— И? — не выдержала одна из дочерей.

— И ничего больше, — отозвалась она надтреснутым голосом. — Только тот, кто это сказал, пропал. Совсем. Никаких следов. Будто растворился. Больше в наших кругах никто не осмеливался говорить на эту тему.

— Это ничего не доказывает! — Пятый из зятьев, только что получивший высокий пост в Совете по Иноземным Делам вскочил со своего места. Глухо ударился об пол мягкий стул. Мужчина, кажется, смутился, но обратно не сел.

— Дорогой мой зять, — снова вступил в разговор отец, — мы всегда учили своих дочерей выбирать в мужья не тех, кто богат или красив, а тех, кто умен. И в выборе нашей пятой дочери мы были абсолютно уверены.

— Мы можем понять ваше возмущение, — тихо проговорила матушка, — но вы только подумайте.

— Да тут и думать нечего. — Глава столичной управы тоже встал из-за стола. Не роняя, однако, стульев. — Все ясно, как божий день. Еверна никогда не была Источником.

— Как вы смеете, — взвился хранитель покоя.

— Как я смею что? — обернулся старший зять. — Простите, мой друг, вы молоды. Вы никогда не видели магов, связанных с настоящим Источником. Сейчас таких, — мужчина скривился и покачал головой, — нет.

— Боюсь, что вы правы, — отозвался отец Эйхерат, который был не сильно старше своего первого зятя.

— Семью Астрель вырезали, чтобы у Еверны не было конкурентов. — Это говорил уже главный казначей, который тоже видел еще предыдущего Величайшего. — Кажется, это знают все, но все молчат.

— А один из маленьких Левианов, значит, выжил, — будто про себя говорил молодой, тихий, но вдумчивый Мастер Законов Рузгарда и прилегающих королевств. — Значит, он и есть Источник.

— Судя по тому, как ведут себя маги, — проговорил казначей, — да.

— Что вы знаете, дорогой друг? — обеспокоенно взглянула на него матушка.

Мужчина помялся, но все же ответил:

— Они просто визжат от восторга при виде его. Как будто жили всю жизнь без воды и тут им наконец дали напиться. В Берьяте пришли их арестовывать. Собрали стражу обычную и магическую, так маги просто на колени попадали.

— Вот, значит, как. — Матушка задумалась. — Тогда у нас у всех только один выход…

— Матушка, — вскочил хранитель покоя, — вы сейчас в полушаге от измены!

— От измены кому? Убийце младенцев? Тирану и деспоту? Уж кто-кто, а вы должны знать, каков наш Величайший!

Хранитель покоя опустил глаза. Он действительно знал. И о синяках на теле принцессы Еверны. И о сожженных по странному плану деревнях. И о тайной темной комнате…

— Еще зимой на наших границах были волнения, — снова говорил старший Эйхерат. — Вспомните, держали сталь, чтобы ковать оружие. Искали наемников. Мы готовились к войне. Он не высидит на троне долго! Сколько это длится? Двенадцать лет? Тринадцать? Нас просто поглотят другие государства. — Он всплеснул руками, как будто говорил что-то очень обычное и само собой разумеющееся.

— Я думаю, — матушка Эйхерат постаралась говорить без лишней патетики, — все мы должны помочь Скиму Левиану. Хотя бы ради того, чтобы Рузгард продолжил существовать.

— У нас особо и выбора-то нет, — снова говорил старший зять. — Мы все женаты на Эйхерат. — Он обвел глазами сидевших за столом. — Две из которых сейчас в свите того, кого зовут Источником.

Мужчины обменялись оценивающими взглядами. Женщины напряженно молчали, всматриваясь в своих мужей. Первым отозвался Мастер Законов:

— Ставки сделаны?

Молча, один за другим, зятья ставили на стол стаканы, поднимали взгляд на старшего Эйхерата и кивали.

— Ставок больше нет… — закончил цепочку хранитель покоя, кивнул своему тестю, поднял стул и сел рядом с супругой.

***

Величайший стоял в темной комнате и рассматривал предложенного актера. Нет, он был согласен с Рейцем, что самозванец должен вызывать жалость, но не настолько же! Копна белых волос, похожая больше на пучок соломы. Глаза с невероятного размера зрачками: изменить цвет радужки не получилось, решили, что сойдет и так. Он сутулился и дергался при ходьбе, то и дело поправляя свои несуразные волосы.

— Он должен пытаться выглядеть царственно! — обернулся он к Рейцу.

— Он попытается! — Спокойствие соратника почти убедило Величайшего.

