Блутам ухмыльнулся и снова поднял фиолетовый палец.

— Я же сказал, мессир, я — гребец. У меня никто не спрашивает советов. Мне говорят, куда идти, когда и как быстро. Пожалуй, вернусь-ка я на своё место.

Он выпрямился, собираясь уйти, но Анри остановил его взмахом руки.

— Пожалуйста, если увидите мессира Робера де Сабле, передайте ему моё почтение и расскажите, где я. Я хочу поговорить с ним, когда у него выдастся свободная минутка.

Гребец склонил голову набок.

— Я? Чтобы я подошёл к де Сабле и запросто с ним заговорил? Да он велит выкинуть меня за борт.

— Нет, не велит. Назовите ему моё имя и скажите, что вас послал я. Вот, погодите...

Мессир Анри начал шарить в поисках своей сумки, но гребец поднял руки в протестующем жесте.

— Мне не нужны ваши деньги, мессир. Я передам ему, что вы велели. На том — прощайте.

Блутам ушёл, не прибавив больше ни слова.

Мессир Анри осторожно размял спину и попытался устроиться поудобнее, прислонившись к верёвкам. До сих пор он запрещал себе думать об огромной пустоте за бортом судна, но сейчас попробовал представить разрушительную мощь шторма, который они пережили, и прикинуть, сколько кораблей могло не просто пострадать, но полностью затонуть, скрывшись в волнах вместе с командами и пассажирами. Воображение у него разыгралось, и эти мысли оказались весьма мучительными. Анри искренне обрадовался, когда его отвлёк от дум голос де Сабле:

— Ну, мастер Сен-Клер, как дела? Вы сильно ранены? Я видел, как за вами ухаживали на кормовой палубе, но тогда у меня не было времени выяснить, что с вами стряслось.

— Ничего особенного, мессир Робер. Я имею в виду — со мной ничего серьёзного. Ссадина на голове да несколько сломанных рёбер... Рад видеть вас в добром здравии. Мне говорили, что во время бури король исполнял роль кормчего?

— Пока не утих шторм.

Мессир Робер потёр ладони, как часто делал сам Ричард. При этом де Сабле широко улыбался и восхищённо качал головой.

— Он встретил бурю с невозмутимостью опытного морехода, повидавшего всё, что может обрушить на человека Нептун. Это было просто великолепное зрелище. Я бы никогда не поверил, что такое возможно, если бы не видел всё собственными глазами. Король привязался к банке и час за часом правил судном вместе с рулевым. Без Ричарда мы бы не отделались так легко. Я думал — всё, конец, когда борта затрещали под ударами волн... Вы знаете, что принёс нам шторм?

— Слышал краем уха чей-то доклад. Вроде погиб двадцать один человек?

— Да, их смыло за борт, когда корабль слишком резко завалился набок. Стяжки палубных настроек не выдержали, и мы вполне могли бы перевернуться, если бы не неистовая сила Ричарда и не его мастерство рулевого. Меня в тот миг волна сбила с ног, и я мог лишь смотреть, как король отчаянно старается выровнять корабль, чтобы можно было снова пустить в ход вёсла.

Де Сабле огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что никто его не подслушивает, и добавил:

— Сегодня мы, Анри, оба должны пасть на колени, благодаря Бога за такого монарха и прося прощения за то, что так часто выискивали в короле недостатки.

— Аминь, — с кивком промолвил мессир Анри.

Де Сабле подошёл к носовому поручню, где Анри мог видеть его, не поворачиваясь. Флотоводец бросил взгляд на горизонт и невесело хмыкнул.

— Эта погода... Мой друг, буря была невообразимой, она словно вышла из наших ночных кошмаров. Никогда раньше я не сталкивался с таким штормом. Подобные бури способны удержать на суше самых отчаянных и бесстрашных мореходов.

В этот миг за спиной Анри раздались команды, потом послышался топот ног. Заскрипели блоки, люди поднатужились, натягивая канаты.

— Мы собираемся пойти быстрее, — пояснил де Сабле. — Нужно поднять парус, чтобы можно было отправиться на поиски остальных.

— Каких остальных? — спросил Анри, вспомнив, что видел вокруг лишь пустое море. — А сколько людей и кораблей мы потеряли?

— Мы потеряли из виду всех, Анри.

Де Сабле широким жестом указал в сторону горизонта.

