Сейчас мы должны ответить на вопрос: а зачем, собственно, все это Господу нужно? Единственной отправной точкой для рассуждений может служить логический вывод: все, что Бог делает, в условиях Вечности должно иметь вечную целесообразность. Ему ни к чему вести любой процесс по эволюционному пути к некоему логическому концу, потому что в самом Боге все процессы уже давно начаты и закончены. Бога может интересовать только тот процесс, который приносит ему конкретную и постоянную пользу самим собой, а не призрачными целями, которые могут быть достигнуты.
Начнем с обратного. Предположим, что Бог уничтожил Дьявола сразу же, как только смог (или просто не дал Антибогу родиться). Кроме Бога в вечности и бесконечности не осталось ничего, он один: могущественный, бесконечный, вечный. Но один Бог знает все! Для него нет тайн, в том числе и о себе самом. Но в этом случае Бога ждет логическая ловушка: если хаос – это абсолютный непорядок, то его абсолютный противовес (дуализм мироздания!) – сам Бог. Он есть высший порядок, венец всех путей развития и прогресса, он конечная точка всех дорог и тропинок. Вечность неминуемо ведет к абсолюту, а их только два: или хаос, или законченная упорядоченность, олицетворенная в Боге.
Итак, Бог есть абсолютная упорядоченность, а от абсолютного порядка совсем близко до абсолютного покоя. Вот и получается, что Бог не только венец развития, но и его конец. В предположенном нами случае Бог остается единственным абсолютом, сопровождаемым неизбежным застоем. Изначально исчезают внешние мотивы мышления (Бог и есть сам мир), а затем и внутренние (Бог сам в себе венец творения, не нуждающийся в дальнейшем совершенствовании или развитии). Всевидящему и всемогущему Богу незачем мыслить! Что может быть дальше? Бог как будто впадает в некий коллапс лени и бездействия (ведь он весь состоит из целесообразности мотивов, а их-то больше и нет). Естественным процессом после этого становится распад целостности, или же Бог еще более «застывает», «кристаллизуется» и сливается с хаосом. В обоих случаях все надо начинать сначала.
Но Бог – это Бог. Он не может не просчитать тупик абсолютного абсолюта. Вывод: Бог должен искать тот единственный путь, который сохранит его Богом. Церковь Рока считает бесспорным фактом, что человечество, мир вокруг него и сама Вселенная не бесцельны, что они выполняют определенную задачу, бесконечную роль, необходимую Богу. Эту задачу она называет Законом отражения. Более того, Вселенная и все, что в ней есть, не просто служат интересам Бога, а созданы Богом для этого служения.
Почему мы настаиваем на разделении Первичного и Вторичного миров? Потому, что Первичный мир – это мир царства абсолютов: Вторичный мир может быть сколь угодно большим, но все равно он лишь частица Первичного мира, в нем нет абсолютов, нет бесконечных величин или процессов.
Люди привыкли называть Бога милосердным и добрым. К сожалению, перенос человеческих эмоций на божественный уровень невозможен. С некоторыми из подобных заблуждений и стереотипов придется расстаться. Логика наших рассуждений говорит: Первичный мир – мир законченности и абсолютизма, он не может включать в себя хоть что-нибудь, напоминающее эмоции, так как они – следствие длящихся процессов (в мозгу, нервной или кровеносной системе, в коллективе, в обществе…). Бог должен быть абсолютно спокойным, трезвым, невозмутимо объективным. Как ни больно это признать нам, людям, не мыслящим жизни без эмоций и чувств, но от логики не отвернешься, вывод однозначен: Бог – это эгоист, исходящий в своих мыслях и действиях только из собственной выгоды и полезности.
Георг вспомнил, как в этом месте лекции Нореха в смятении вскочил с кресла и выкрикнул, что такого не может быть. Он говорил долго, минуты три, возмущался, обвинял в богохульстве, а Ректор терпеливо слушал, опустив голову. Когда Георг выдохся, он жестом приказал ему сесть и как ни в чем ни бывало, продолжил лекцию.
