– Зрасьте, – выдала Василиса, увидев Киру и моментально вспомнив, кто это. Полурыжая, полуседая молодая женщина с лицом, располосованным тёмными шрамами. Это на её ферме как-то бросили Василису Диана и её быковатый приятель.

– Как дела? – светски улыбнулась Кира. Лучше бы ей этого не делать – лицо будто пошло трещинами, и сейчас рассыплется.

– Нормально, – попыталась придать голосу спокойствия Василиса. – А как у вас?

– Были бы хорошо, если бы кое-кто вовремя выполнял обещания. – Кира, уперев руки в бока, грозно уставилась на Антона. Один глаз у неё был фиолетовым, другой – совершенно белым. Устрашающее зрелище. На месте Антона Василиса бы моментально выполнила всё, что просила Кира. Только чтобы та отвязалась.

Но Антона мало чем можно пронять. Он уже набрал воздуха, чтобы выдать очередную отговорку, но в этот момент открылась дверь, и из здания школы вылетела бледная Наталья Львовна. Не говоря никому ни слова, она помчалась к музею.

– Давай, шевели булками! – хохотала ей вслед Фаврелия, стоявшая на пороге. – Хоть похудеешь, а то разжирела, как корова!

– А она что тут делает? – спросила Кира, удивлённо глядя на заливающуюся хохотом Фаврелию.

– Живёт, – спокойно сказала Василиса. Когда Кира перевела жуткий взгляд на неё, уняла дрожь в коленях и пояснила: – Вернулась недавно, она же местная. У неё тут мама и дочка.

– Вон оно что, – протянула Кира, сузив жуткие глаза.

В этот момент появился Давид Юрьевич и стал что-то злобно цедить сквозь зубы прямо в лицо Фаврелии.

– Да ладно тебе, – широко улыбаясь, протянула Зоина мамаша, проведя пальцами по лицу директора школы. Тот отшатнулся, как от пощёчины. А Фаврелия усмехнулась, отвернулась и с видом владычицы всего и вся зашагала по двору, громко разглагольствуя: – Я же здесь не задержусь. Что мне делать в этой дыре? Среди крыс! Зоя скоро закончит школу, и мы уедем. Заодно прихватим кое-кого с собой.

Последняя фраза была выразительно сказана Василисе, когда Фаврелия с ней поравнялась. Но вдруг она натолкнулась взглядом на Киру, стоявшую рядом. Лицо Фаврелии вытянулось и резко побледнело, даже как будто пошло фиолетовым. Она споткнулась, но удержалась на ногах.

Потом выпрямилась, кашлянула. Кира подняла одну бровь. Фаврелия скорчила гримасу, плюнула Кире под ноги и зашагала прочь со школьного двора.

– Что он вам обещал? – спросила Василиса у Киры, кивнув на Антона. Вспотевшие ладони потёрла друг о друга.

– Не мне, – улыбнулась Кира. – Тут недалеко, под Растяпинском, есть женский монастырь. За чарусами. Знаешь?

– За чем? – не поняла Василиса.

– Ну, тут их ещё называют Гнилыми болотами.

– Ну да, слышала, – приврала Василиса. Она не могла вспомнить ничего ни про болота, ни про монастырь.

– Так вот, – тем временем с энтузиазмом рассказывала Кира: – Антон обещал там кое-чего по ремонту сделать. Ещё полтора года назад.

– В женском-то монастыре, – с улыбкой произнёс Давид Юрьевич, подходя ближе.

– На днях сказал, что в эти каникулы обязательно приедет. Ну? – подняла брови Кира.

Антон только что-то нечленораздельно кряхтел, размахивая руками. Врать Кире в лицо, видимо, непросто. Раз уж она сама приехала.

– Можно я с вами поеду? – спросила Василиса у Антона.

Тот крякнул и опустил руки, ошарашено таращась на Василису во все глаза за большими очками.

– Это ещё зачем? – удивлённо спросил Давид Юрьевич.

– Можно, – кивнула Кира. – Давай, дуй домой, собирайся. Через час жду тебя здесь. И тебя тоже! – по слогам проговорила Кира, глядя в очки Антона.

Василиса пробежала пару шагов, потом резко остановилась:

– А что брать? – Порадовалась, что вообще догадалась задать этот вопрос.

– Белья на несколько дней, – деловито сказала Кира, потирая руки. – Лекарства, если нужны. Одежду, но такую, чтобы не жалко. Остальное там дадут.

