Мирные узоры были видны в этом тусклом свете ничуть не лучше, чем узоры, способные заморозить, напугать или свести с ума; и в любом случае, Илна за мгновение превращала каждый из них в пряжу, прежде чем приступить к следующему. Несмотря ни на что, это было то, что подсказывали ей инстинкты, и она научилась доверять своим инстинктам.

Впереди показалась огромная пропасть, видимая как черная лента сквозь вездесущее голубое сияние. С другой стороны в нее низвергался водопад, а журчащий внизу поток наполнял пещеру своим эхом. Естественный мост пересекал расщелину в полу пещеры. Текучий камень вздулся на верхней поверхности арки, как остывший воск, а с нижней стороны свисала борода из сталактитов.

Вместо того чтобы идти через мост, Усун запрыгнул на сломанный сталактит, который слегка выступал над ущельем. Он был похож на бочонок от колонны разрушенного храма, больше в диаметре, чем тело Илны, и, следовательно, намного меньше, чем многие реликвии землетрясения. Илна опустилась на колени, расположив свою голову на один уровень с его головкой.

— Итак, мы нашли логово нашей жертвы, если я не ошибаюсь в своих предположениях, — сказал маленький человечек. — Там, за водопадом. Там есть пещера, и ты можешь видеть следы на скале, идущий к ней.

— Я не могу, — ответила Илна, чопорно стараясь не требовать большего, чем ей причитается, даже молчанием. — Но я верю тебе на слово. Она понятия не имела, как Усун увидел пещеру за тонкой пеленой воды. Возможно, он услышал другое эхо? Это казалось абсурдным, но она делала с тканью вещи, которые другие считали невозможными. Маленький человечек, несомненно, был охотником.

— Да, пещера там, — беспечно сказал Усун, — и он там, в ней. Мы не можем подкрасться к нему сзади, и я бы не стал пытаться проникнуть в пещеру в надежде, что он спит. И я не уверен, что он вообще теперь спит; я думаю, волшебство и диета изменили его.

— Я не думаю, что нам следует идти прямо в логово этого существа, — сухо согласилась Илна. Хотя, если бы Чалкус был здесь, со своим мечом, таким же надежным, как жало охотящейся осы, и она с шелковым лассо, способным запутать даже такое крупное существо, как этот упырь — но Чалкус был мертв. А Илна не была мертва, пока нет, так что у нее были обязанности.

— Я думаю, есть другой способ, — сказал Усун. — Я знаю, что ты волшебница, госпожа, но волшебство на него не подействует. Как твои нервы?

Илна фыркнула. Он не пытался оскорбить ее. — В норме, — ответила она. Сказать больше было бы хвастовством.

Маленький человечек хихикнул. — Так я и думал! — сказал он. — Так я и думал! Что ж, Илна, вот что мы сделаем...

***

— Я скажу вам откровенно самую важную в мире вещь, — сказал Платт, выпрямившись на диване в кабинете Дайзарта. Столы, за которыми несколько клерков в течение дня переписывали документы, были перенесены в холл, так что нашлось место для необычного количества присутствующих. — Лорд Скорпион — Бог. Поклоняйтесь Ему или будете неминуемо уничтожены!

— Когда вы оставили свою прежнюю должность священника Пастыря, Мастер Платт? — спросил Дайзарт. Он был тихим и вежливым, клерк от кончиков пальцев ног до редеющих волос.

Шарина распорядилась — несмотря на протесты Лордов Аскора, Тадаи и Квернана из гарнизона Панды — что допрос должен вести Дайзарт. Она соглашалась с мнением Лайаны по большинству вопросов, а Лайана назначила Дайзарта главным в ее отсутствие.

— Я не бросал Пастыря, — огрызнулся Платт. — Он мертв! Все старые боги мертвы. Лорд Скорпион — Повелитель космоса!

— Что ты несешь, щенок! — возмутился Лорд Квернан. Он поднял руку и шагнул вперед. Двое агентов Дайзарта схватили его за локти и оттащили назад.

— Выйдите вон, — распорядилась Шарина, указывая на дверь.

— Но это богохульство! — запротестовал Квернан. Другие присутствующие расступились перед ним; один из клерков Тадаи даже открыл дверь.

— С таким же успехом можно поклоняться мертвому ослу, как вашей Богоматери! — воскликнул Платт.

