— Неужели Снежная не в состоянии купить нормальную кофе-машину? — удивился вампир. — Это пить нельзя. Девочка, тебе надо научится себя ценить и заставлять это делать других.

— Вы пришли, чтобы оценить качество кофе в конторе? Кофе паршивый. Согласна. Но это не самая животрепещущая проблема в данный момент.

Манера вампира снисходительно называть меня «девочка» если честно, бесила, но сейчас не время обсуждать с ним вопросы вежливости.

— Запомни: маленькие слабости — это важно, — назидательно продолжил Анатольвинг. — Я же видел, что ты любишь хороший кофе, так почему ты ежедневно пьёшь эту дрянь?

— Потому что у меня нет повара-призрака?

— Нет, потому что ты не обращаешь внимание на важные мелочи. А именно из них состоит наша жизнь. Жизнь, от которой нужно научиться получать удовольствие. Хотя ты просто ещё очень молода. Успеешь. Возможно... Если в ближайшее время не умрёшь.

Я кинула взгляд на вазу. Ощутила духовное родство со Снежной. Тоже захотелось кинуть в вампира чем-то тяжелым. Не рискнула. Склонностью к самоубийству никогда не отличалась. Тем более теперь, когда и без того жизнь, возможно, окажется короткой. Почему-то все то и дело пытаются мне об этом напомнить. Не собираюсь примерять на себя роль жертвы, это не в моём характере. Ещё побарахтаемся.

Тем более, что информация, которую любезно притащил мне на крыльях Анатольвинг, была крайне интересной.

Он по своим каналам выяснил кое-что касательно Федькиного вампирского прошлого. Оказалось, долг крови и впрямь имел место. Уже не одну сотню лет в семье мессира, как называл Федю главный вампир, передавался по наследству этот долг. И вот двадцать лет назад Федька, тогда ещё Федиолигроон фон Альст, тоже бывший главой гнезда, а где Анатольвинг так и не сказал, внезапно засобирался в дорогу. Естественно, он оставил за старшего какого-то родственника, официально передав ему дела. Подробностей касательно своего отъезда не сообщил, но долг крови упомянул. Пока долг крови не уплачен, старший в роду в любой момент может быть призван к исполнению. Услышав зов, он сразу летит туда, где находится алмаз крови. Оказалось, вампиры умеют летать. Причём очень быстро. Куда там ведьмам с их метлами. Хотя мы тоже девочки скоростные.

Когда долг крови закрыт, то это чувствуют все вампиры рода. Как и смерть главы гнезда. Вампиры не любят выносить сор из избы, не любят делиться информацией даже со своими собратьями. Но всё же Анатольвингу подтвердили, что долг крови уплачен двадцать лет назад, и именно тогда погиб глава гнезда. Тут даже полный идиот поймет, что эти два обстоятельства связаны.

-А когда точно погиб Федя, известно?

-Да.

Вампир назвал дату, заставившую меня вздрогнуть. Эта была дата смерти моей бабашки. Я, забыв о присутствии Антольвинга, осененная внезапной идей, рылась в документах. Мне нужна была ещё одна дата. Дата смерти бывшего напарника Эдгара. Это случилось за неделю до ухода бабушки.

Я не понимала, как связать все это в единое целое, но четко знала — связь есть.

— Ещё одно, — прервал мои лихорадочные размышления вампир, — я случайно узнал, что в родном городе мессира последние двадцать лет кто-то пил кровь у людей. Причём очень неаккуратно. Оставляя следы. Пару раз случались смертельные исходы. Явно резвился новообращенный, но его так и не поймали. Последние пол года подобных случаев не наблюдалось.

Я невидящим взглядом смотрела на вампира. В голове всё ещё крутились вопросы касательно смерти бабули, и я не сразу поняла, к чему он ведет. Вампир много от обычной ведьмы не ожидал, поэтому пояснил:

— Похоже, мессир-таки обратил кого-то двадцать лет назад, выплатив долг крови. И этот кто-то уехал из нашего города. Отправился на родину мессира. Видимо, потому, что с обращением передаётся часть воспоминаний и проще строить новую жизнь в привычном месте. Опять же, на родине мессира, обращенного им все посчитают за своего. Вампиры чувствуют свою кровь. Там затеряться проще. В нашем городе обращенный оставаться по каким-то причинам не рискнул, вот и выбрал город, о котором хоть что-то знает и где для него безопаснее. А теперь он вернулся. Та выпитая девчонка, благодаря которой мы познакомились. Уверен, что это его клыков дело. Новообращенным необходима постоянная подпитка кровью. Почему он выкачал ещё и энергию, сказать не могу. Может для того чтобы запутать следы. Новообращённые не способны пить энергию. Скорее всего, он пытался сделать вид, что это дело рук истинного вампира.

