою. Девушка, впрочем, не стала догонять мальцов. Застывшие в голове мысли начали постепенно шевелиться, выстраиваясь в стройные конструкции.

"Нину похитили. Похитили до начала пожара. Но тогда это означает, что поджог был не случайным! Это же просто заметание следов!"

Кусочки мозаики складывались в общую картину. Там, в лесу, разбойники не стреляли в карету. Изначально Алёна думала, что те собирались убить невесту, но теперь, в свете всех известных фактов, эта версия была ею отвергнута. Нину похитили! Её с самого начала собирались похитить!

Пустота заполнялась. Теперь смысл собственного существования возвращался в сердце Алёны. Если даже Терентий погиб, то это было не зря. Он хотел доставить свою кузину к жениху. И теперь эта обязанность легла на плечи воительницы! Теперь Алёна должна доставить Нину в пункт назначения! Доставить во что бы то ни стало!

Голова прояснялась, девушка отошла от пепелища, нашла лавку и села, чтобы продумать план предстоящих действий. К слову сказать, поразмышлять было над чем. Она не только осталась без оружия и доспехов, но и почти без денег. Лишь десяток золотых монет, зашитых в потайной кошель на поясе. Когда наставник посоветовал ей завести такой тайник, она посмеялась над старческой глупостью. Теперь же Алёна снова мысленно признала мудрость Прохора. Он вновь помогал ей, даже не находясь рядом.

Первое - раздобыть булаву или какую-нибудь её замену. Без оружия идти на поиски бессмысленно. Найдёт она похитителей и что тогда? Добровольно они свою добычу не отпустят. Конечно, на имеющуюся сумму купить хорошее оружие не получится, но лучше хоть что-то, чем ничего. Девушка решительно встала и направилась по улице, выискивая лавку оружейника.

Искомое здание нашлось быстро, а вот процесс покупки затянулся. Алёна не обладала большими талантами к торговле, да и у оружейника имелось только хорошее и, следовательно, дорогое оружие. Только после долгих уговоров, приправленных изрядной долей лести, удалось выторговать одноручный боевой топор. Несбалансированный, грубо сделанный, он был создан подмастерьем, только-только вступившим на путь настоящего оружейника. Но цена была всего три золотых, поэтому Алёна довольствовалась им. Теперь, с топором, подвешенным к поясу, девушка была готова перейти к поискам.

Задача эта не имела простого решения. Можно, конечно, пытаться сделать всё самой. Бродить по улицам, расспрашивать всех встречных, но большой ли в этом смысл? Можно потратить много времени, не получив никакого результата. Намного лучше воспользоваться услугами людей, которые положили жизнь на поиски тех, кто не хочет быть пойманным. Алёне приходилось слышать о такой гильдии. Насколько она знала, её представительства находились во всех мало-мальски крупных городах. И, если повезёт, в этом портовом городке она тоже найдётся.

- Охотники на людей? Нет, у нас таких нет, - ответил половой в первом трактире, куда заглянула Алёна в поисках нужного человека. - Городок у нас маленький, так что дружина местная и без них справляется.

Девушка вздохнула, оглядывая зал с пустующими по причине раннего времени столиками. Живот уже недовольно ворчал, требуя еды, но воительница проигнорировала его требования.

- А зачем вам они? - полюбопытствовал молодой парень, которого она расспрашивала. - Украли у вас что? Ежели так, то в Сыскной Приказ обратиться надобно. Те уж найдут.

- Не украли. Человека найти надо.

Половой задумался на секунду, а затем его лицо осветилось улыбкой.

- Тогда вы бы лучше к Бориске Круглову обратитесь. Он в прошлом годе самого Радоша Убийцу нашёл! Вся дружина за ним гонялась, а нашёл Бориска! Семья убиенного наняла его, вот он за неделю всего и обернулся.