Оказались в одной компании, познакомились, возникла симпатия, ухаживания, свидание, первый поцелуй (этого он не упоминал, но Любе и так было понятно).

Сергей влюбился и понял, что она та самая, на ком нужно жениться и жить всю жизнь, но даме сердца для осознания требовалось больше времени. У неё были только одни серьёзные отношения, которые нечем не закончились, потому что спустя три года совместной жизни парень всё ещё не был готов жениться, и Аня вернулась к родителям.

Почти каждую встречу девушка говорила что-то из серии: «папин метод», «как у мамы с папой», «родители говорят». Но Серёжа был влюблён и считал, что когда они съедутся, то будут жить своим умом. Однако ни переезд, ни свадьба, организацию который взяли на себя родители невесты, ничего не изменили.

Они жили в разных концах города, и визиты каждый день были исключены, но и это было минусом. Потому что их приглашали на ужин в пятницу, а потом уговаривали остаться переночевать. Жена смотрела на него такими глазами, что он не мог отказать.

За два года брака Серёжа научился пропускать мимо ушей замечания:

— … папа бы так не сделал.

— … у родителей так было, и всё хорошо.

— … хочу как у мамы с папой.

А на третий жена перестала откликаться на своё имя, сказав, что Аня она для всех остальных, а дома её всегда звали Анюта.

— …это показывает любовь. Папа с мамой меня так зовут, и ты называй.

И произошла первая большая ссора.

По словам обиженной жены, ушедшей к родителям, он назвал её старой.

Сергей так не считал, хоть возраст и упомянул, сказав:

— … не школьницу от родителей увёл, тебе уже тридцать, мы взрослые люди. Я твой муж, а не мама и папа.

Через три дня отец привёз её домой и померил их.

А ещё через месяц Аня сказала, что хочет ребёнка.

Сергей согласился. Они поработали над этим два месяца, и он услышал:

— Мама почти через год забеременела, папа говорит, это нормально, что сразу не получилось. Быстро только кошки плодятся.

— Ты ему рассказала, что мы пытаемся забеременеть? — спросил Сергей.

— Так они же сами это предложили.

И через три месяца им выдали свидетельство о разводе.

— Я не мог с ней больше спать, — признался мужчина. — В голове застрял страх, что в процессе услышу: «А папа говорит, что нужно бёдра выше держать».

— И-и-извини, — трясясь от смеха, проговорила Люба. — Это не-не-несмешно. Я не смеюсь над твоей болью, ж-ж-жаль, что тебе пришлось развестись.

— И ты сочувствуешь мне до слёз.

— Ладно, это нервное. Уф, — надула щёки и выдохнула она, успокаиваясь. — Я тебя понимаю, у меня тоже психологическая травма, из-за секса родителей, старшей сестры, а недавно ещё и брата. Не вместе! Мама с папой, сестра с мужем, брат с подружкой. С первыми я жила под одной крышей и не в то время открывала двери или слышала, что да как сквозь стены, а братец раскрутил моего Стаса на ключи от квартиры для своих свиданий «по-собачьи».

— Ты и позу знаешь?

— Однажды пришла с работы пораньше, а они увлеклись.

— И что ты сделала?

— Сначала подумала, что муж уединился с кем-то в своей комнате. Это было неожиданным, сама не знаю почему заглянула туда и адски разозлилась, увидев Стасика. Так брата зовут.

— Брат и муж тёзки. Муж бы с девицей удивил, а брат разозлил? — похоже, всё ещё задетый её приступом смеха, прицепился к словам Сергей.

— Я не занимаюсь сексом, потому что не хочу, а ты развёлся, потому что представлял тестя.

— Я его не представлял. Только боялся, что он сам представится. И развёлся я не из-за того, что Аня не смогла отлипнуть от родителей и прилипнуть ко мне, — произнёс мужчина и тяжело вздохнул. — От этих разговоров хочется выпить.

— Ты за рулём, а у меня нет прав. Машину придётся оставить здесь на ночь, — предупредила Люба, а потом поддержала. — Я с тобой посижу. Меня не ждут, Стас вернётся поздно, а завтра улетит по делам. Сможем в запой на все выходные уйти.

