Общение с Федькой теперь походило на незатейливую слуховую галлюцинацию. Словно тараканы в моей голове обрели голос. Этот голос то и дело комментировал происходящее, от чего мне с непривычки становилось не по себе. Да. После привязки я могла слышать Федьку. Точнее, мы могли мысленно с ним общаться. Хотя для меня это было настолько непривычно, что я то и дело обращалась к нему вслух. Ладно, научусь, поди, и мысленно говорить. Столько всего непонятного уже случилось в моей жизни, что каким-то голосом в башке меня не напугать. Такие мелочи.

Первым делом Верховная пояснила мне всё необходимое касательно привязки нетопыря. Оказалось, привязка эта само собой разумеющаяся вещь. Любой нетопырь нуждается в крови для поддержания жизни, лучше в крови мага. В принципе, он может обойтись и кровью животных, но тогда постепенно теряет даже те крохи памяти, что сохранились после перехода. Вампирское прошлое нетопыри и так помнят смутно. Только накопленные знания. Обстоятельства самой жизни и, естественно, смерти они забывают. А если не подпитываться регулярно человеческой, а лучше магической кровью, то существует опасность превратиться в обычную глупую летучую мышь. Разве что размером больше среднего. Поскольку этого нетопырю не хочется, он может банально сорваться и выпить незнакомого человека или слабого мага. Причем по-настоящему, до смерти. Подобное может произойти и в случае риска для жизни самого нетопыря. Скажем, при серьёзном ранении. Вообще, шансы выпить мага у нетопыря не особо велики. Маги в основном хорошо защищены, но дурища неопытная, вроде меня, могла запросто попасть впросак. Именно потому привязка считается обязательной для обеих сторон. Она нужна как самому нетопырю, так и магу. После привязки образуется симбиоз, полезный всем. Нетопырь получает кровь, а следовательно, неуязвимость, жизненную силу и частичное восстановление памяти. Маг, в свою очередь, получает знания нетопыря и уверенность в том, что мышка не решится перекусить сладеньким волшебником в ночи. Если их жизненные дороги расходятся, то маг может отпустить нетопыря. Ритуал простой, достаточно вернуть клятву. Когда Федька появился в моей жизни, Анна сразу порекомендовала сделать привязку. Я её не послушалась. Не из вредности, просто внимания не обратила. Слишком много всего сразу на меня свалилось. К тому же человеческие мифы про вампиров советовали держаться от кровавых ритуалов подальше. Глупость, конечно, но у каждого есть те или иные предрассудки.

Теперь, когда мы с Федькой связаны, мне придётся время от времени делиться с ним своей кровью. Зато мы можем разговаривать мысленно. Федька почти неуязвим, пока я жива. И память начнёт к нему возвращаться. Он и раньше немало помнил, а теперь все вампирские знания будут в моём распоряжении, если нетопырь захочет поделиться. Именно на это намекал главный вампир, когда говорил, что мне нужно сделать всё правильно, и это всем пойдет на пользу. Он каким-то образом сразу углядел, что нетопырь ко мне не привязан. Как он это увидел не знала даже Верховная. По её словам, на ауре привязка никак не отражается, иначе она бы заметила.

Меня в данный момент больше всего интересовали не наши с Федькой будущие сложные взаимоотношения, а информация из дневника бабушки. В конце концов, Федьке я доверяла. А чтобы удовлетворить собственное любопытство, есть разные способы, поэтому решила не тратить время на подробности. Про нетопырей я могу кого угодно расспросить. При этом я понимала, что про прошлое моей семьи расскажет Верховная лишь то, что посчитает нужным. Расспрашивать её не то чтобы бесполезно, просто малоэффективно. Надо просто слушать.

— Ведьмы Иль всегда были сильнейшими. Кому много дано, с того много и спросится, — начала рассказ Верховная. — Это только кажется, что чёрные ведьмы не подчиняются никаким законам. Напротив, чёрные ведьмы действуют в очень строгих рамках. Правда, ограничения им ставит сам мир. Как ни крути, если ведьма пойдет против желания мира, ничего хорошего из этого не выйдет.

Я забыла о чае и почти перестала дышать. Чувствовала важность момента. Сейчас мне откроют какую-то тайну. Верховная усмехнулась.

