Услышав про привороты, Василиса почувствовала дрожь в животе. Потом глянула на Киру и осторожно спросила:

– Это они вас так?

– Нет, это я сама.

– Как это?

– Ты зачем за мной увязалась? – пошла во встречную атаку Кира после небольшой паузы.

– Хочу понять, что вообще происходит, – обтекаемо ответила Василиса. – Кто такая эта Фаврелия, что ей нужно, откуда она взялась.

– И как тебе парня вернуть, – кивнула Кира.

– Я не верю в привороты, – с вызовом озвучила Василиса мелькнувшую мысль. – Человек всегда сам решает, с кем ему быть. Нельзя заставить полюбить.

Кира только повела бровью, будто обдумывала услышанное. Но ничего так и не сказала.

– Почему она ушла от этих, перет… как их? – сдвинула брови Василиса.

– А их больше нет, – как-то жёстко улыбнулась Кира.

– В каком смысле?

– В прямом. Нет, ну некоторые, конечно, выжили. Эта, например. Или ещё Марта. Бизнесом занялась. Ну, обычным. Кафе открыла в Растяпинске. «Ойме». Слыхала?

– Ой, это моё любимо место, – расплылась Василиса от воспоминаний о кофейне. – Только там теперь чайная и другой хозяин.

– Правильно, – кивнула Кира. – У этой Марты сыну мощный приворот сделали. Догадываешься, кто постарался?

– Догадываюсь, – процедила Василиса, глядя на дорогу. Теперь по обочинам тянулась стена начинающих зеленеть смешанных лесов.

– Марта тогда сама попыталась его избавить. И парень впал в кому. Стал овощем. – Кира помолчала, видимо, давая спутнице возможность переварить услышанное. – Правда, сейчас ему получше. Марта кафе продала и увезла его куда-то. Говорят, помогло.

Василиса смотрела вдаль, в точку, где у горизонта дорога превращалась в игольный кончик. Вот, значит, чем может закончиться снятие приворота. Даже если помочь пытается ведьма.

– Почему Фаврелия не пошла этой Марте навстречу? – спросила Василиса, стряхивая оцепенение. – Они же вроде вместе работали.

– Теперь каждый сам за себя, – усмехнулась Кира. – Фаврелия, как всё рухнуло, пыталась сама ведьмовать. Но что-то там пошло не так. Не знаю подробностей. В общем, она сбежала. Теперь вот всплыла.

– Что же делать? – У Василисы бессильно опустились руки.

Кира только усмехнулась:

– Ты по адресу.

– То есть? – не сразу вышла из раздумий Василиса.

– В этом монастыре сейчас подвизается одна женщина – сестра Маргарита. Это она когда-то основала артель.

Василиса только повернулась к Кире. Вопросов было столько, что они не давали друг другу выйти наружу.

– Поговоришь с ней, – ответила на всё разом Кира. – Она тебе подскажет, что делать.

Но загадочную сестру Маргариту Василиса в этот день так и не встретила. Кира поговорила с какой-то монашкой и та быстро заселила их вместе в большую комнату с двумя рядами коек, дала время умыться и переодеться и тут же дала задание для работы. Так что весь оставшийся вечер Василиса мыла полы в гостинице для паломников и гладила простыни. К ночи на поиски никаких сестёр не осталось ни сил, ни желания.

Теперь, утром Василиса смотрела в потолок и размышляла, а не зря ли она вообще сюда прикатила. С одной стороны, потрудиться в монастыре, наверное, полезно для кармы. С другой – может, лучше было бы остаться в Покрове и готовиться к экзаменам? А что, если из этой затеи с поездкой вообще ничего не выйдет, и никакая Маргарита не станет с ней разговаривать? А если станет, но пошлёт подальше? А если приворот снять невозможно? А если Гаврил, как тот парень, впадёт в кому и станет овощем? Наталья Львовна же Василису прибьёт.

– Подъём! – раздался звонкий жизнерадостный голос.

Василиса приподнялась на локтях и увидела широко улыбающуюся темноволосую девушку в джинсах и куртке. Вроде когда-то Василиса её уже встречала.

– Тебя тут не хватало, – недовольно пробурчала Кира, застилая соседнюю постель.

– И я тебя люблю, сестрёнка. Дай, обниму! – Вновь прибывшая подскочила к Кире и сдавила её в объятиях.