Мне казалось, голова моя взорвется от обилия информации. Всё сплеталось в какой-то кошмарный клубок. Как-то всё происходящее связанно именно со мной. Двадцать лет назад я была ребенком, но бабушка. Бабушка наверняка что-то знала. Жаль не поговорить с ней.

— Что нужно для того, чтобы стать новообращенным вампиром? — спросила я у лучшего эксперта из доступных. Правда, не была уверена, что он поделится со мной этой информацией. Поделился.

— Ничего особенного. Желание обоих сторон и укус. Но это работает лишь если жертва жива. Есть способ сделать вампиром недавно умершего, но тут надо провести специальный ритуал. Довольно опасный, поскольку в момент проведения вампир крайне уязвим, поэтому на такое редко идут. Хотя долг крови... Возможно. Может именно поэтому кому-то удалось убить мессира. Но учти, ритуал можно провести лишь в первые семь дней после смерти жертвы. Иначе никак. Точнее закончить его. Первая часть, подготовка должна быть проведена ещё при жизни жертвы.

Пазл слоился. Словно голову мою потрясли, как стеклянный шар полный снежинок, они медленно опустились, и в голове образовался чистый белый ковёр. На котором было написано: Артур. Гребанный друг Эдгара. Это он, точно он. Он умудрился стать новообращенным вампиром уже после смерти. Он скрывался двадцать лет незнамо где, а сейчас вернулся и готов завершить начатое. Не понятно только, как с этим связана моя бабушка? Неужели она была той самой ведьмой, что инициировала убийства других? Нет, не верю! Не хочу в это верить!

Бабушка умерла от магического истощения. Откуда это истощение взялось, я не знаю. Но знаю, что продержалась она ровно неделю. То есть потеряла силы она в тот же день, когда погиб Артур. Кажется, снежинки в голове снова закружились. Я опять ничего не понимаю. Словно бы вот-вот ухвачу разгадку за кончик, но этот кончик раз за разом от меня ускользает.

Вампир сочувственно покачал головой.

— Не хватайся за первую версию, девочка. И не усложняй. Найди баланс.

Анатольвинг встал и, даже не попрощавшись, вышел из кабинета. Типичный вампир, но мне по-прежнему было не до размышлений о манерах главы гнезда.

Эдгар появился на пороге уже через десять минут. Прям как чувствовал. Хотя, о чём это я? Наверняка Снежная сообщила о визите вампира, и мой напарничек примчался так быстро, как смог.

— Зачем приезжал Анатольвинг?

Даже не поздоровался, не спросил, как я поживаю. Меня окружают одни хамы.

— Соскучился.

— Михаэлла, давай серьёзно.

— Информацией поделился.

— Интересно, с чего это он именно тебе информацию подвез?

— Потому что он в курсе, что мозг нашей команды — это я! Кто, как не я, в состоянии раскрыть это сложное дело. Потому что умная.

Эдгар презрительно хмыкнул.

— И красивая! — продолжила я.

— Я в курсе, — заметил он, кинув на меня какой-то странный, подозрительный взгляд.

Я заткнулась. Слова не находились. Впервые в жизни не знала, что сказать. Он что, согласился с тем, что я красивая? Серьёзно? Кстати, я на самом деле не то что бы красивая, но вполне себе симпатичная. Ни один мужчина с криком ужаса от меня пока не убегал. Я думала, что Эдгар будет первым. А он думает, что я красивая. Заболел, наверно. Бредит. Это так меня поразило, что я без возражений пересказала напарнику не только то, что услышала от вампира, но и свои соображения по этому поводу.

Эдгар внимательно выслушал и сказал:

— Чушь. В том, что касается твоей бабушки, это полная чушь. Не натягивай сову на глобус.