— Все выходные — это два дня, запой выйдет коротким.

— Вообще-то я пошутила, — напряглась Любовь Алексеевна, не имеющая опыта общения с теми, кто злоупотребляет.

— Расслабься, я не алкоголик и тебя в это не втяну.

Алкоголя не было, и после ужина они спокойно сели в машину.

— Сейчас у всех детские травмы, которые прорабатывают с психологами через интернет, — вдруг выдал Сергей. — Ненормально, когда красивая девушка отказывает себе в удовлетворении.

— Я не отказываю себе, мне этого не хотелось. У нас с мужем договор, я получаю возможность жить отдельно от родни и могу без напряга откладывать на своё жильё, а Стас заботится о спокойствии отца.

— Не хотелось, не хочется и никогда не захочется?

— Мне определённо точно никогда не хотелось. У меня идеальная брак и идеальная жизнь. Была. А теперь гормоны шалят, и организм требует того, чего наш брак не предполагает, — взболтнула лишнего совершенно трезвая Люба.

— Ясно, — тоже удивился от подобного откровения Серёжа. А когда они оказались у её подъезда сам ляпнул. — Я могу помочь.

Пауза. Длинная. И Любин вопрос:

— Тебе тоже неловко?

— Да. Не думай, я ухаживаю, а не домогаюсь.

— Учту.

Поднимаясь в лифте, Люба ругала себя за болтливость и называла лицемеркой.

Как можно кривить нос от поведения Таниной Машки, а потом обсуждать с посторонним мужиком особенности своего брака и проснувшиеся желания?!

Раскрытие мотивов замужества ещё можно списать на потребность выговориться и хоть с кем-то поделиться своей тайной, но вторую часть с гормонами и требованием организма…

Чёрт! Да она же фактически плакалась о своём недотрахе. А добрый Серёжа её пожалел и предложил помощь.

Везёт Любе на добрых мужчин. Муж добряк, а теперь вот кандидат в любовники из той же безотказной категории нашёлся.

Но стены, с которыми она успела сродниться, и начать считать квартиру Дубравина своим домом, помогли ей отбросить тревожные мысли. Пусть и временно.

И смыв впечатления длинного дня, Люба напекла блинов, чтобы мужу было что перехватить перед сном или позавтракать после.

Стас вернулся около десяти, поэтому они ещё успели поболтать. Люба поинтересовалась его программой на следующие три дня, которые он проведёт в культурной столице, а он перечислил скучные деловые пункты, закончив неопределённым и интригующим:

— … пройдусь. Жаль рассвет встречать холодно будет, всю ночь по городу не прогуляешь.

А его утренние сборы были непривычно шумными. Казалось бы, идеальный сосед Стас при раннем подъёме должен был быть более тихим, чем обычно, оберегая сон жены, но он чем-то брякал, что-то ронял в ванной и метался за дверью её комнаты так шумно, что она проснулась.

А раз проснулась, то поднялась и решила проводить супруга. Бросаться с поцелуями на шею и махать платочком, утирая слёзы, Люба не собиралась, но пожелать доброго пути и успеха в делах лишним не будет.

Вот только её благородный порыв не был оценен.

Дёрганный Стас даже не заметил, что жена вышла в коридор, и не услышал тихого и хриплого со сна приветствия, пока она не прошла за ним в кухню, и он чуть на неё не налетел.

— Я сама уберу, — перехватила она кружку с недопитым кофе, которую он нёс к мойке. — Тебя перед полётом потряхивает?

— Летать не боюсь, — мотнул головой мужчина, не став делиться, что его волнует.

А ведь явно что-то есть.

Прощаясь в прихожей, Люба без выражения произнесла запланированное пожелание и закрыла за ним дверь.

Доставка шкафа Сергея была назначена на шесть вечера, и Люба написала ему, что сегодня задержится на работе, когда он обозначил, во сколько сможет её подобрать.

И она действительно засиделась в кабинете, но подбивала ещё не горящие хвосты к окончанию году, найдя себе занятие, а не была завалена срочными делами.