Шарина опасалась, что другие солдаты будут протестовать, но вместо таких невежественных помощников Квернан привел Престера и Понта. Они стояли по стойке смирно, будто ничего важного не происходило. Они познакомились с Шариной много лет назад в трудной ситуации, и могли бы прийти и сами. Поскольку она выступала с их одобрения, они, казалось, усыновили ее. Она подозревала, что многим младшим офицерам так же повезло.

Платт издал прерывистый смешок. — Вы думаете напугать меня? — заявил он. — Ученикам Лорда Скорпиона не нужно ничего бояться. Я уверен в своем спасении!

— Но вы пытались сбежать от нас на кладбище, не так ли? — сказал Дайзарт. — И ваш Скорпион не спас вас, Мастер Платт. Вы, очевидно, умный человек. В глубине души вы понимаете, что он не так силен, как вы проповедуете толпе.

— Спасение — в душе, а не в теле, — пробормотал Платт. Он сильно вспотел. Его жидкие волосы были прилизаны так, что просвечивала розовая кожа головы.

— Вашей лодыжке удобно? — спросил Дайзарт. — Я сожалею о травме, но у нас не было выбора. Пока вы находитесь под моей опекой, я позабочусь о том, чтобы вам оказывалась медицинская помощь, хотя возможности моего отдела слишком ограничены для всех, кроме самых важных пленников. Я могу только надеяться, что городской префект сможет что-нибудь предпринять, если вас придется перевести в тюрьму.

— Да вы что, с ума сошли, Дайзарт? — воскликнул Тадаи нарочито взволнованным голосом, изучая изгибы своих ногтей. — Мой бюджет не позволяет врачам обслуживать пьяниц и бродяг.

— Как часто вы встречаетесь со своими коллегами-священниками, Мастер Платт? — спросил Дайзарт, будто предыдущего обмена репликами не происходило. Он сидел в кресле за своим столом; пленник сидел на диване. Все остальные стояли вдоль внутренней стены. Берн прошелся от двери к подоконнику и обратно, его усы подергивались.

— Я не встречаюсь, — ответил Платт, беспокойно, ерзая. Он утратил свою браваду. — Я имею в виду, нам не обязательно встречаться. Мы, гм… по крайней мере, я так думаю. Бог говорит со мной во сне через своего послушника Блэка. Я никогда не встречался с другими священниками, хотя знаю, что нас много. Мы готовимся ко дню!

— Вы утверждаете, что получаете подробные инструкции из своих снов, Мастер Платт? — спросил Дайзарт. Он не повышал голоса, но Шарина услышала в нем намек на хмурость.

— Да, это правда, — ответил пленник. Он утратил гонор, который начал возвращаться в его тон. — Блэк говорит мне, где и когда проповедовать. Но я знаю, что нас много по всему миру.

Насколько до Шарины доходила информация — как из тайной службы Лайаны, так и из отчетов региональных губернаторов — Панда была единственным центром поклонения Скорпионам. Ей было приятно осознавать, что Блэк лгал своим собственным последователям — но он был достаточно реален в ее собственных снах, и, кроме того, она была ответственна за Панду.

— Вы отправляете посыльных, чтобы они писали мелом объявления на стенах, чтобы прихожане знали, где вы будете проповедовать? — спросил Дайзарт. — Или это делает кто-то другой? Видите ли, мы нашли объявления.

— Я... — споткнулся Платт, и удивленно нахмурился. — Я не знаю, я никогда не задавался этим вопросом. Лорд Скорпион говорит со мной, вот и все. Я полагаю, Он говорит с другими. Люди приносят мне еду и прячут меня днем, но я не знаю, кто они. Я не из Панды. Я пришел сюда из Валлеса, когда Лорд Скорпион призвал меня ночью.

— Нам понадобятся имена и места проживания тех, кто вам помогает, — сказал Дайзарт. Его руки лежали на коленях, но клерки в противоположных углах комнаты делали пометки на вощеных табличках. — Мы и так их найдем, но теперь на них добавятся ссылки от вас.

— Я никого из них не знаю! — взволнованно отозвался Платт. — Это не имеет значения, ведь я же сказал вам,  что Лорд Скорпион правит миром. Вы не сможете навредить Ему своим глупым сопротивлением. Присоединяйся к Нему!  Он оторвал взгляд от Дайзарта и обвел им лица тех, кто наблюдал за допросом. Шарина никогда прежде не видела такого ужаса во взгляде. — Все вы! — закричал Платт. — Поклоняйтесь Лорду Скорпиону! Поклоняйтесь живому Богу!