— В конце концов, разве тебе нужно, чтобы он выглядел убедительно? — поддержал друга Флим. — По-моему, это чучело как раз подходит для выполнения своей роли.

— Хоть оденьте его порядочно, — поморщился удовлетворенный Величайший.

— Порядочно нельзя, — вздохнул Флим, — Надо побогаче! Чтобы все блестело и звенело при каждом движении.

Величайший криво ухмыльнулся и кивнул. Актер, переминавшийся с ноги на ногу в ярко освещенном зале, не знал, куда себя деть. В конце концов решил сесть. Примостился на край стула, потом вроде как опомнился, приподнялся, плюхнулся на все сиденье с королевским размахом. Выделенная ему мебель жалостливо заскрипела, мужчина, испугавшись, подскочил, вытянув вперед руки.

Величайший откровенно рассмеялся:

— Хорош, действительно хорош, — отвернулся от комнаты, выходя в коридор. — Аж жалко.

***

В Мельхорме становилось жарко. В прямом и самом обычном смысле этого слова. И в необычном тоже.

— Что значит «остаться здесь»? — Лина возмущенно размахивала руками, расхаживая по их спальне в одной тонкой рубахе — ее платья все были из шерсти, рассчитанные на северное лето. Новые еще не успели пошить. — А как же насчет того, что самые правильные решения ты принимаешь рядом со мной?

— Лина, как ты не понимаешь, мы в самом прямом смысле лезем в пасть к чудовищу!

— Ну то есть в свое родовое гнездо.

— Лина!

— Послушай, на этой войне самое безопасное место — за твоей спиной. По дорогам уже осада, доложили же утром. И ты меня хочешь тут оставить?

— Ты слышала? — Ским был неприятно удивлен.

— Что? Про осаду? Сестрички слышали. У них это семейное — знать все обо всем.

Ским тяжело вздохнул.

— Послушай, — сменила тон Лина, — ведь я действительно могу пригодиться. Кроме того, какое может быть коронование без супруги? Мы же устраиваем шоу? Все приглашены на коронование!

Ским скептически на нее посмотрел.

— Там будет Дея. Она меня защитит, если что. В другой мир улизнем. Мы умеем! — излишне бодро убеждала мужа Лина.

Ответом ей опять был вздох.

— Святая Эрида, проще победить демонов, чем переубедить женщину.

Не то чтобы он говорил это ей, скорее, себе, но Лина пришла в восторг! Даже подпрыгнула, настолько, насколько ей позволял живот.

— Я тебя тоже люблю! — Она чмокнула мужа в щеку! — Очень люблю! — еще раз поцеловала, уже в губы.

— Иди уже! У тебя полчаса… — Ским, несмотря ни на что, улыбался.

Наверное, действительно судьба у них такая. В самом пекле всегда быть вместе.

***

То, о чем донесли Лине сестры Эйхерат, было ожидаемым и даже желательным. На дорогах появлялись заставы. У каждого города, поселка, да и просто на больших перекрестках, где раньше больше чем на сутки задерживались только трактирщики да придорожные девки. Досматривали все проезжающие обозы, но ни для кого не было секретом, кого они ждали. Усиленные наряды охраны и ни одного мага. Величайший боялся дарить своих магов новому Источнику.

Они спешили. Ским и соратники торопились сделать все необходимое перед выходом в столицу. Как и любая женская выдумка, план, придуманный Линой и сестрами Эйхерат, был полон сложных деталей и безумно важных мелочей. Им требовалось сопоставить массу фактов и учесть миллион нюансов. К счастью, все, кто имел честь обращаться к кнессе Эйхерат «мама», помогали им. Последним штрихом были как раз заставы. Они играли в плане очень важную роль. Когда, наконец, все фрагменты мозаики сошлись в единую картину, обоз Источника и нового Величайшего снова тронулся в путь. С шумом, суетой, даже с некоторой помпезностью бойцы Шерса, несколько десятков магов и даже карета с женщинами отправились в путь. В ту же ночь четверо всадников, один из которых был верхом на странном иноходце, ушли вверх в горы. Там была тропа, о которой знали только пастухи. Только они поднимались так высоко, выискивая заблудших коз. Никто в здравом уме не пошел бы по той тропе. Крутая, каменистая, очень неудобная. На ней и в галоп коня-то не пустишь, все больше шагом. А на самом верху и коня под уздцы не проведешь. Только вот если не останавливаться, то к вечеру следующего дня будешь уже в Элатре.