Ересь не в отступлении от общепринятых догм, а в нежелании думать. Для начала надо вспомнить, что Бог – это необъятное единение разумов и душ. За ним стоит огромная ответственность, он Бог, и не имеет права ошибаться. У Бога нет иного способа бытия, кроме голой целесообразности. Вот и получается, что его эгоизм на самом деле – высшая добродетель, а все, что этому мешает, противодействует – зло.
Кстати, в сухом рационализме есть свои прелести: например, Бог не может быть мстительным, злопамятным, сумасбродным, упрямым. Кто-то пожалеет о других качествах, издавна приписываемых Богу: милосердии, доброте… И напрасно. Во-первых, сами по себе эти качества не так уж хороши, поскольку соседствуют с капризами покровительства, необъективностью и т.п.; во-вторых, эти положительные качества у Бога присутствуют. Господь дает каждому возможность реализовать свободу выбора в поиске греха и метода его искупления. Именно здесь таится опасность вымостить из благих намерений дорогу в Ад, потому что самоуверен дух человеческий и склонен к заблуждениям. Каждый достоин самого себя.
Руководствуясь идеей самополезности, Бог изначально знает все процессы Вторичного мира, управляет ими так, чтобы каждое событие направлялось к исполнению Закона отражения. Всеведение и всемогущество Бога – его неотъемлемые черты, которые являются залогом непогрешимости Бога (а проще говоря – безошибочности).
Непогрешимость – еще один абсолют Первичного мира. Здесь напрашивается вопрос: «Могут ли во Вторичном мире для Бога иметь место неожиданности?» Но об этом позже, а пока вернемся к той мысли, которую из-за постоянных отступлений никак не изложу: Бог не будет делать ничего лишнего, ненужного ему тем или иным своим качеством. Целесообразность для Бога включает два принципа: максимум эффективности и минимальность затрат для ее достижения. А следовательно, Бог не только может, но и должен использовать себе во благо даже врагов.
Неприкрытая враждебность Антибога не затрагивает чувств Бога, их у него нет. Бог хладнокровно и расчетливо включил Антибога в процесс обеспечения Закона отражения. Почему возможно такое предположение?
Все наши рассуждения строятся на том, что Бог истинно является Богом, то есть он всемогущ и всеведущ. Бог есть воплощение абсолютного совершенства. Наш логический вывод о том, что Бог абсолютно рационален (то есть не подвержен даже тени каких-либо эмоций, а действует единственно из соображений целесообразности и полезности), ведет нас к следующему выводу: абсолютное совершенство возможно только при абсолютном рационализме, а эмоции соответственно тем обильнее, чем субъект разума отстоит дальше от совершенства. Если эмоции управляют разумом, а не наоборот, они в любом случае уводят прочь от совершенства.
Логично предположить, что именно эмоции (гордость, самовлюбленность, властолюбие) увели (а возможно и по сей день уводят) некоторые разумные сферы от Бога в сторону Антибога. Тогда сам Антибог, царящий в своем ограниченном мире, должен быть сосредоточием бурных эмоциональных ураганов, вызванных прежде всего комплексом собственной неполноценности по отношению к Богу. Дьявол вечен и вечны его мучения из-за неудовлетворенных притязаний, несбыточных стремлений и недостижимых желаний. Его отрицательные эмоции не затухают, а растут, обостряются, накапливаются, самогенерируют себя. Бог спокоен в своем божественном совершенстве, а Сатана люто ненавидит его, беснуется от бессилия и лихорадочно ищет возможность досадить, испортить, навредить… А Бог спокойно просчитывает все варианты таких дьявольских попыток и, всемогущий, выстраивает мироздание так, что любые выпады противника, в конечном счете, работают на Закон отражения.
Бог и Сатана, как непримиримые и в то же время неразрывные антагонисты, не могут соприкасаться прямо, как, например, противники во время войны. Бог на то и Бог, чтобы быть неодолимым, для Сатаны он просто недоступен. В то же время Сатана неуничтожим для Бога, потому что Бог считает целесообразным сохранить своего оппонента. Они как будто играют в бесконечную игру, где никогда не бывает летальных исходов, только играют по-разному: Бог – по необходимости, а Сатана – по страсти и азарту. Игровое поле – наш Вторичный мир.