Вот это да.

– Да всё, хватит уже, – трепыхалась Кира, дрыгая ногами. Наконец девушка её выпустила. Кира глубоко вздохнула и сказала Василисе: – Знакомься, это Аня, моя сестра. Принесла нелёгкая.

Оказалось, в монастыре завтрак полагается не сразу после подъёма, а после церковной службы, так что Василисе пришлось вместе со всеми отправиться в большой холодный храм и там почти три часа топтаться на месте, рассматривая старые иконы. Было, конечно, немного стыдно, ведь Василиса даже не знала, как правильно креститься и когда именно это надо делать. Ситуацию немного спасал Антон, тоже явно мечтающий об окончании службы. Так что Василиса была не единственным неучем в церкви.

Когда стоять из-за ноги стало совсем невмоготу, Василиса решила нарушить все правила приличия и села на лавку. Уже приготовилась к осуждающим взглядам, а то и к открытому выговору, но на неё и внимания-то никто не обратил.

Антон исчез сразу после завтрака (или обеда), его куда-то утащила высокая монахиня в очках, быстро протараторив всё, что конкретно ему предстоит отремонтировать. А Василису вместе с Аней отправили в монастырский сад высаживать яблони.

– Так, ямы уже есть, это хорошо. – Аня натянула матерчатые перчатки с зелёным покрытием. – Значит, так. Вместе высаживаем дерево, потом я прикапываю, а ты поливаешь. Ясно?

– Ясно, – быстро ответила Василиса, тоже надевая перчатки. – А ты не знаешь, кто тут Маргарита?

– Тебе зачем? А-а, понимаю, – протянула Аня. – Кто?

– В смысле?

– Ну, кого увели? Парня, отца, брата? – Аня задавала такие деликатные вопросы как бы между делом, примеряясь к саженцу в земляном коме.

– Какая разница, – буркнула Василиса, помогая Ане развязать верёвочку, стягивающую мешок с земляным комом.

– В общем, да, – легко согласилась Аня. – И то, и другое – пакость. Нельзя так делать.

– Так кто тут Маргарита?

– Э… – Аня выпрямилась, сняла перчатку и убрала выбившуюся прядь под косынку. – Не помню, чтобы я её вообще сегодня видела. Но она в любом случае где-то здесь. Должна быть.

Несколько часов Василиса и Аня снимали с саженцев мешки, погружали их с земляными комами в ямы и поливали из жестяной лейки. Но деревца всё не кончались – гряда ямок простиралась чуть ли не до горизонта.

После очередной посадки Василиса трудно выпрямилась, упираясь руками в ноющую поясницу.

– А если я эту Маргариту так и не встречу? – От усталости Василиса перестала обращать внимание на условности. – Что, это всё зря?

– Нет, не зря, – улыбнулась Аня. – Эти яблони, может, тебя переживут. Считай, оставила свой след.

Василиса только шумно выдохнула.

– Не убедительно? – улыбнулась Аня, стягивая перчатки, чтобы перевязать косынку. – Тогда представь, что эта работа идёт в счёт прощения грехов. Снова не убедительно? Чем лучше поработаешь, чем быстрее у тебя получится то, чего ты хочешь. Так нормально?

Василиса только покачала головой, раздумывая над тем, что сказала Аня.

– Пошли на кухню! – прокричала откуда-то Кира, размахивая руками.

– Готовить умеешь? – спросила Аня по пути к монастырю.

– Неа. – У Василисы так ныли руки, что она сейчас даже не рискнула бы взять ложку.

Когда они подошли к корпусам монастыря, над плечом вдруг появился профиль Киры, и она прошептала:

– Вон она. Маргарита. С дамочкой в платке разговаривает.

Василиса проследила, куда подбородком указала Кира. У входа в гостиничный корпус стояла невысокая монахиня, кажется, худосочная, хотя под их нарядами комплекцию угадать совсем не просто. Напротив, жеманно изогнувшись, держала на руках ребёнка молодая женщина в шёлковом платке, модно завязанным под подбородком.

– И что? – с вызовом спросила женщина с ребёнком. – Вы мне не поможете, так?

– Вы сами себе должны помочь, – вздохнула монахиня. – Оставайтесь, причаститесь, потрудитесь…

Девица в ответ только насмешливо фыркнула.

– Думаете, мне заняться нечем?