– Слушай, ты в своём уме? – Давид Юрьевич даже стукнул себя по лбу. – Куда она поедет?! Ей к экзаменам надо готовиться и здоровье беречь!

– Там здоровье как раз у всех на лад идёт, – отмахнулась Кира и обратилась к Василисе: – Ну, чего застыла? Или передумала?

Василиса молча развернулась и, не обращая внимания на возмущённый голос Давида Юрьевича и блеяние Антона, припустила домой по поселковой улице. Хорошо, что на сборы так мало времени. А то ведь можно и передумать. И у родителей меньше возможности её остановить. Хотя оба, разумеется, попытались.

Мама – та вообще топала за дочкой следом по посёлку, причитая о ноге и учёбе. А отец уже ждал у Антоновой «Газельки», припаркованной у школы.

– Ну и куда ты собралась? – устало спросил папа, когда Василиса и голосившая вовсю мама добрались наконец до назначенного места. – А к экзаменам кто будет готовиться?

– Давай сюда, – из-под руки отца выскользнула Кира и подхватила Василисин рюкзак.

– Отдыхать тоже надо, – выдала Василиса первое, что пришло в голову.

– Монастырь – это не дом отдыха, – снисходительно произнёс Давид Юрьевич. – Там, кстати, сейчас аграрный сезон начинается, и все работают с утра до ночи.

– Вот лишние руки и пригодятся, – снова откуда-то взялась Кира. И кивнула Василисе на старую иномарку, видневшуюся из-за «Газели», в которую Антон обречённо загружал доски и какие-то ящики.

– Какие лишние руки! – голосила мама. – Вы вообще кто?

– Страшила в пальто! – Кира изобразила смешной книксен, разведя полы куртки.

Мама хотела было продолжить возмущение, но её придержал за локоть отец. Что-то тихо сказал на ухо, потом уже громче обратился к Кире:

– Вы за неё отвечаете!

– Ага, щас, – бросила Кира, заглядывая в кузов «Газели». – Она сама кого хочешь за пояс заткнёт, я же помню.

– Это да, – тихо вздохнул папа, когда Василиса чмокнула его в щёку. Потом обняла маму и пошла к Кириной машине.

– А что, собственно, происходит? – спросила вышедшая из музея Наталья Львовна. – Василиса, вы куда?

И тут Василисе стало стыдно. Про работу-то она напрочь забыла.

– В монастырь. За чарусами, под Растяпинском. – Кира, засунув руки в карманы штанов, прямо смотрела на Наталью Львовну.

Та сухо сглотнула, потом прочистила горло и произнесла:

– Хорошо. Оформлю вам отгулы. Счастливо добраться. – И направилась обратно к музею.

Из-за «Газели» показался Гаврил в униформе «Подсолнуха». Василисина мама при его виде недовольно цыкнула и повела глазами.

Гаврил, удивлённо осматривая машины, подошёл к Антону, швырявшемуся в кузове. Они сказали друг другу пару слов, и Гаврил отошёл на пару шагов. Бросил взгляд в сторону Василисы. Почувствовав, как ускорился пульс, Василиса демонстративно отвела взгляд и с громким хлопком закрыла дверь машины.

– О как, – с усмешкой произнесла Кира, глядя на Гаврила. Тот развернулся и пошёл к кафе.

Антон наконец размашистым жестом захлопнул заднюю дверь «Газели». Она не поддалась и снова открылась. Он хлопнул ещё раз, потом ещё. И только с помощью Давида Юрьевича и Василисиного отца смог наконец закрыть машину.

– Поехали! – скомандовала Кира и села на водительское место.

Они двигались прочь от дома, школы, музея, церквушки и «Подсолнуха». И только сейчас до Василисы дошло, что она отправилась невесть куда с какой-то малознакомой женщиной, да ещё изуродованной, как злодейка в фильме ужасов.

– Твой парень? – косо глянула Кира на Василису.

Отвечать не хотелось.

– Понимаю, – кивнула Кира.

– Вряд ли.

– Очень даже понимаю.

– Откуда вы знаете Фаврелию? – решила пойти в атаку Василиса.

Кира некоторое время молчала, глядя на дорогу, по обочинам которой тянулись залитые солнцем весенние поля.

– Ты слышала про Перетворцев? – наконец спросила Кира.

– Не помню. Кажется, нет.

– Это был клан ведьм в Добромыслове. Хотя сами себя они называли артелью. Комбинат недобрых услуг, – усмехнулась Кира. – Так вот эта твоя знакомая была одной из них. Специализировалась на гаданиях и приворотах.