— Все глупости в этом мире мы делаем из-за любви. Ну или из-за того, что кажется нам любовью. Ведьмы не исключение. Хотя и исключение тоже. Считается, что чёрные ведьмы не способны любить и страдать. Насчёт второго не спорю, страдания тёмным не свойственны, а вот касательно первого... Чёрные ведьмы обладают лёгким характером, они не привязываются на всю жизнь. Легко отпускают. Даже собственных детей. Вот даже мать твоя не настоящая ведьма, но небось вырастила тебя до разумного возраста и всё, привет! Живи, как знаешь. Да?

-У нас с мамой отличные отношения. Мы друзья.

— В том то и дело, что друзья. Это равные отношения. Каждая живёт своей жизнью. Вы лишь изредка пересекаетесь и вновь расстаетесь без грусти. Ты когда-нибуть скучаешь? По маме? По умершей бабушке? По кому угодно?

Я задумалась. С удивлением обнаружила, что ведьма права. Я понятия не имею, что такое скучать. Даже в раннем детстве, когда мама отправляла меня на лето в бабушке, мне и в голову не приходило скучать по маме. А когда не стало бабушки, я приняла это как должное. Словно бы она уехала куда-то, где ей хорошо. Да, я немного грустила. Вспоминала её часто, но скучать не скучала. Это что ж такое? Получается, я бревно бесчувственное? Которое ни к кому не привязывается? Поэтому все мои отношения заканчивались рано или поздно, причём по моей инициативе? Поэтому у меня полно знакомых и приятелей, но никогда не было закадычных друзей? Таких, чтоб не разлей вода. Чтобы ни дня друг без друга.

— Не всё так плохо. — прочитала мои мысли Верховная. — Просто для чёрной ведьмы целый мир значит больше, чем отдельные люди. Природа у нас такая. И поверь мне это не самый худший вариант прожить собственную жизнь. Но случаются исключения. Иногда ведьме повезёт или не повезёт, смотря с какой стороны к вопросу подойти, встретить истинную любовь. Тогда этот человек становится для неё всем миром. И снова: это и не плохо, и не хорошо. Просто данность. А точнее по обстоятельствам. Я знаю ведьм, которые, встретив истинную любовь, раскрывались по новому, принося миру ещё больше света и любви. Но бывает так, что любовь к человеку меняет сущность ведьмы. Так случилось с одной из твоих прапрабабок. Она не просто полюбила, но полюбила мужчину, который был парой другой ведьме. Белой. Надо было просто подождать. Если любовь не истина, то всё бы прошло. Либо у одной либо у другой. Но Иль упрямые, нетерпеливые и капризные. Как многие чёрные ведьмы, впрочем. Но у вас всё чересчур, всё на изломе. Скорее всего, это обратная сторона силы. Я уже говорила, что ведьмы вашего рода одни из сильнейших? Потенциально. Я могу честно признать, что даже ты, маленькая неопытная ведьмочка без царя в голове, потенциально сильнее меня, Верховной ведьмы. И бабка твоя была сильнее, и прабабка. Потенциально. Почему я повторяю это слово? Да потому, что ни одной из ведьм Иль не удалось дожить до достаточно преклонного возраста. Не удалось накопить опыт и знания, которые позволили бы им пользоваться своей силой всерьез. Сила — не та вещь, которая решает все проблемы. Без знаний и опыта она бессмысленна и даже опасна. Твоя бабушка могла стать легендой, а умерла в юном для ведьмы возрасте. Сколько ей было? Лет двести, не больше.

Я молча сглотнула, хотя в душе офигела. Я понятия не имела, что бабуле было столько лет. Двести лет! И Верховная ещё возмущает, что, мол, померла та невовремя и практически юной. Сколько же лет самой Верховной?

Словно бы прочитав мои мысли, та продолжила:

— У меня, может, силы и поменьше, чем у любой Иль, зато тысячелетний опыт ставит меня на ступеньку выше.

— Поэтому вы Верховная?

— Поэтому и не поэтому. Просто кому-то надо ей быть, а чёрные ведьмы редко интересуются даже номинальной властью. Признаюсь тебе, если бы ты сумела пожить подольше, чем твоя бабка, лет через триста, я бы с удовольствием повесила этот хомут тебе на шею.