— Все суда исчезли, ветер разбросал их, словно пепел. Потребуется несколько дней, чтобы снова собрать флот.

Анри широко распахнул глаза.

— Вы хотите сказать — собрать другие корабли, когда мы их найдём? То есть они не погибли?

Теперь пришла очередь де Сабле удивлённо посмотреть на собеседника.

— Погибли? Господи, нет, они не затонули. Может, мы потеряли несколько судов — когда такое множество кораблей оказывается рядом во время шторма, они нередко сталкиваются друг с другом. Один разбитый корабль дрейфует неподалёку, он лишился мачты и опрокинулся, но бо́льшую часть просто разбросали в разные стороны волны и ветер. Эти суда, Анри, были построены людьми, которые знают море, любят его и в то же время ненавидят. Корабли наши созданы для того, чтобы выдерживать шторма, даже такие бурные, как этот. Капитаны найдут ближайший берег, сориентируются, и суда начнут собираться вместе.

Анри в лёгком замешательстве попытался представить себе сцену, которая, если верить де Сабле, должна была разворачиваться сейчас за горизонтом.

— А где ближайшая суша?

— Ближайшая по отношению к тому месту, где мы сейчас находимся? — переспросил мессир Робер и пожал плечами. — Боюсь, в настоящий момент цена моим догадкам такая же, как вашим. Но едва мы выясним, где находимся, я легко смогу ответить на этот вопрос. Да, мы, несомненно, сбились с курса. Но насколько далеко нас отнесло и в каком направлении, ещё предстоит узнать.

Он поднял ладонь, предвосхищая следующий вопрос мессира Анри Сен-Клера:

— Мы в Ионическом море. Когда разразился шторм, флот шёл на восток, направляясь от южного побережья Сицилии к Криту. Буря налетела два дня тому назад. Мы знаем, что в данный момент побережье Африки лежит по правому борту, потому что мы всё ещё держим путь на восток, прямо на восходящее солнце. Но далеко ли до африканского берега — неизвестно. Острова и побережье Греции наверняка находятся впереди, поэтому будем следовать курсом на юго-восток, пока не увидим землю. Если повезёт, этой землёй будет Крит. Но нам подойдёт и любой другой из островов архипелага: путь от него до Крита займёт всего несколько дней.

Де Сабле улыбнулся неуверенной полуулыбкой.

— Конечно, не исключено, что нас отнесло назад. Тогда землёй, которую мы увидим, окажется всё та же Сицилия. Словом, время покажет. А пока я послал самого зоркого матроса на мачту, и он смотрит во все глаза. Скоро он приметит землю, и тогда придёт конец нашим злоключениям.

Мессир Анри кивнул.

— Спасибо за добрые вести. Мне кажется, нет ничего хуже неведения, ведь, не зная, что происходит, невозможно принять решение. Кстати, раз уж речь зашла об осведомлённости, позвольте спросить: вам известно, на каком корабле находится мой сын? Я боялся, что он погиб, и ваши утешительные слова были для меня огромным облегчением.

— Могу сказать только, что Андре находился на одном из четырёх кораблей храмовников. Эти суда шли во второй линии, сразу за тремя королевскими дромонами. Где они сейчас, можно только догадываться. А теперь я должен вернуться к своим обязанностям. Вам здесь удобно? Могу я что-нибудь для вас сделать?

Мессир Анри покачал головой, любезно поблагодарил флотоводца, облокотился на канаты и закрыл глаза, ощущая прохладу лёгкого ветерка, ерошащего его волосы. Ветерок навевал на Сен-Клера сон. Судно, судя по звукам, вновь зажило своей обычной жизнью. Прежде чем погрузиться в дрёму, мессир Анри подумал, что король не обрадуется, если что-нибудь случится с тремя его огромными дромонами: эти суда везли величайшие сокровища Ричарда — его военную казну, его сестру и его будущую королеву.

Вперёдсмотрящий углядел на фоне южного горизонта первое из отбившихся во время бури судов, и де Сабле тут же приказал идти наперехват. То был битком набитый корабль с низкой осадкой, неказистый, но прочный. Он неплохо перенёс шторм, и, как только его капитан заметил направлявшуюся к нему галеру, он тотчас изменил курс. Не прошло и часа, как был найден ещё один корабль, потом ещё один; к вечеру их собралось уже более двух десятков.